Гитлер принимал поздравления и заверения в преданности. Каждые полчаса он звонил Кранке, чтобы узнать о новостях. Время шло — 2 часа, 3 часа, 4 часа, Кранке постоянно названивал в оперативный отдел, однако там ему не могли сказать ничего.
«В 4.15, незадолго до того, как фюрер отправился спать, я посетил его и сказал, что останусь ждать известий. Как только он проснется, то ему сразу обо всем доложат. Фюрера это очень рассердило», — писал Кранке.
Кранке приказал дежурному офицеру оперативного отдела позвонить, как только что-нибудь прояснится, и тоже отправился спать.
* * *
Адмирал Кумметц стремился как можно быстрее вернуть свои корабли в Альтен-фиорд. Но при этом уже на входе в фиорд, ведущий к якорной стоянке, «Хиппер» едва не был торпедирован бывшей немецкой подводной лодкой. Как уже говорилось ранее, одной из британских подводных лодок, патрулирующих возле норвежского побережья в ожидании немецких кораблей, была ЕВК «Граф».
Эта лодка начала свою жизнь в июне 1941 года как U-570. В августе она впервые вышла в море, причем из 43 человек экипажа только 4 имели какой-то боевой опыт. Подводная лодка попала в зону плохой погоды и поднялась на поверхность. Но тут ее атаковал патрульный «Хадсон» Берегового Командования, который сбросил несколько глубинных бомб. Их взрывы вынудили U-570 остаться на поверхности. Ее командир поспешил сдаться, размахивая в знак капитуляции одной из своих белых рубашек. Несколько часов самолеты Берегового Командования кружили над лодкой, передавая по радио разнообразные угрозы на случай, если капитан лодки вздумает что-либо предпринять. Наконец подоспели корабли, и лодка была занята абордажной командой. После ремонта она вошла в состав Королевского Флота под новым названием. После похода в Бискайский залив лодка снова вернулась в норвежские фиорды, из которых год назад, но с немецким экипажем, она отправилась в свое первое плавание. Теперь немецкая лодка должна была охотиться за немецкими же кораблями.
«Граф» патрулировала у входа в Сорей-Зунд, длинный и узкий пролив, который вел к якорным стоянкам в Альтен-фиорде. 1 января в 1.06 ее командир заметил крейсер примерно в 7,5 милях на западе. Он на высокой скорости шел к проливу. Подводная лодка не имела возможности сманеврировать, чтобы выйти на удобную для атаки позицию, поэтому командиру пришлось ограничиться наблюдением.
Однако он догадался, что следом за крейсером могут идти другие корабли, и прошел 5 миль на запад, чтобы приблизиться к линии курса, по которой «Хиппер» вошел в пролив. Через 3 часа его терпение было отчасти вознаграждено. Он увидел на западе 2 эсминца, которые шли на юг в 4 милях от лодки. Через 8 минут были обнаружены еще 2 эсминца, следующие в противоположном направлении. Они остановились, и «Граф» атаковала их торпедами, но попаданий не добилась.
«Хиппер» получил радиограмму адмирала Клюбера, отправленную в 2.45, в которой запрашивался краткий отчет об успехах и ситуации. Адмирал Кумметц уже приготовил такой отчет, и в этот момент его зашифровывали, готовя к передаче. «Хиппер» уже вошел в фиорды, и можно было не опасаться, что передача выдаст его координаты английским кораблям.
Однако сейчас его радисты были слишком заняты передачей распоряжений буксирам и береговой базе. Первый отчет ушел в эфир только в 4.10, и он был очень кратким. Кумметц сообщал, что 5-я флотилия эсминцев прочесывала район, «Хиппер» и «Лютцов» держались сзади. «Хиппер» заметил конвой, «Экольдт» начал слежение, потом «Хиппер» вел бой с британскими крейсерами и эсминцами. Причем сначала крейсера тоже были приняты за эсминцы… «Лютцов» и эсминцы также приняли участие в бою. «Хиппер» повредил 3 эсминца и вероятно потопил один. «Экольдт» попал под огонь английских крейсеров, когда добивал поврежденный эсминец. Помочь ему было невозможно. Соединение отошло на запад, а «Хиппер» добился попадания в крейсер… И ни одного упоминания об английских торговых судах.
В 6.00 «Хиппер» наконец бросил якорь в Каа-фиорде. Кумметц отметил в журнале, что для составления полной картины боя ему необходимо получить рапорты с остальных кораблей.
Все офицеры на «Хиппере» и «Лютцове» страшно устали. Похоже, они не догадывались, что адмирал Клюбер в Нарвике, адмирал Карле в Киле, адмирал Редер в Берлине, адмирал Кранке и сам Гитлер в Вольфшанце нетерпеливо ждут новостей. Они спокойно уселись завтракать, готовя рапорты о бое.
Наконец в 10.15 Клюбер радировал Кумметцу:
«Немедленно передайте дополнительную информацию к той, что имелась в кратком сообщении «Хиппера», так как ее требует РВМ».
В Вольфшанце Кранке поднялся в 9 утра. Он ожидал, что ему передадут полный отчет оперативного отдела о ходе операции «Регенбоген» и сообщения о ее успешном завершении. Однако он не получил ничего. Обозлившись до предела, он принялся звонить в оперативный отдел. Но там тоже почти ничего не знали. Около 8.00 в РВМ позвонил из Киля дежурный офицер штаба Группы ВМФ «Север» и доложил: «В 2.40 соединение командира крейсерских сил вошло в Альтен-фиорд. Адмирал Клюбер получил только обрывки радиограмм, которые не были приняты в штабе Группы «Север». Согласно сообщению, вряд ли крейсера прорвали завесу охранения. В ходе боя они встретили 2 крейсера, которые не сразу были опознаны как корабли этого класса. «Экольдт», вероятно, был обстрелян крейсером. Подробности не известны. «Хиппер» получил попадание в котельное отделение, в самолетном ангаре начался пожар.
На основании радиограммы U-354, в которой упоминалось «красное зарево», фюрер ожидал победы немецкого оружия. Британские эсминцы отброшены, а торговые суда, которые везли английское и американское оружие русским, уничтожены. Успех операции против конвоя PQ-17 создал прецедент, и Гитлер ждал его повторения. Если Люфтваффе сумели почти уничтожить конвой, то Кригсмарине…
Однако вскоре после того как Кранке положил телефонную трубку, ему принесли сообщение из Берлина от адмирала Редера. На бланке имелась пометка «Доложить фюреру». Редер утверждал, что подробное донесение уже отправлено. Передавать любые радиограммы, пока корабли находятся в море, слишком опасно, и детальный отчет будет получен, когда «Хиппер» пришвартуется в гавани. Редер сообщал, что не только телефонные линии неисправны, но вдобавок из-за «атмосферных помех» радиосвязь тоже работает крайне ненадежно. Сообщение Редера завершалось фразой: «Я рассчитываю получить ответы на все вопросы к вечеру».
Когда Кранке сообщили, что фюрер поднялся в 10.30, он доложил, что детальное описание операции вскоре будет получено по телетайпу. Точно зная, что на дневном совещании Гитлер потребует от него новостей, Кранке буквально из кожи лез, чтобы эти самые новости раздобыть. Но, несмотря на постоянные телефонные звонки в РВМ и штаб Группы ВМФ «Север», он так ничего и не узнал. «Я снова подчеркнул, что мне крайне необходимо получить отчет для доклада фюреру, но мне отвечали, что телефонные линии повреждены», — писал Кранке.
Опасаясь самого худшего, Кранке отправился на дневное совещание. «Я сообщил фюреру все, что мог.»
Но это был еще легкий ветерок по сравнению с тем штормом, который постепенно надвигался на командование флота. Было совершенно ясно, что, по мнению Гитлера, он столкнулся с неповиновением. Он уже подчинил себе армию и захватил полный оперативный контроль над действиями сухопутных сил, несмотря на первоначальное сопротивление Генерального штаба. Флот все еще сопротивлялся, но эта твердыня держалась лишь потому, что Гитлер всерьез ее не штурмовал. А теперь, доложив, что подводная лодка видела «красное зарево», адмиралы не могут сообщить ему факты и цифры.
