Следствие по шайке Чугуна было тяжелым. Главарь молчал долго и упорно, просил предъявить своих сообщников, только после этого обещал дать показания — он выжидал, тянул время, надеясь вырваться на свободу. Бандит вынашивал план побега и при первом же удобном случае попробовал его реализовать.
Когда его вели на допрос, Чугун вырвался из рук конвоира и пытался бежать, разбив головой стекло. Его удалось задержать. Но Чугун не мог так легко распрощаться с мыслью о свободе. Он тянул с показаниями, придумывал повод за поводом, чтобы оттянуть наказание.
На третий день ареста, когда утомленный от допросов Кишкин вышел, вызванный по делу, Чугун вторично пытался бежать, выскочив тем же приемом из окна третьего этажа. Было уже темно, но стража, стоявшая у ворот, проявила бдительность, и в ста шагах от дома Чугун был задержан, ему оказали врачебную помощь и водворили в камеру.
Только после неудачных побегов Чугун стал давать показания. Он в общих чертах рассказал о своих преступлениях, что помогло раскрыть множество убийств и налетов. Никакими высокими целями Чугун своего разбоя не оправдывал — вся его добыча уходила на пьянство и на женщин.
Яркими фигурами были в его шайке Пивоваров и Агафонов — это они снабжали бандитов документами, транспортными средствами, укрывали в случае опасности.
При аресте шайки у бандитов было изъято большое количество оружия: винтовок, револьверов и ножей. За бандой числилось более двух десятков убийств. Лично Чугуном была убита гражданка Табачникова в доме № 3 по ул. Декабристов, ограблена квартира в доме № 3 по Апраксину переулку. Убито и ранено несколько артельщиков около Народного банка и др.
Банда Чугуна была одной из тридцати двух, ликвидированных в Петрограде в 1920 году. Но в докладной записке от 1 ноября 1920 года начальника уголовного розыска В. А. Кишкина начальнику Петгубмилиции З. А. Александрову банда Чугуна шла под № 1.
Сотрудники уголовного розыска,
принимавшие участие в раскрытии преступления:
Иван Васильевич Бодунов А
ркадий Аркадьевич Кирпичников
Сергей Николаевич Кренев
Петр Прокофьевич Громов
«Самочинщик» Ванька Белка
«Самочинка» — смысл этого слова понимают сегодня только криминологи с большим стажем. Ну а после февраля 1917 года оно было на слуху у всех петроградцев и означало следующее: в богатую квартиру (как правило, буржуа или купца) врывались «революционеры» и изымали ценности в «фонд революции».
После Октября уголовники часто выдавали себя за сотрудников милиции или чекистов. Если жертва проявляла покорность, ей в порядке утешения иногда оставляли что-то вроде расписки, где предлагалось «…ивица в комнату… на Горохувую дом 2, к таварищу…». Но если хозяева пытались оказать сопротивление, не желали отдавать свои вещи, преступники зверски их избивали, а нередко и убивали. Так что широко бытующие и поныне рассказы о жестокости чекистов были рождены произволом уголовников.
Именно как «самочинщик» начинал новый этап своей уголовной карьеры уже при советской власти матерый ворюга Иван Белов по кличке Ванька Белка, имевший еще дореволюционные судимости. Вокруг лихого и фартового бандита быстро сформировалась группа человек в пятьдесят. Ядро банды составили с десяток уркаганов со стажем.
Подручные Белки не брезговали ничем. В частности, в 1919–1920 годах они совершили ряд краж из петроградских церквей. После арестов, на допросах, спасая собственные жизни, клялись в своей религиозности, показывали нательные кресты, истово крестились, требовали встреч со священниками для исповеди. Помимо церквей, Белов и его дружки совершали квартирные кражи, вооруженные налеты, а если кто-то пытался им помешать, тут же расправлялись со смельчаками.
Именно так произошло с петроградцем Сеничевым, который 12 января 1919 года смело вступил в неравную схватку с бандитами, защищая своих близких. Налетчики, пользуясь численным превосходством (семеро одного не боятся!), зверски избили Сеничева, а потом на глазах у родственников буквально изрешетили из револьверов.
В сходной ситуации оказался и водитель автомобиля Куликов. Преступники ворвались в гараж, находившийся в доме № 6 по Апраксину переулку. Шофер не растерялся: заводная ручка опустилась на голову одного из них. Грохнули револьверные выстрелы. Куликов схватился за грудь. «По традиции» бандиты добили свою жертву ногами. Выстрелы услышали постовые милиционеры, но прибыли слишком поздно — грабители успели скрыться. Правда, угнать автомобиль Куликова они не смогли.
Молодой уголовный розыск советского Петрограда смело вступил в схватку с дерзкими и матерыми преступниками. Правда, учиться нелегкому сыщицкому ремеслу пришлось, что называется, «с листа», непосредственно на месте преступления. И нередко за эту учебу приходилось платить своей жизнью…
Но жертвы «красных сыщиков» были не напрасны. Уже к середине 1920 года многие банды были ликвидированы, а их главарей постигла заслуженная кара.
Белов и его сообщники пока разгуливали на свободе. Они понимали, что возмездие неотвратимо, но вера в свой воровской фарт, желание положить в свой карман еще одну золотую «цацку», заглушали страх. Они глушили его самогоном и наркотиками…
А сотрудники угрозыска одну за одной ликвидировали «малины», где собирались бандиты. Нередко эти операции сопровождались не только задержанием преступников, но и гибелью сотрудников уголовного розыска и других подразделений милиции.
Летом 1920 года агенту уголовного розыска Александру Скальбергу удалось ближе всех подобраться к Белке и его ближайшему окружению. Ему удалось склонить к сотрудничеству одного из членов шайки, который однажды прислал ему записку: «Шурка, приходи завтра в 8 часов вечера на Таиров переулок, дом 3, где ты получишь важный материал по интересующему тебя большому и таинственному делу».
Таиров переулок — рядом с Сенной площадью, Сенным рынком. Одно из самых злачных мест дореволюционного Питера, набитое притонами, где уголовники могли сутками играть в карты, подбадривать себя самогоном и «марафетом», сбывать краденое…
Сюда и отправился 23-летний Скальберг. Его знали в лицо многие преступники. В результате предательства уголовника он попал в засаду. Четыре здоровенных бандита оглушили его, связали и подвергли жестоким пыткам. Утром встревоженные исчезновением Скальберга сослуживцы отправились к нему на квартиру. Выяснилось, что дома тот не ночевал. В его пиджаке нашли записку. Тотчас группа сотрудников выехала на Таиров переулок. В одном из притонов они нашли разрубленный труп Скальберга…
Сотрудника угрозыска похоронили с воинскими почестями. На его могиле товарищи поклялись покарать убийц. За дело взялся 20-летний Иван Бодунов, который считался опытным агентом. Родился он в маленькой деревушке Московской губернии в 1900 году. После смерти отца, ограбленного и убитого бандитом, решил посвятить свою жизнь борьбе с преступностью. Так он оказался в Петрограде, в уголовном розыске. Ему повезло: в марте 1919 года Бодунова направили на учебу — вначале на шестимесячные курсы, а затем в специальную школу уголовного розыска. Его учителями были корифеи своего дела, бывшие сотрудники царской полиции: С. Н. Кренев — теоретик научно-оперативного розыскного искусства, криминалист А. А. Сальков и следователь А. А. Кирпичников.
