Прибыв в Рыбинск, сотрудники «антикварного» отдела Роман Данильченко и Александр Бревнов долгих 7 часов беседовали с реставратором-перекупщиком краденых икон. Психологическая дуэль была выиграна. Противник сломлен. Иконы выданы. Менее суток отделяло возвращенные иконы от их продажи на «черном» антикварном рынке Москвы.
Позднее протоиерей Геннадий Беловолов расскажет, что когда он стоял перед Царскими Вратами оскверненного иконостаса своего храма и в осиротевшем без икон доме, то грусть, печаль и тень сомнения в чуде повторного обретения святынь поселилась в его душе. Ведь одна из старейших икон, похищенная ворами, — «Воскресение Господа нашего Иисуса Христа» — за несколько лет до кражи была чудесным образом найдена настоятелем церкви в часовне заброшенного скита в вологодских лесах. Отец Геннадий признался, что только вера и энтузиазм сотрудников уголовного розыска не давали угаснуть в нем надежде на спасение духовного сокровища для Петербурга.
Невозможно передать чувство радости православных от возвращения святых образов. В сухой сводке ГУВД о раскрытых преступлениях говорилось: «В результате проведения оперативной комбинации, комплекса оперативно-розыскных и следственных мероприятий оперативной группой 9 „антикварного“ отдела совместно с сотрудниками уголовного розыска Весьегонского и Бежецкого районов Тверской области, города Рыбинска Ярославской области и 5 отдела следственной части по расследованию организованной преступной деятельности ГСУ при ГУВД, за совершение вышеуказанных преступлений и грабежей икон из частных домовладений в Тверской области задержана и полностью изобличена устойчивая преступная группа с межрегиональными связями из числа жителей Тверской области: Плешкова Р. Н., 1977 г. р., Машошина Р. С., 1975 г. р., Спиридонова А. В., 1972 г. р., специализирующаяся на хищении икон и предметов религиозного культа из православных храмов. При проведении дальнейших мероприятий следственно-оперативной группой на территории Тверской и Ярославской областей были изъяты и возвращены Русской православной церкви похищенные иконы конца 17 — начала 19 веков».
Принимая возвращенные иконы в канун дня Светлого праздника Пасхи от сотрудников «антикварного» отдела, отец Геннадий обратил особое внимание на вновь обретенную икону конца XVII века «Воскресение Господа нашего Иисуса Христа» с изображением поверженных Божьими ангелами и закованных в кандалы демонов, видя в этом особый знак. Ибо по вере вашей и делам вашим да воздастся вам…
От понедельника до понедельника…
«Уголовному розыску Санкт-Петербурга удалось раскрыть „громкие“ кражи экспонатов, совершенные в 2005 году из известнейших музеев России — Кунсткамеры и Эрмитажа, а также из Художественного музея в Севастополе» — сообщили в октябре 2006-го со ссылкой на ИТАР-ТАСС печатные издания, телеканалы, радиостанции России и стран СНГ. Сухая лаконичная информация подвела итог более чем годовой работе «антикварного» отдела.
…Весной, летом и осенью 2005 года в Санкт-Петербурге прокатилась беспрецедентная волна краж из музейных экспозиций.
28 мая путем свободного доступа, подобрав ключ, из демонстрационного шкафа одной из экспозиций Кунсткамеры были похищены бронзовая фигурка повелителя злых демонов Джун Куя и фарфоровая клетка для цикад.
22 июня со стены экспозиции Музея прикладного искусства Санкт-Петербургской государственной художественно-прикладной академии путем свободного доступа похищена картина неизвестного немецкого художника XVIII–XIX веков.
8 июля со стола демонстрационного зала русского интерьера Государственного Эрмитажа путем свободного доступа похищена ваза для фруктов XIX века.
В сентябре 2005 года из выставочного зала Академии художеств путем подмены на копию похищен этюд французского художника Жана-Батиста Греза «Портрет жены» — этюда к его картине «Возвращение пьяницы» 1780 года.
Все совершенные преступления объединяло, пожалуй, только одно — дерзость и, на первый взгляд, неподготовленность их совершения. О заказном характере краж можно было лишь предполагать. Поэтому приоритетным направлением работы стала версия о причастности к совершению этих преступлений воров-гастролеров и ранее судимых за совершение аналогичных преступлений. Отрабатывались также сотрудники музеев, лица из числа обслуживающего персонала и обычные экскурсанты.
Шла тяжелая, далекая от романтики засад, перестрелок и задержаний рутинная аналитическая и розыскная работа по оперативному сопровождению уголовных дел, установлению и отработке на причастность к совершению данных преступлений все новых и новых фигурантов. Только по краже из Кунсткамеры сыщики-«антиквары» отработали за первые месяцы на причастность к ней 179 сотрудников музея. Было установлено, опрошено, дактилоскопировано около четырехсот из 2 тысяч экскурсантов из других регионов России, посетивших Кунсткамеру в день совершения преступления.
Заново поднимались из архивов раскрытые и нераскрытые уголовные дела по прежним кражам из экспозиций музея. Вновь гласно и негласно отрабатывались прежние фигуранты и их связи, образ жизни и наличие алиби в день совершения преступления. Тщательно проверялись все оперативные сигналы.
Просматривая видеозапись о краже фруктовницы из экспозиции Эрмитажа, сыщики обратили внимание на нервное поведение двух посетителей. Это были мужчины 25–45 лет с рюкзаком в руках. При выходе из музея они дождались, пока с поста уйдут сотрудники службы безопасности, и лишь затем прошли через рамку металлоискателя. Причем рамка сработала — это зафиксировала камера слежения. Но получить четкое изображение фигурантов для последующего опознания не представлялось возможным из-за слабых технических данных видеоаппаратуры.
Сотрудники 9 отдела заново просмотрели все материалы оперативного сопровождения уголовных дел по хищению из музеев. Было установлено, что в день совершения кражи картины немецкого художника из музея Санкт-Петербургской государственной художественно-прикладной академии и накануне подмены рисунка Ж.-Б. Греза в экспозиции Академии художеств видели мужчину лет 40–45 и его спутницу, чей возраст оценивали по-разному — от 25 до 40 лет.
Странная парочка интересовалась подлинностью тех самых работ, которые позже были похищены.
Эта информация и видеозапись с камер слежения Государственного Эрмитажа перекликались с оперативным сигналом, полученным сотрудником отдела, когда тот отрабатывал кражу из Кунсткамеры. Речь шла о двух мужчинах без определенного места жительства, возможно приезжих, которые причастны к хищению музейных предметов. Новые обстоятельства заставили по-иному взглянуть на это сообщение источника.
— Что мы получили? Да практически опять ничего, — рассказывает начальник «антикварного» отдела Владислав Кириллов. — Из четырех краж музейных экспонатов в двух случаях похищались предметы изобразительного искусства. В кражах из Кунсткамеры и Эрмитажа были похищены предметы декоративно-прикладного искусства. В первых двух случаях, хоть и с натяжкой, но можно было предположить о причастности к хищениям некой пары — мужчины и женщины. С неменьшими оговорками можно было говорить и о возможной причастности к другим совершенным преступлениям двух мужчин, что подтверждалось видеосъемкой и сигналом источника. Все кражи объединяло, пожалуй, только одно — мужчина лет 40–45, присутствовавший во всех случаях…
