В публикациях по случаю 30-летия событий на Даманском ход тогдашних событий излагается по тому, как представлял их себе Ю. Бабанский. Очевидно, нельзя забывать, что в то время он был командиром стрелкового отделения, младшим сержантом. А потом в силу жизненных обстоятельств отошел от обстановки в Приморье. И зря, ведь здравствуют такие активные участники боя на Даманском 2 марта 1969 года, как В.Д. Бубенин, В.М. Каныгин, 14–15 марта – Е.И. Яншин и другие.
Вызывает удивление, что в дни 30-летия подвига на Уссури в ряде корреспонденций говорится о том, что якобы до последней поездки делегации в Приморье о Даманском ничего не писали и как бы они ушли в тень. Договорились до того, что и родителям погибших, желавшим поехать к месту захоронения их сыновей, никто не оказывал поддержки. Как начальник политотдела Тихоокеанского погранокруга, ответственно заявляю, что это чистой воды домысел, если не сказать больше. Так играть на чувствах сегодняшнего читателя непозволительно. Каждый год во Владивосток (а это было до 1978 года и после меня), в Иманский и Камень-Рыболовский погранотряды, где были захоронения погибших пограничников, в годовщины событий приезжали все, кто изъявлял желание, а многие – по специальным приглашениям. Им обеспечивался бесплатный проезд в оба конца и питание, как они сами просили, «на все время их пребывания из солдатского котла».
Неправда и то, что в последующие годы никто из руководителей страны не был в районе Даманского. Вот передо мной лежат несколько фотографий. На одной из них запечатлен приезд в Иманский погранотряд в 1974 году Председателя Совмина РСФСР М.С. Соломенцева. На другой – ответственные работники отдела административных органов ЦК КПСС. На открытие нового комплекса заставы имени Ивана Стрельникова приглашался космонавт Волынов. Многократно на заставы выезжал первый секретарь Приморского крайкома партии В.П. Ломакин, другие секретари крайкома партии, председатель крайисполкома И.И. Штодин. Меры по усилению охраны границы на участке Иманского погранотряда принимал во время своего пребывания в Приморье начальник Главного управления пограничных войск генерал-полковник П.И. Зырянов, а позже, будучи начальником погранвойск, и генерал армии В.А. Матросов. Он, в частности, в 1975 году вручил Иманскому погранотряду за успехи в охране границы, в том числе и у Даманского, орден Красного Знамени.
Конечно, об участии в экскурсионно-агитационной поездке в связи с 30-летним юбилеем Даманского представителя Президента в Госдуме генерал-майора А. Котенкова стоило упомянуть, но нельзя забывать и о других, кто внес определенный вклад в увековечение памяти героев-пограничников. Естественно, стоило сказать и о решении о строительстве нового комплекса погранзаставы теперь уже имени Ивана Стрельникова, открытии памятного мемориала в Дальнереченске и другом.
Совершенной чушью надо считать заявление о том, что существовал какой-то запрет на «даманскую» тему. Писали все эти годы многие, в том числе и Константин Симонов, и другие журналисты. Вышла, как и предполагалось, и книга «Правда о Даманском» в том объеме, как планировалось. Конечно, не допускались в печать измышления и искажения действительности. Признаюсь, запрещал это я как начальник политотдела округа. А о том, что было на Даманском, в подготовленном мной историческом очерке «На тихоокеанских рубежах», вышедшем в Дальневосточном книжном издательстве во Владивостоке в 1990 году, написан целый раздел в два печатных листа.
Думаю, что и в наши дни пишущим на международные темы (а пограничные вопросы именно такими и являются) надо быть всегда осмотрительными, в какой-то мере и дипломатами. Не сочинять по этому поводу небылиц вроде того, что можно по числу боевых ячеек судить о численности действующих подразделений, хотя мало-мальски знакомому с военным делом человеку ясно, что один боец может, продвигаясь вперед и отходя назад, использовать их несколько.
Неправдоподобные публикации были и по жаланашкольским событиям. Укажу лишь одну, появившуюся в одном пограничном издании.
В очерке под названием «Мужество», если говорить по большому счету, правильно указаны лишь фамилии основных действующих в жаланашкольских событиях лиц. А что касается их биографий и особенно конкретной роли в операции, то здесь что ни эпизод, то домысел, а часто и просто выдумка, если не сказать большего.
Еще раз скажу, что основная заслуга в таком блестящем успехе пограничников Уч-Аральского погранотряда в разгроме меньшими силами троекратно превосходящего по численности не просто линейного подразделения провокаторов, а специально подготовленного диверсионно-разведывательного отряда принадлежит начальнику войск Восточного пограничного округа Герою Советского Союза генерал-лейтенанту М.К. Меркулову. Именно он на основе глубокого анализа сложившейся обстановки на этом участке границы сделал правильный вывод о возможном развитии событий, отдал заранее указание по сосредоточению нужных сил и средств, определил расстановку командного состава. И поэтому приобщение Матвея Кузьмича к жаланашкольским событиям путем описания совета, который он якобы дал подполковнику Никитенко при его назначении на должность таким напутствием: «Отряд, где вы возглавите штаб, имеет славные боевые традиции…», является совершенно надуманным. А если при этом учесть, что Уч-Аральский погранотряд был только что сформирован и его традиции лишь зарождались, то такой «эпизод» унижает многоопытного и умудренного военачальника. Это же относится и к тому, как генерал Меркулов на вертолете летел в день событий на заставу «Жаланашколь», чего в действительности не было. Начальник войск район боевых действий во время их свершения не посещал. Он твердо руководил ими из Алма-Аты.
Особенно много неправдоподобного содержится в очерке о подполковнике П.И. Никитенко. Ему приписывается, что он после даманских событий инструктировал замначзаставы лейтенанта Говора, готовил подразделение отряда к возможному бою, хотя со дня своего назначения на должность начальника штаба Уч-Аральского отряда подполковнику Никитенко было поручено возглавить группу подразделений, ведущих строительство гарнизона в Уч-Арале. И совершенное удивление вызывает фраза, что якобы с ним автор очерка имел беседу после того, как подполковник Никитенко после боя «стал начальником Уч-Аральского погранотряда». Если это и могло случиться, то после 1972 года.
При описании боя в очерке правильной является ссылка на заявление Никитенко о том, что он прибыл на заставу «Жаланашколь» с рассветом 13 августа. А если быть точным, буквально с началом перестрелки, и поэтому никакого участия в расстановке сил и средств наших подразделений перед боем не принимал. Да этого и не требовалось, ибо реализовывался план операции, определенный начальником войск округа, который имел возможность по телефону вносить коррективы в его осуществление.
А действительная роль начальника штаба Уч-Аральско-го отряда вместе с начальником политотдела подполковником В.А. Ослиным состояла в том, чтобы реализовывать намеченные ранее решения и контролировать выполнение отданных из управления округа распоряжений, за что подполковник Никитенко был представлен командованием отряда и округа к награждению медалью «За отличие в охране государственной границы СССР» (подполковник Ослин такой наградой был отмечен раньше).
