И тогда тебе прощали все грехи. Никаких иных вариантов
просто не существовало.
Он посмотрел на часы, усаживаясь в машину. Потом достал из
кармана мобильный телефон и быстро набрал номер.
— Это я, — сказал он Счастливчику, — у нас
осталось всего пять дней. Нам нужно встретиться.
— Хорошо, — ответил тот, — увидимся через два
часа на нашем месте.
— Договорились. — Полковник убрал телефон и выехал
со стоянки.
Через два часа он уже ждал в переулке. Вскоре к нему в
автомобиль сел Счастливчик.
— Ты был в тюрьме? — спросил полковник. — Мне
уже об этом доложили.
— У тебя хорошие информаторы, — мрачно сказал
Счастливчик.
— Я же обещал тебе, что все будет в порядке, —
примирительно сказал полковник. — Как видишь, я держу свое слово.
Счастливчик молчал. Он смотрел перед собой, ожидая, что
скажет полковник.
— У нас все готово, — уверенно сказал
Тарасов. — Через пять дней ты должен будешь показать нам свое мастерство.
— Когда? — спросил Счастливчик.
— Через пять дней, — повторил полковник. — А
потом я отпущу твою бабу и тебя.
— И я должен в это поверить? — усмехнулся
Счастливчик.
— А у тебя есть другой вариант? — зло спросил
Тарасов.
— Похоже, что нет. Вы придумали неплохую игру,
полковник. Хотя она еще не закончена.
— Угрожаешь? — слегка повернулся к нему
Тарасов. — Ты мне не угрожай!
— Я просто предупреждаю. Что нужно положить в сейф,
который я открою?
— А почему ты решил, что туда нужно что-то положить?
— Ты же говорил: открыть и закрыть сейф. А зачем его
закрывать, если я что-то возьму оттуда. Значит, нужно туда что-то положить.
— Логично, — кивнул полковник, — значит, мы
обо все договорились. Можешь еще несколько дней навещать свою подружку.
— Не обо всем, — возразил Счастливчик.
Полковник повернулся к нему всем телом. Потом пробормотал
сквозь зубы:
— Не люблю, когда так глупо шутят.
— А я не шучу. Сначала тебе нужно освободить Катю.
— Ладно, — отмахнулся полковник, — об этом мы
уже поговорили.
— Нет, — упрямо сказал Счастливчик, — не
поговорили.
— Ты что, с ума сошел? — разозлился
Тарасов. — Я же сказал, что ее отпустят через пять дней.
— Завтра, — улыбнулся Счастливчик, — завтра
ты ее отпустишь.
Полковник поднял руку, схватил Счастливчика за рубашку на
груди.
— Издеваешься, сука! — прохрипел он. — Я тебе
сказал — только через пять дней!
— Завтра, — выдохнул Счастливчик, — иначе я
отказываюсь. А ты за оставшиеся дни никого не найдешь. У тебя все сорвется,
тебе ведь нужно положить документы в точно определенный день.
— Шантажист, — пробормотал полковник, отпуская
его.
— Так мы договорились? — спросил Счастливчик.
— Что ты хочешь? — зло спросил полковник.
— Завтра ты ее выпустишь. Спрячешь где-нибудь на
квартире под надежной охраной своих соколов. Я должен быть уверен, что она не в
тюрьме.
— Ты опасный человек, — сквозь зубы сказал
Тарасов, — как я могу тебе доверять.
— Спрячешь ее под охраной своих людей, — повторил
Счастливчик, — иначе я не пойду на дело. Только после того, как она выйдет
из тюрьмы.
— Черт с тобой, — немного подумав, сказал
полковник, — ее освободят через два дня.
— Тогда и поговорим, — взялся за ручку дверцы
Счастливчик.
— Подожди, — остановил его полковник.
— Что?
— Если ты думаешь, что тебе удастся ее освободить, то
ты очень сильно ошибаешься, парень. Я прикажу своим людям стрелять, как только
они услышат посторонний шум. Стрелять в нее.
— Ты бы мог этого мне не говорить, — пробормотал
Счастливчик, — об этом я и так мог догадаться.
Он вышел из машины, сильно хлопнув дверцей. Полковник сразу
резко рванул с места. А Счастливчик проводил его автомобиль долгим взглядом.
Глава 10
Горохов смотрел на сидевших перед ним ребят и молча
постукивал карандашом по столу. Рядом сидел подполковник Гвоздев. В интересах
дела никого, кроме них, в кабинете не было. Если не считать четверых
сотрудников группы Звягинцева.
Несмотря на смерть Звягинцева, их по-прежнему называли так.
Старший группы капитан Хонинов сидел несколько в стороне, у окна. Остальные
трое расположились за столом — Маслаков, Шувалов, Аракелов.
— Вы понимаете, что мы от вас хотим? — спросил в
конце своего монолога Горохов. — Очень важно узнать, где Счастливчик
готовит свой основной удар и для чего ему нужна такая штурмовая группа. Вы меня
понимаете? У нас в запасе почти нет времени. Завтра вам нужно будет с ним
встречаться. Поэтому постарайтесь выучить свои биографии до завтра. Времени с
вами разбираться у него не будет, но основные моменты своих новых биографий вы
должны выучить за одну ночь, — жестко закончил Горохов.
— Нас возвращают обратно на службу? — спросил
Хонинов.
— Нет, — резко ответил полковник, — я не могу
отменить решение управления безопасности. Я могу просто вас попросить принять
участие в этом деле.
— У нас будет оружие?
Горохов переглянулся с Гвоздевым.
— Вообще-то мы не имеет права выдавать вам оружие. Но
отпускать вас безоружными на встречу с бандитами тоже не правильно. У меня есть
именной пистолет. И табельное оружие. Если подполковник одолжит вам свое
оружие, то еще один пистолет я вам разыщу. Излишне говорить, что стрелять из
них совсем необязательно. Только в крайнем случае.
Он помолчал немного и добавил:
— И сделайте так, чтобы нам потом дали не больше десяти
лет за ваши охотничьи успехи.
Все заулыбались.
— А теперь — серьезно, — жестко сказал
Горохов, — пусть каждый продумает свою легенду достаточно четко. Чтобы не
было никаких накладок. И вообще старайтесь молчать. Пусть говорит только
Хонинов, как самый старший. Аракелову можно придумать усы, если, конечно,
найдете стоящий клей, чтобы их приделать.
Иначе в решающий момент они могут отклеиться. Хотя лучше не
нужно. Накладные усы всегда заметны. Можно просто не бриться. Это будет даже
лучше. И всех остальных это тоже касается. Хотя Хонинов может побриться. Когда
все похожи друг на друга, это тоже плохо. Старайтесь держаться ближе к
Пирожкову. Маслаков возьмет его на себя. Он скользкий и подлый тип. Может
выкинуть все что угодно.
