«Да и какая разница, – искренне считал Владимир Николаевич, – деньги-то все равно бюджетные. Главное, с таким телефончиком не светиться на публике, когда с щелкоперами разговариваешь, вот и все. Этим упырям только дай повод, всю кровь из тебя выпьют».
Владимир Чалов неторопливо завтракал, попивая немецкий кофе с французскими круассанами, и параллельно читал газеты.
В положенное время, не опоздав ни на минуту, к Чалову заглянула миловидная брюнетка – массажистка и по совместительству безотказная любовница. Она держала язык за зубами и, кроме хорошего массажа, владела иными техниками релаксации, за которые Чалов платил ей не скупясь, по полторы тысячи долларов за один сеанс. Почему бы и не заплатить, раз она мастерски владеет своим предметом и может без каких-либо уговоров и капризов угадать и, самое главное, удовлетворить его тайные мужские желания?
Он и с квартирой ей помог, сняв в центре Москвы пятикомнатные хоромы, и устроил в элитный салон красоты управляющей. Единственным условием с его стороны было безоговорочное подчинение и никаких мужиков, кроме него, Чалова…
Свежий, гладко выбритый, в хорошем расположении духа, благоухающий французским парфюмом, Владимир Николаевич развалился на заднем сиденье «мерседеса» и по дороге в Москву предался размышлениям о деловой встрече в «Женеве» с партнерами по бизнесу.
Периодически поглядывая на хронограф лимитированной серии за пятьсот тысяч евро, он убеждался, что все идет по плану и он не опаздывает, а если будет намечаться какая-нибудь неувязочка, то поедет по той полосе, по какой захочет. Все-таки мигалки здорово выручают в этом глобальном бардаке. С ними никогда не опоздаешь, в этом Владимир Николаевич уже убеждался не единожды.
Он был человеком прагматичным и, занимая пост, дававший уйму возможностей для обогащения, не преминул ими воспользоваться, создав компанию на подставное лицо.
У Чалова было много знакомств в различных сферах жизни, но, прежде чем начинать свои бизнес-проекты, он хорошенько рассчитал все плюсы и минусы того или иного дела, чтобы знать, в какую сторону лучше поворачивать оглобли.
В итоге он вступил в альянс со знакомыми генералами, которые имели доступ к оружию и могли поставлять его в любую точку земного шара. Им не хватало лишь серьезного покровителя, который мог бы обеспечить их бизнесу надежное прикрытие и отмазать в случае возникновения непредвиденных проблем.
Владимир Николаевич, поразмыслив, согласился вступить в общее дело с долей в пятьдесят процентов. На себя он взял таможню, аэропорты, вокзалы – одним словом, обеспечил беспрепятственное перемещение грузов. Вначале их в альянсе было трое, однако Чалов рассудил, что проку от третьего партнера мало, а обходится он слишком дорого, поэтому его тихонько, без лишней шумихи, убрали, выдав убийство за несчастный случай.
Сделано все было без сучка и задоринки, и полиция возиться долго не стала, спустив все на тормозах.
Впоследствии, когда Чалов достаточно хорошо изучил вопрос и пустил глубокие корни в оружейном бизнесе, он благополучно избавился от последнего партнера, став таким образом единоличным владельцем высокорентабельного делового предприятия, которое приносило ему неплохие дивиденды, регулярно оседавшие на счетах офшорных компаний.
Дело было поставлено умело и надежно. Каждый получал свой процент и молчал в тряпочку. Владимир Николаевич не понапрасну гордился тем, что когда-то окончил педагогический институт. В людях он разбирался неплохо и еще в советские времена понимал, что, не дай человеку копейку, он тебе в горло вцепится, хуже волка будет, дай ему две, обманув на десять, будет лизать тебе ботинки. Такая незамысловатая философия выдержала испытание временем и различными политическими системами и сбоев до сих пор не давала.
Въезд в Москву преграждали многочисленные пробки. Москву Чалов воспринимал как огромный офис, в котором работы непочатый край, с утра до вечера, и то всех денег выкачать не успеешь. Жизнь тут была устроена просто: либо ты среди власть предержащих и тебе дают постоять у кормушки, либо копошишься где-то внизу и что-то пищишь там о демократии, нарушении прав человека и прочей либеральной чепухе.
Кортеж Чалова стремительно продвигался вперед, активно используя мигалки. Впереди ехали два американских внедорожника, посередине бронированный «мерседес» Чалова, а замыкали процессию два новеньких «БМВ».
Обычно, когда кортеж попадал в пробку, водители Чалова входили в раж, прекрасно зная, что им все позволено, и старались продемонстрировать все свои навыки вождения перед нанимателем. Иногда случались казусы, когда какой-нибудь идиот, не понимая, с кем связывается, не хотел уступать дорогу.
Тогда Владимир Николаевич искренне возмущался и просил разобраться с наглецом. Тут уже наступал «звездный час» начальника охраны, который мигом отдавал приказ своим «стервятникам», и те вовсю махали кулаками, потешая главу Администрации Президента демонстрацией боевых приемов.
Перед тем как ехать в «Женеву», кортеж завернул на СТО, где Чалов пересел в другое транспортное средство, здоровенный внедорожник «инфинити», и с одной машиной сопровождения поехал дальше, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.
Водитель подрулил прямо к крыльцу ресторана. Сперва из машины вышли два охранника и внимательно огляделись по сторонам. Убедившись в том, что все в порядке, они подали сигнал, после чего Владимир Николаевич торопливо вышел из машины и, не мешкая, исчез в «Женеве».
Там играла спокойная музыка, и никого не было, за исключением двух смуглых бородачей, которые сидели за столиком и о чем-то эмоционально переговаривались. При виде Чалова они успокоились и их лица расплылись в слащавых улыбках.
«Не люблю лести, – неприязненно подумал Владимир Николаевич, у которого не дрогнул на лице ни один мускул. – От таких людей можно ожидать всего что угодно. Сейчас он тебе улыбается, а послезавтра объегорит на сколько-то там сотен тысяч зеленых».
Когда Чалов подошел к столику с иностранными партнерами, последовал стандартный обмен любезностями. Владимир Николаевич крепко пожал протянутые ему руки и сказал пару добрых слов в ответ, как того и требовал формат встречи.
Тут же, словно из ниоткуда, появился официант, принеся бутылку марочного вина и три бокала. Разлив вино по бокалам, он мгновенно исчез.
– Перейдем к делу, – веско заметил Чалов и посмотрел на часы. – К сожалению, я ограничен временными рамками, поэтому за час нужно успеть обсудить все нюансы.
Эти бородачи, с которыми он работал вот уже на протяжении десяти лет, прикатили из далекого Афганистана. Им постоянно требовалось новое оружие, и Чалов понимал, что они фактически занимаются его перепродажей, иначе такого внушительного арсенала давно бы хватило, чтобы перестрелять весь Афганистан.
С этими афганскими братьями-близнецами нужно было держать ухо востро. Они хоть и церемонились и улыбались, вели себя как приличные люди, но в бизнесе были цепкими, неуступчивыми и очень хитрыми. Сунь палец в рот – откусят по локоть.
