На рассвете 28 марта «Формидебл» поднял разведывательный самолет, который вскоре сообщил о группе вражеских крейсеров и эсминцев южнее Крита в районе, где действовали наши легкие силы. Вскоре после этого и адмирал Придхэм-Уиппел сообщил о тех же кораблях. Адмирал Каннингхэм пошел к месту событий. Потом воздушная разведка сообщила о новом вражеском соединении, в состав которого входил линкор. Оно находилось чуть севернее крейсеров. Однако ситуация все еще оставалась запутанной. Затем, в 11.00 Придхэм-Уиппел сообщил, что видит 2 вражеских линкора в 16 милях на север. Его положение становилось опасным — на правой раковине он имел итальянские крейсера, на левой линкоры. Поэтому он повернул на юго-восток, прикрываясь дым-завесой. Каннингхэм приказал «Формидеблу» выслать самолеты для атаки линкора. Примерно в 11.30 6 торпедоносцев атаковали «Витторио Венето», единственный итальянский линкор, но попаданий не добились. Однако их вмешательство ослабило давление на наши легкие силы.
Итальянский командующий адмирал Иакино прекратил преследование и повернул на северо-запад. Тем временем, самолеты-разведчики сообщили о третьем итальянском соединении, которое состояло из 2 линкоров типа «Кавур» и 3 тяжелых крейсеров. На самом деле итальянцы имели только 1 линкор, а эта эскадра состояла из 5 тяжелых крейсеров и 4 эсминцев. Теперь стало ясно, что в море вышла большая часть итальянского флота, и силы Каннингхэма значительно уступают вражеским. Однако это ничуть не повлияло на решение главнокомандующего как можно быстрее навязать противнику бой.
В 12.30 Придхэм-Уиппел соединился с главнокомандующим. Его крейсера повреждений не получили, хотя примерно 30 минут находились под огнем 15" орудий «Витторио Венето». Теперь Каннингхэм бросился в погоню за вражеским линкором. Он приказал «Форми-деблу» выслать вторую волну торпедоносцев, так как было совершенно необходимо снизить скорость противника. В период с 15.10 до 15.25 5 «Суордфишей» атаковали итальянский линкор и добились 1 попадания. Скорость «Венето» резко упала, и соответственно выросла надежда англичан догнать его. Но вскоре «Венето» исправил повреждения и увеличил скорость до 19 узлов. Атака бомбардировщиков «Бленхейм» и морских самолетов с критских аэродромов не причинила никакого вреда итальянцам. К 16.00 Каннингхэм понял, что не сумеет перехватить «Витторио Венето» до наступления темноты. Поэтому он послал вперед легкие силы, чтобы поддерживать контакт с противником. Торпедоносцы «Формидебла» должны были выполнить третью попытку атаковать линкор.
Бой у мыса Матапан, 28 марта 1941.
«Уорспайт» выслал один из своих гидросамолетов, чтобы следить за противником. До 19.30 его опытный наблюдатель передал по радио серию исключительно точных сообщений. Каннингхэм теперь знал, что его главный противник идет на северо-запад в центре большой группы крейсеров и эсминцев. Для крошечной группы торпедоносцев атака такой эскадры была делом очень трудным. На закате 10 «Суордфишей» атаковали противника, хотя темнота уже мешала опознавать цели. «Вене-то» повреждений не получил, но попадание торпеды в тяжелый крейсер «Пола» вынудило его остановиться. В 20.30 адмирал Иакино, все еще не подозревающий, что британские линкоры находятся в море, отправил тяжелые крейсера «Зара» и «Фиуме» вместе с 4 эсминцами на помощь «Поле». Как раз в то время, когда Иакино отправлял эту эскадру, Каннингхэм решил пойти на риск ночного боя. Он отправил вперед почти все эсминцы, чтобы атаковать противника. Но, как часто случается на войне, все пошло не так, как было задумано.
В 21.11 главнокомандующий узнал от легких сил, что неизвестный корабль (это был крейсер «Пола») стоит без хода чуть южнее его курса. Он решил проверить сообщение. Примерно через час радар «Вэлианта» засек цель в 6 милях слева по носу. Все надеялись, что этот корабль и есть «Витторио Венето». Но в 22.25 с противоположного борта появились 2 больших корабля и 1 маленький. Они находились почти прямо по курсу английских линкоров. Каннингхэм повернул линкоры навстречу и выстроил их в кильватерную колонну. Теперь противник — «Зара» и «Фиуме», один эсминец впереди крейсеров и 3 позади — оказался слева по борту. «Формидебл» получил приказ ради собственной безопасности выйти из линии. Башни линкоров развернулись и взяли противника на прицел. Все затаили дыхание, тишину нарушало только шипение бурунов на форштевнях линкоров и глухой гул турбин. Затем ее расколол грохот первого залпа «Уорспайта», который открыл огонь по «Фиуме» практически сразу вслед за тем, как эсминец осветил вражеский крейсер. Залп за залпом 15" снаряды поражали несчастные итальянские крейсера, которые были застигнуты совершенно неготовыми к бою. Через несколько минут они превратились в пылающие факелы. Каннингхэм приказал своим эсминцам прикончить их. Вместе с «Зарой» и «Фиуме» были потоплены 2 эсминца. Еще до рассвета был обнаружен и потоплен потерявший ход «Пола». Итальянцы потеряли 5 прекрасных кораблей и 2400 моряков. Англичане в этом бою потеряли всего 1 «Суордфиш». Единственным неприятным моментом этой ночи стало то, что поврежденный «Витторио Венето» ускользнул от нас. Увеличение скорости и поворот на север в 21.00 помешали нашим эсминцам догнать линкор. Радиограмма адмирала Каннингхэма, отправленная сразу после артиллерийского боя, с приказом «всем кораблям, не ведущим бой» отходить на северо-восток, была ошибочно истолкована, как относящаяся ко всем кораблям вообще. Тем не менее, бой у мыса Матапан стал крупной победой. Он показал, насколько оправданной была тщательная подготовка к ночным боям, которую вел Королевский Флот. Более того, эта победа помогла нам закрепить господство на море в восточном бассейне, от которого зависела судьба армии в Греции. Как однажды заметил сэр Джон Джервис перед боем у мыса Сен-Винцент (14 февраля 1797): «Сегодня победа Англии особенно нужна». Эту фразу могли с полным основанием повторить на мостике «Уорспайта» 28 марта 1941.
Утром Каннингхэм вернулся на место ночного боя и спас много моряков с потопленных итальянских кораблей. Эта миссия милосердия была сорвана появившимися германскими бомбардировщиками. 30 марта главные силы флота вернулись в гавань Александрии, где их приветствовали радостными криками экипажи стоящих на якоре кораблей. Однако времени почивать на лаврах не осталось. Сложные проблемы росли, как головы у гидры.
К началу апреля мы потеряли Бенгази, а через несколько дней превосходящие силы Роммеля полностью выбили наши войска из Киренаики, если не считать небольшого периметра вокруг Тобрука. Одновременно с резким изменением ситуации в Африке, немцы атаковали огромными силами Грецию и. Югославию. Переброшенные в Грецию британские войска вскоре оказались в большой опасности.
Самым важным требованием момента было остановить продвижение Роммеля на восток. Самым лучшим способом было бы уничтожение его конвоев со снабжением. Корабль, потопленный в море, уносил на дно весь свой груз. Корабль, затопленный в гавани, все-таки еще можно разгрузить и даже отремонтировать. Учитывая это, Каннингхэм отправил 4 эсминца на Мальту. 16 апреля они полностью уничтожили итальянский конвой (3 эсминца и 5 торговых судов водоизмещением около 14000 тонн). Однако Черчилля заклинило на мысли попытаться заблокировать Триполи. На адмирала Каннингхэма оказывалось беспрецедентное давление. Военный кабинет и Адмиралтейство даже внесли предложение пожертвовать линкором «Барэм»'в качестве брандера. Главнокомандующий выступил категорически против этого. Это был как раз тот случай, когда лондонским властям лучше было бы заниматься вопросами стратегии, оставив командиру на месте выбор метода реализации этой стратегии. После обмена резкими депешами Каннингхэм категорически отказался приносить в жертву «Барэм». В качестве альтернативы он 18 апреля вывел в море весь флот, чтобы одновременно провести транспорт на Мальту. Рано утром 21 апреля он подверг город и порт Триполи мощному обстрелу. Хотя Каннингхэм добился полной внезапности, и во вражеских водах его флот остался невредим, результаты обстрела были разочаровывающими, если не считать морального воздействия. Был потоплен только 1 транспорт, и ненадолго замедлилась разгрузка. Урок был ясен — транспорты противника следует ловить в море. Только так мы сумеем остановить поток солдат и техники, предназначенный Африканскому Корпусу. Поэтому исход борьбы на коротком маршруте между портами Италии и Северной Африки должны были решить корабли, подводные лодки и самолеты, базирующиеся на Мальту. Однако сам остров находился в опасности, требовалось срочно усилить его истребительную авиацию. Поэтому 2 апреля с «Арк Ройяла», шедшего в сопровождении Соединения Н, вылетели на Мальту 12 «Харрикейнов», которые прилетели в Гибралтар из Англии. 27 апреля точно так же на остров были доставлены 23 истребителя. В то же время на Мальту с запада прибыла большая группа кораблей, в том числе легкий крейсер «Дидо» и 6 современных эсминцев. Они должны были усилить давление на вражеские коммуникации, ведущие в Триполи. Однако повреждения порта во время бомбардировок и постоянное минирование фарватеров сорвали эту попытку. Кроме того, требовалось срочно увеличить силы в восточном бассейне, так как в Греции назревал острый кризис. Поэтому все корабли были вскоре с Мальты отозваны. Кроме того, ПВО острова была слишком слабой, чтобы флот мог использовать его в качестве базы для ведения наступательных операций. Однако подводные лодки и самолеты продолжали свою работу. Именно их усилия помешали Роммелю развить свои первоначальные успехи, когда к середине апреля он захватил Киренаику. Упомянем только две успешных атаки подводных лодок. 24 февраля «Апрайт» потопила итальянский крейсер «Армандо Диас». 24 мая в ходе блестящей атаки «Апхолдер» потопила лайнер «Конте Россо» водоизмещением 18000 тонн. За это достижение командир лодки капитан-лейтенант М.Д. Ванклин был награжден Крестом Виктории.
