Немецкие линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау», а также тяжелый крейсер «Хиппер», с которыми мы уже сталкивались во время эвакуации Нарвика в конце Норвежской кампании, находились в Тронхейме, пока «Шарнхорст» не завершил временный ремонт повреждений, полученных при взрыве торпеды «Акасты» 8 июня.
20 июня линейные крейсера вышли в море, чтобы вернуться в Германию. Однако «Гнейзенау» был тут же торпедирован подводной лодкой «Клайд» и вернулся в порт. Зато «Шарнхорст» благополучно ускользнул от наших подводных лодок и самолетов и 23 июня прибыл в Киль. Через месяц вернулся в Германию и «Гнейзенау» в сопровождении нескольких малых кораблей. Оба линейных крейсера были поставлены в док на ремонт. В июле и августе только «Хиппер» проявил какую-то активность, когда попытался совершить вылазку в арктические воды. Но потом последовало затишье на 3 месяца, когда почти все германские крупные корабли находились в отечественных водах. Хотя бомбардировщики КВВС предприняли множество налетов на Киль и Вильгельсхафен, они добились более чем скромных результатов.
Хотя германский флот занялся подготовкой своих тяжелых кораблей к новому набегу на атлантические коммуникации, он не оставил поле боя исключительно на попечение подводных лодок и бомбардировщиков. С самых первых дней войны несколько тщательно подобранных торговых судов проходили переоборудование во вспомогательные крейсера. К середине 1940 первые 5 из них («Атлантис», «Орион», «Виддер», «Тор» и «Пингвин») вышли в море. До конца года к ним присоединились еще 2 («Комет» и «Корморан»). Замаскированные рейдеры были серьезными противниками, так как имели по 6–8 современных орудий и торпедные аппараты. В большинстве случаев германские вспомогательные крейсера имели 1–2 гидросамолета для ведения разведки. Немцы не только обеспечили их самыми совершенными средствами маскировки, но и подобрали секретные точки рандеву в отдаленных районах океана, где они могли пополнить запасы топлива и боеприпасов с судов снабжения, почти не опасаясь помех. Все они использовали одну тактику, атакуя только одиночные суда, к которым старались подойти вплотную, притворяясь союзником, или нанося внезапный удар ночью. Как только один район становился опасным для вспомогательного крейсера, он либо менял маскировку, либо переходил в другой район. С британской точки зрения они представляли исключительно трудную проблему. Их было очень нелегко обнаружить, и только крейсер был вооружен достаточно сильно, чтобы уничтожить германский рейдер. Хотя центральная и южная Атлантика долго оставались их излюбленным местом охоты, в 1940 несколько раз рейдеры появлялись в Индийском океане и даже заходили еще дальше. Например, «Комет» вышел в Тихий океан с помощью русских ледоколов, совершив переход вдоль северных берегов Сибири.
Только в середине июля 1940 Адмиралтейство получило твердые доказательства действий замаскированных рейдеров. 28 июля в Южной Атлантике произошел первый из серии боев между германскими и британскими вспомогательными крейсерами. Плохо вооруженный британский крейсер «Алькантара», который во всем уступал германскому рейдеру «Тор», получил тяжелейшие повреждения, ничего не сумев сделать своему противнику. 1 декабря этот же рейдер и тоже на юге Атлантики столкнулся еще с одним слабо вооруженным лайнером «Карнавон Каста». Результаты боя были теми же самыми. Стало ясно, что ни один из 50 бывших лайнеров, которые Адмиралтейство превратило во вспомогательные крейсера, не способен справиться с мощным германским рейдером. Мы смогли выделить совсем немного крейсеров для действий в открытом океане. Те немногие крейсера, которые удалось вывести с основных театров военных действий, уже были задействованы для сопровождения войсковых конвоев, следующих на Средний Восток вокруг мыса Доброй Надежды. Но следовало принять хоть какие-то меры. Во-первых, большинство торговых судов теперь должно было следовать в составе конвоев. Во-вторых, началось патрулирование узловых точек, через которые проходило большинство судоходных маршрутов. В-третьих, надо было попытаться расстроить вражескую систему снабжения, раскрыв секретные точки рандеву. С течением времени эти меры должны были принести результаты, но следовало ждать. Поэтому, первые 6 месяцев океанской войны сложились в пользу противника. В 1940 германские рейдеры потопили 54 торговых судна общим водоизмещением 370000 тонн. Кроме того, их действия, или даже только слухи о появлении рейдера, вызывали многочисленные задержки и переадресации транспортов. Хотя это было меньше, чем мы потеряли от воздушных атак или мин за этот же период, и составляло всего 1/8 потерь от действий подводных лодок, общий эффект частых появлений противника в самых неожиданных местах оказался гораздо большим, чем действительно уничтоженный им тоннаж. Следует прямо признать, что командиры германских вспомогательных крейсеров вели военные действия, строго соблюдая все международные законы, если не считать одного печального исключения. Этим исключением был фон Руктешель, который сначала командовал «Виддером», а потом «Михелем». Его безжалостные действия были таким грубым нарушением всех законов, что после войны он был осужден, как военный преступник.
Но вспомогательные крейсера были не единственными вражескими кораблями, которые вели войну против нашего торгового судоходства во второй половине 1940. Очень скоро к ним присоединились несколько гораздо более опасных товарищей. «Шеер» и «Хиппер» были первыми германскими кораблями, покинувшими отечественные воды после перерыва, вызванного ремонтом повреждений, полученных во время Норвежкой кампании. Первый вышел в океан в конце октября 1940, а второй — в начале декабря. Они незамеченными проскочили в Атлантику через Датский пролив между Исландией и Гренландией. Первое указание на то, что карманный линкор снова вырвался на свободу, на наши самые важные морские коммуникации, мы получили 5 ноября, когда «Шеер» атаковал идущий в Англию конвой НХ-84. В тот день 37 торговых судов сопровождал только вспомогательный крейсер «Джервис Бей». Его командир, капитан 1 ранга Ю.С.Ф. Феджин без колебаний начал бой с могущественным противником, хотя исход этого боя был заранее ясен абсолютно всем. Но его отважное самопожертвование дало конвою время рассеяться. Поэтому погибли только 5 торговых судов. Адмиралтейство снова отправило в море большие силы, чтобы прикрыть конвои. Но «Шеер», испугавшись собственных действий, скрылся. К концу года он вышел на параллель Кейптауна, не потопив ни одного судна. Тем временем «Хиппер» попытался развить успех товарища на северных маршрутах. В день Рождества он столкнулся с большим и важным войсковым конвоем WS-5A к западу от мыса Финистерре и атаковал его рано утром. Но войсковые конвои, в соответствии с неизменной политикой Адмиралтейства, всегда имели сильное прикрытие. Поэтому германский крейсер был быстро отогнан, ничего не добившись. 27 декабря он прибыл в Брест после почти безрезультатного путешествия. Но его прибытие на западное побережье Франции стало началом долгого периода, когда германские корабли пытались использовать огромные стратегические преимущества, которые им давало обладание этой базой. Ведь Брест нависал над нашими судоходными маршрутами с севера на юг. Присутствие германских кораблей в Бресте являлось угрозой, которую мы не могли игнорировать. Поэтому позднее мы расскажем, как наш флот был вынужден держать крупные силы кораблей и подводных лодок возле этой базы. Одновременно бомбардировщики Королевских ВВС делали все возможное, чтобы вывести германские корабли из строя.
