Расчистка 70-мильного пути по реке от устья до Антверпена началась 4 ноября. Было использовано 10 флотилий тральщиков, и работа шла так быстро, что уже 26 ноября первый транспорт прибыл в Антверпен. После этого началось регулярное судоходство между устьем Темзы и Антверпеном. Хотя противник делал все возможное, чтобы с помощью торпедных катеров и специальных штурмовых средств помешать нашему судоходству, потери в транспортах были малы. Зато наши эскортные корабли нанесли противнику серьезный урон. Таким образом, через 12 недель после захвата Антверпена мы смогли начать использовать этот порт в качестве главной базы снабжения наших армий.
Можно только гадать, как пошли бы события, если бы еще в начале сентября мы сосредоточили усилия на очистке Шельды, Может быть, мы восстановили бы мобильность наших армий и нанесли бы удар в центр Германии раньше, чем противник перегруппировал и пополнил свои силы. Но совершенно ясно, что без Антверпена союзники не могли начать новое крупное наступление вообще. И в любом случае, берега реки можно было очистить гораздо быстрее. Можно было просто блокировать германские гарнизоны в портах Ла Манша. Все равно они пострадали так сильно, что требовалось слишком много времени, чтобы привести их в рабочее состояние. Если бы наступление на Брескенс началось в первых числах сентября, мы захватили бы южный берег реки гораздо быстрее, так как немцы не успели бы затопить обширные районы. Захват Брескенса наполовину решал задачу. Кроме того, мы отрезали бы путь к отступлению главным силам германской 15 Армии, которая успела переправиться через Шельду и перегруппироваться на ее северном берегу. Но Верховный Главнокомандующий упустил эту возможность. Наши силы в районе Антверпена вполне могли очистить северный берег реки сразу после захвата порта, но командующий 21-й группой армий смотрел в другую сторону. Он рвался наступать на северо-запад. Традиции Королевского Флота всегда требовали, чтобы после высадки армии он подчинял свои интересы требованиям армии. Но в случае с Антверпеном совершенно ясно, что эта традиция завела нас не туда. Можно лишь гадать, как командование ухитрилось совершить столь грубую стратегическую ошибку. Во времена испанской Армады, во времена Голландских войн XVII века, войн с Францией в XVIII веке, вплоть до отправки морской бригады в Антверпен в 1914, контроль над Шельдой был важнейшей составляющей британской стратегии. Поэтому именно Адмиралтейство обязано было показать всю его важность в 1944. Однако не имелось абсолютно никаких планов наступления с целью немедленного захвата этого важнейшего порта. Лихорадочные приготовления к этой операции постоянно страдали от споров между командующим 21-й группой армий и командующим флотом. Наконец, совершенно непонятно, почему совместное давление Объединенного Комитета Начальников Штабов, Верховного Главнокомандующего и адмирала Рамсея так долго не могло заставить Монтгомери принять меры для расчистки устья Шельды.
Глава XXII. Атлантика и Арктика. 1 июня — 31 декабря 1944
«Битва за Атлантику была доминирующим фактором в течение всей войны. Ни на миг мы не должны забывать, что все происходящее в других местах в конечном счете зависело от ее исхода».
У. С. Черчилль, «Вторая Мировая война», том 6
Когда началось вторжение в Нормандию, Флот Метрополии проводил диверсионные операции у Норвежского побережья, а также следил за германскими базами на случай, если противник решит послать свои крупные корабли в Ла Манш. В то время мы полагали, что «Шеер», «Лютцов», «Хиппер», «Принц Ойген», 4 легких крейсера и несколько эсминцев и миноносцев могут выйти в море. Сегодня мы знаем, что эта оценка реальной силы германского флота оказалась сильно завышенной, и на самом деле боеспособность сохранили лишь немногие корабли. 14 июня адмирал сэр Генри Мур, заместитель командующего Флотом Метрополии, занял пост командующего, сменив сэра Брюса Фрэзера, который должен был принять командование Британским Тихоокеанским Флотом, создающимся в Индийском океане. Первой проблемой нового главнокомандующего стало возобновление проводки арктических конвоев, которые в марте были приостановлены, так как все наличные силы были привлечены к участию в операции «Нептун». Мы уже знали, что «Тирпиц», стоящий в Альтен-фиорде, уже почти завершил ремонт повреждений, полученных во время налета авианосных самолетов 3 апреля. Поэтому адмирал Мур считал необходимым нейтрализовать его перед тем, как возобновить движение на арктическом маршруте. 14 июля он вышел из Скапа Флоу с главными силами флота, а через 3 дня 45 торпедоносцев «Барракуда» в сопровождении 50 истребителей стартовали с авианосцев «Формидебл», «Индефетигебл» и «Фьюриес». К несчастью, противник узнал о приближении самолетов, и когда они оказались над целью, линкор был укрыт дымзавесой. Бомбить пришлось вслепую, и попаданий не было. Густой туман сорвал вторую атаку. Главный вывод, который был сделан из этого провала, был таков: нам нужны гораздо более скоростные самолеты, если мы намереваемся захватить линкор врасплох. Однако Воздушные Силы Флота таких самолетов не имели, а «Москито» КВВС, которые отвечали этому требованию, использовались для сопровождения стратегических бомбардировщиков во время налетов на Германию. Генерал Эйзенхауэр отказался освободить их от этой обязанности.
Немцы отправили в море группу подводных лодок, чтобы перехватить авианосцы Флота Метрополии, когда те возвращались после неудачной атаки «Тирпица». Однако мы обнаружили эту завесу, и дальние бомбардировщики Берегового Командования потопили 3 лодки и повредили еще несколько в период с 17 по 19 июля. Однако эти успехи, хотя и были очень приятными, не устранили необходимости придать конвоям сильное охранение и сопровождение. Мы знали, что на севере еще находится около 30 субмарин, нельзя было забывать и о линкоре в Альтен-фиорде. Поэтому, когда 15 августа в море вышел конвой JW-59, состоящий из 33 торговых судов, его сопровождали 18 эскортных кораблей и 2 эскортных авианосца. Адмирал Мур тоже вышел в море с главными силами флота, чтобы прикрыть конвой и одновременно еще раз попытаться атаковать «Тирпиц». Первая атака 22 августа была сорвана низкой облачностью. Однако через 2 дня была совершена новая попытка. На сей раз, самолеты добились некоторой внезапности. К несчастью, единственная тяжелая бомба, попавшая в линкор просто идеально, не взорвалась, хотя пробила 8 палуб. «Индефетигебл» и «Формидебл» остались у берегов Норвегии, чтобы дождаться, пока улучшится погода. Через 5 дней шторм утих, а туман рассеялся. Однако 29 июля самолеты нашли «Тирпиц» совершенно закрытым дымовой завесой. Бомбежка вслепую опять не дала результатов. Отсутствие каких-либо результатов во время этих атак было сильным разочарованием для летчиков, особенно потому, что им приходилось действовать в отвратительных погодных условиях. Однако истина заключалась в том, что британский торпедоносец «Барракуда» был недостаточно хорошим самолетом для решения сложных задач.
Пока авианосцы проводили свои атаки «Тирпица», конвой JW-59 и обратный конвой RA-59 совершили относительно легкие переходы. Оба прибыли в пункты назначения без потерь. Шлюп «Кайт» из состава 2-й эскортной группы капитана 1 ранга Уокера
[32] был потоплен подводной лодкой, когда сопровождал конвой JW-59. Однако силы сопровождения уничтожили 3 подводные лодки, что компенсировало эту потерю. Ближе к концу сентября в Россию был отправлен следующий конвой, JW-60, который состоял из 30 судов. Он тоже дошел без потерь. Единственное, чего сумели добиться подводные лодки — это потопить 2 пустых транспорта из состава обратного конвоя RA-60.
