Джованни Мочениго, посол венецианского дожа во Франции, в письме дожу 8 апреля 1588
Раскаты деницевского «Барабанного боя», операции в Западной Атлантике, которая началась в январе 1942, слышались до августа. Однако подводные лодки были передвинуты от Восточного Побережья США в Карибское море и Мексиканский залив, где еще можно было найти одиночные корабли. Особенно уязвимой точкой было скрещение нескольких маршрутов возле Тринидада, где проходило множество танкеров с нефтью из венесуэльских портов. В сентябре германские субмарины собрали там исключительно богатую жатву, потопив 29 судов общим водоизмещением 143000 тонн. Затем они передвинулись еще дальше на юг, к устью реки Ориноко. Там они тоже обнаружили множество судов, следующих самостоятельно. Только в октябре американцы распространили свою «Систему перекрывающихся конвоев» на юг, чтобы защитить суда, следующие между Тринидадом и Пернамбуко. Затем, как это случалось и ранее, успехи подводных лодок пошли на убыль, и Дениц решил перебросить их в другой район. Но задолго до этого общий тоннаж, потопленный в западной части океана, снизился. Это заставило Адмиралтейство ожидать возобновления атак волчьих стай на главном североатлантическом маршруте. Дениц мог использовать свои силы гораздо более экономно, чем пытаться уничтожать транспорты в отдаленных водах. Догадка оказалась правильной, и нового удара ждать слишком долго не пришлось. В начале августа конвой SC-94, состоящий из 33 торговых судов в сопровождении 7 кораблей эскорта, подвергся сильным атакам южнее Гренландии. Битва длилась 5 дней, обе стороны посылали в бой подкрепления. Сначала туман мешал действиям дальних патрульных самолетов, но в середине океана эскорт был усилен 4 кораблями. Тем не менее, наши силы оказались недостаточными, чтобы справиться с 18 подводными лодками. Немцы потеряли 2 лодки, еще 4 были тяжело повреждены. Однако они потопили 11 транспортов водоизмещением 53000 тонн из состава конвоя. Хотя можно сказать, что битва конвоя SC-94 завершилась вничью, в следующем случае подводные лодки одержали решительную победу. В сентябре конвой ONS-127 потерял 7 торговых судов и 1 эскортный корабль, не нанеся противнику никаких потерь. Однако в этом же месяце произошли два серьезных изменения в организации противолодочных сил, которые оказали решающее влияние на исход Битвы за Атлантику. Адмирал Нобл, возглавлявший Командование Западных Подходов, уже давно сознавал необходимость формировать специальные группы поддержки из эскортных кораблей с опытными экипажами, которые можно было послать на помощь конвою, оказавшемуся в трудном положении. Однако только в сентябре 1942 была сформирована первая такая группа. Ранее мы просто не могли выделить корабли для этой цели. Примерно в это же время вступили в строй первые эскортные авианосцы, так как после гибели «Одесити» в декабре 1941 мы не имели ни одного корабля этого класса. Однако осенью 1942 требовалось организовать специальные группы сопровождения войсковых конвоев, что в течение 6 месяцев мешало группам поддержки и эскортным авианосцам всерьез влиять на ход Битвы за Атлантику. Хотя мы так и не смогли бросить в бой корабли, которых так долго ждали, техническое оснащение остальных эскортных кораблей и самолетов значительно улучшилось. Самым важным нововведением стал коротковолновый радар (10 см), созданный британскими учеными. Он позволял эскортным кораблям обнаруживать находящуюся на поверхности подводную лодку на расстоянии нескольких миль. Это компенсировало неспособность Асдика засечь неприятеля в подобной ситуации. Во-вторых, эскортные корабли получили новые тяжелые глубинные бомбы со взрывателями, которые могли срабатывать на малой глубине (до 25 фт). Появились также реактивные бомбометы, стреляющие вперед по ходу корабля, которые сделали атаки эскорта гораздо более опасными. К несчастью, поступление коротковолнового радара на вооружение самолетов Берегового Командования задержалось. Все готовые установки получали стратегические бомбардировщики, которым требовалось повысить меткость бомбометания при налетах на Германию. И как часто бывало, при столкновении интересов флота и стратегической авиации последняя получила преимущество. Наша морская авиация была вынуждена по-прежнему использовать старый 1,5-метровый радар, излучение которого подводные лодки могли обнаруживать. Это сводило почти до нуля эффективность патрулирования на маршрутах подводных лодок в Бискайском заливе и к северу от Шотландии. Позднее мы поняли, каким эффективным является коротковолновый радар, спаренный с «Лампой Ли», установленный на патрульном самолете. Прожектор включался, когда самолет с помощью радара подкрадывался на расстояние нескольких сотен ярдов к противнику. Поэтому он получал возможность атаковать лодку до того, как та успевала погрузиться. Однако только в марте 1943 наши самолеты получили достаточное количество новых радаров, чтобы полностью использовать преимущества новой тактики. Но среди всех прочих факторов, которые осложнили деятельность подводных сил Деница летом 1942, самым важным было появление дальних патрульных самолетов, которые имели радиус действия до 800 миль. В результате Дениц был вынужден располагать свои лодки в Северной Атлантике и на африканских маршрутах во все более сужающихся «воздушных провалах», которые еще не могли перекрыть наши патрульные самолеты из Северной Ирландии, Исландии, Ньюфаундленда, Гибралтара.
В сентябре 1942 группа подводных лодок, в том числе «дойная корова», как немцы называли свои подводные танкеры, пересекла экватор. 12 сентября U-156 потопила идущий в Англию войсковой транспорт «Лакония», который имел на борту 1800 итальянских пленных. Узнав от спасшихся, что именно он натворил, командир подводной лодки Хартенштейн отправил по радио серию сообщений открытым текстом, вызывая на помощь любые корабли. Он обещал не атаковать их, если сам не будет атакован. Хотя сообщения Хартенштейна были наверняка получены Адмиралтейством, SOS «Лаконии», переданный маломощным передатчиком, англичане не приняли. Однако французский шлюп, находившийся в Гвинейском заливе, принял этот призыв о помощи. Он передал его в Дакар, откуда 15 сентября вышел крейсер «Глуар», чтобы помочь в спасательных работах. В тот же день штаб Западно-Африканского Командования отдал приказ 2 кораблям следовать в район происшествия. Все они прибыли на место к вечеру следующего дня. Однако американский самолет с только что созданной базы на острове Вознесения уже в течение часа кружил над поднявшимися на поверхность подводными лодками. Потом он атаковал U-156 бомбами. Этот поступок нельзя ни оправдать, ни объяснить. Самолет наверняка передал по радио, чем заняты подводные лодки, и приказ на атаку поступил либо с американской базы на острове Вознесения, либо с британской базы во Фритауне, которые не имели прямой радиосвязи между собой. В этот момент контр-адмирал Ф.Г. Пелгрэм, возглавлявший Западноафриканское Командование, отсутствовал во Фритауне. Он вернулся в свой штаб только 16 сентября. Журналы радиостанции не сохранили никаких упоминаний о приказе на атаку. Поэтому наиболее вероятным является то, что приказ отдали американцы. Последствия атаки U-156 оказались тяжелыми. 17 сентября Дениц отдал приказ «с этого момента прекратить все попытки спасения экипажей потопленных кораблей». Международный трибунал в Нюрнберге после войны безуспешно пытался доказать, что это был приказ уничтожать спасшихся моряков. Такими серьезными оказались последствия потопления «Лаконии». Сегодня кажутся ясными 2 вещи. Во-первых, Хартенштейн и остальные командиры подводных лодок проявили максимальный гуманизм по отношению к спасшимся. Они сделали все возможное, чтобы спасти как союзников, так и врагов. Во-вторых, союзники, кто бы ни отдал приказ атаковать подводные лодки, совершили чудовищную ошибку.
