Мало общего с действительностью имеют и сцены из рыцарских романов, где прекрасные дамы слезно обращались к рыцарям за помощью, каковую немедленно получали. В реальности же при виде приближающихся рыцарей все, кто мог самостоятельно передвигаться, и в первую очередь прекрасные дамы, в панике старались скрыться с их глаз долой.
Вот лишь несколько примеров. В 1208 году рыцари Симона де Монфора захватили город Безье в Лангедоке, один из центров еретического учения альбигойцев. На вопрос одного из рыцарей, как отличить еретиков от истинных христиан, папский легат Арнольд Амори ответствовал: «Убивайте всех. Бог распознает свою паству». Благородные рыцари вырезали 15 тысяч человек, в основном женщин и детей.
О чем вообще речь, когда само воплощение благородства, Ричард Львиное Сердце, после взятия одной из сарацинских крепостей приказал распороть животы, по одним данным, сотням, а по другим – нескольким тысячам, чтобы проверить, не проглотили ли они драгоценности.
В 1369 году Эдуард, он же Черный Принц, называемый средневековыми авторами «благороднейшим и достойнейшим рыцарем», захватил французский город Лимож. Он даровал свободу попавшим в плен коллегам-рыцарям и приказал перебить всех остальных обитателей города. И в этом случае не пощадили ни женщин, ни детей.
Рыцари, участвовавшие в Крестовом походе, организованном Петром Отшельником в 1096 году, отметили свой путь по Европе грабежами, насилиями и убийствами, так как местные жители отказывались снабжать их провизией.
Многие рыцари отправлялись в Крестовый поход только лишь для того, чтобы побольше награбить. А короли государств Европы приветствовали эти походы, так как таким образом надолго (а иногда и навсегда) избавлялись от неуправляемых и воинственных рыцарей.
Историки утверждают, что в замках всегда было неимоверно грязно, ели рыцари руками, волосы и бороду использовали в качестве салфеток и спали одетыми. А об их способности ценить прекрасное свидетельствует тот факт, что, захватив христианский Константинополь, рыцари уничтожили замечательные произведения античного искусства, шедевры из мрамора, дерева, кости и богатейшие книгохранилища. И все по той простой причине, что крестоносцы воспринимали как нечто ценное одно лишь золото.
Так неужели и не было рыцарей в лучшем понимании этого слова? Можем успокоить романтиков. Они, хоть и в очень небольшом количестве, все-таки существовали. Немногочисленные обученные грамоте рыцари попросту подражали книжным героям: королю Артуру, Ланселоту, Тристану и другим литературным образцам. Как говорится, и на том спасибо. Вот она, великая сила искусства!
Синяя Борода
Он жил как чудовище, а умер как святой; натура его была непостижимой – и в памяти простых людей, подверженных страхам, благовеющих перед всем таинственным, он вошел под именем Синей Бороды.
Французский литератор и историк Жорж Бордонов
Историческая справка
ЖИЛЬ ДЕ РЭ родился около 1404 года в замке Машкуль на границе Бретани и Анжу. В ноябре 1420 года в неполных семнадцать лет Жиль де Рэ женился на Катрин де Туар. Этот брачный союз сделал его одним из самых богатейших людей в Европе. Соратник Жанны д’Арк. В двадцать пять лет за доблесть, проявленную во время Столетней войны, ему было присвоено звание маршала Франции.
«Жил в Бретани страшный человек. Шести футов росту, с огромной бородой синего цвета, доходившей до пояса. Нрава он был мрачного, никогда не ходил в церковь, а сопровождали его повсюду три свирепых дога размером с быка. Замок барона Синяя Борода стоял в глубине темного леса, и обходили его окрестные жители десятой дорогой».
Так начинается старинная французская сказка, известная нам больше по обработке Шарля Перро, о злодее-бароне, убившем шесть жен и побежденном братьями седьмой.
Почему в сказках Синяя Борода изображается многоженцем, совершенно непонятно. Дело в том, что сам де Рэ таковым вовсе не был. Он был женат один раз, и, в отличие от жен Синей Бороды, жена маршала, Катрин де Туар, его пережила.
Что же касается нехорошей славы Жиля де Рэ, то идет она от приписываемых ему, мягко говоря, нехороших дел. Как свидетельствуют исторические хроники, первый барон Бретани был неумерен в денежных тратах, и даже его огромное состояние оказалось не безграничным. Желая его пополнить, Жиль де Рэ обращается к алхимии. Вошедший в доверие к барону алхимик Франческо Преллати, монах-минорит из епархии Ареццо, требовал от него доказательств верности темным силам. Такими доказательствами могли быть только блуд, похоть и кровавые жертвы. Во всем этом, по свидетельству тех же исторических хроник, Жиль де Рэ преуспел. Средневековые хронисты утверждают, что за семь лет Синяя Борода и его подручные с особой жестокостью убили около 800 детей. Тем не менее есть все основания усомниться в приписываемых барону злодеяниях.
О якобы темных делах барона стало известно после суда над ним. Но в том-то и дело, что судебное разбирательство по его делу выглядит незаконным. Так, в суд для дачи показаний не был вызван ни один из 5 тысяч слуг Жиля де Рэ. Приближенных барона пытали и, вырвав у них нужные показания, сразу же отпускали на свободу. Даже алхимика Преллати, повинного во всех приписываемых зверствах в большей степени, чем барон, герцог Анжуйский освободил после нескольких месяцев пребывания того в церковной тюрьме.
Удивительно и то, что, когда изверга-детоубийцу вели на казнь, его приветствовала толпа. А ведь если бы барон действительно собирал по всей округе детей для своих жутких забав, вслед ему должны были бы лететь проклятия. Видимо, люди не слишком доверяли тому, что говорилось на суде.
Еще один непреложный факт. В замках маршала не нашли ни одного трупа – ни детского, ни взрослого. А что касается пропавших детей, то в те времена во Франции ежегодно исчезали не менее 20 тысяч мальчиков и девочек.
К несчастью для барона, в число судей были назначены его злейшие недруги. К ним относились и давно враждовавший с Жилем епископ Жан де Малетруа, и сам герцог Бретанский Иоанн V, бывший крупнейшим кредитором де Рэ. Именно ему в первую очередь была выгодна смерть Синей Бороды, ведь к нему тогда отходили все богатые земли, принадлежавшие барону. О том, что приговор был известен заранее, свидетельствует тот факт, что еще до окончания расследования герцог Бретанский отписал имения барона своему сыну.
По сути, были доказаны только лишь занятия алхимией. В остальных же преступлениях Жиль де Рэ сознался, скорее всего, чтобы избежать отлучение от церкви, самого страшного наказания для такого верующего христианина, каким был барон. Уже в том же XV веке некоторыми хронистами были высказаны сомнения в обоснованности приговора суда. Так, известный в те времена историк Монстреле писал: «Большинство дворян Бретани, особенно те, что находились с ним в родстве, пребывало в величайшей печали и смущении от его позорной смерти. До этих событий он был более знаменит как доблестнейший из рыцарей».
Еще одна известная историческая личность, тоже во многом оболганная, маркиз де Сад, писал: «О пресловутой личности, в просторечии именуемой Синей Бородой, высказывались мнения самые различные, самые странные и ошибочные.
