Тем временем испытания продолжались. Следующие пуски (с пятнадцатого по восемнадцатый) были произведены по длинной трассе: полигон Владимировка (севернее Каспийского моря) — полуостров Камчатка.
Проектная дальность в 8000 км достигнута не была, но результаты этих пусков позволили сделать вывод о возможности увеличения радиуса действия ракеты. Началась подготовка к серийному производству.
Однако к тому времени уже была поставлена на вооружение «космическая» ракета «Р-7», вышла на летные испытания новая межконтинентальная ракета «Р-16». Эти ракеты могли преодолеть любую противовоздушную оборону тех лет, имели высокую скорость полета и относительно простую конструкцию. Было принято решение ограничить стратегический ракетный парк страны баллистическими ракетами, и советские руководство сочло нецелесообразным создавать еще один носитель.
По поводу этого решения группа главных конструкторов обратилась с письмом к Никите Хрущеву с просьбой разрешить продолжение работ. Эту просьбу поддержали научный руководитель темы академик Келдыш и министр обороны Малиновский.
Хрущев в ответ заявил, что эта работа бесполезна и поручил секретарю ЦК КПСС Фролу Козлову — второму после него лицу в партийной иерархии — собрать всех заинтересованных лиц и разъяснить ошибочность их позиции.
На этом совещании заместитель Лавочкина Черняков попытался доложить о результатах пусков. Козлов его перебил: «Ну что вы хвастаете, что достигли скорости 3700 км в час. У нас ракеты теперь имеют скорость больше 20 000 км в час». Черняков понял, что здесь технические аргументы бесполезны.
Когда появился Малиновский, Козлов в резкой форме сделал ему замечание, почему он поддержал просьбу о продолжении работ: «Ведь Никита Сергеевич сказал, что это бесполезно». Министр обороны не нашел ничего лучшего для защиты, кроме фразы: «Это меня конструктора попутали».
В конце концов было найдено «компромиссное» решение. Семен Лавочкин предложил использовать «Бурю» как беспилотный фоторазведчик большой дальности или как ракету-мишень:
Было произведено еще четыре пуска «Ла-350». Однако в июне 1960 года Семен Лавочкин скончался. Проект разведчика просуществовал до октября, а мишени — до начала следующего года, но и их закрыли.
Последняя «Буря» была пущена с полигона Капустин Яр 16 декабря 1960 года.
Интересно, что в 1955–1957 годах в ОЕБ-301 велось предэскизное проектирование экспериментальной крылатой атомной ракеты с ядерным прямоточным воздушно-реактивным двигателем конструкция Бондарюка. Работы по проекту «375» не получили значительного развития — крылатая атомная ракета оказалась слишком большой.
На основе задела по «Буре» в бюро Лавочкина и Бондарюка шли работы по созданию воздушно-космического самолета и гиперзвукового прямоточного двигателя для него, но после смерти Лавочкина и эта программа была прекращена.
* * *
Альтернативный проект межконтинентальной крылатой ракеты, разрабатываемой в ОКБ-23 у Владимира Мясищева, получил название «Буран». Главным конструктором этого проекта был Георгий Назаров.
Крылатая ракета «40» («М-40») была аналогична по конструкции «Буре», но стартовый вес был заложен больший, так как предполагалось разместить более мощную и тяжелую боевую часть, оснащенную взрывными устройствами контактного и дистанционного типа — термоядерный заряд весом в 3400 кг.
Для старта и разгона маршевой ступени «42» («М-42») до скорости запуска сверхзвукового прямоточного двигателя планировалось использовать четыре ускорителя «41» («М-41») с жидкостными двигателями, разработанные на базе самолетных ускорителей «СУМ».
В процессе создания «Бурана» удалось получить ответы на множество принципиально новых теоретических вопросов и решить ряд конструктивно-технологических задач. Совместно с институтами авиационных материалов и авиационной технологии создавались новые конструкционные материалы, автоматические станки, технология роликовой и точечной сварки тонкостенных конструкций ракеты. Именно при сборке крыла «Бурана» была впервые успешно применена технология сборки конструкций из титана, использованная в 1970-х годах при создании высотного бомбардировщика «Т-4» («Су-100»),
Специально для проекта «М-40» разработали рулевые приводы и смазку, обеспечивающие функционирование органов управления при температуре +400 °C. В процессе опытно-конструкторских работ для оценки различных характеристик ракеты создавались новые методики. В частности, для определения напряженно- деформированного состояния треугольных крыльев впервые в СССР был разработан алгоритм прочностного расчета по методу конечных элементов.
«Буран» должен был стартовать вертикально с пусковой установки конструкции Новокраматорского машиностроительного завода. Через 83 секунды после взлета, на высоте 15 750 м и расстоянии около 19 км от места старта, производился сброс газовых рулей. В этот момент скорость полета достигала приблизительно 2700 км/ч и управление переходило к воздушным рулям.
Через 93 секунды после взлета, при достижении скорости полета 3380 км/ч, происходило выключение жидкостных ракетных ускорителей, а еще через 2 секунды, на высоте 18 100 м и расстоянии 28,7 км от места старта, — сброс ускорителей.
Через 101 секунду после взлета в работу включался сверхзвуковой прямоточный воздушно-реактивный двигатель маршевой ступени.
Через 117 секунд, на расстоянии 49 км от места старта, ракета достигала вершины траектории участка выведения — 19 700 м. К этому моменту скорость полета снижалась до скорости крейсерского полета — 3280 км/ч, и в работу включалась система астронавигации, выдерживающая направление полета ракеты к цели.
По мере уменьшения веса маршевой ступени за счет выгорания топлива происходит постепенное возрастание высоты полета от 18 200 до 24 500 м при достижении района цели.
Участок свободного падения на цель головной части ракеты с боевым зарядом начинается с момента достижения ракетой заданных географических координат, когда астронавигационная система дает команду на отделение головной части. Это происходит на расстоянии приблизительно 50 км до цели, на высоте 24 540 м, через 2 часа 28 минут после старта.
После отделения головной части начинается ее неуправляемое свободное падение в район цели, которое длится 100 секунд.
Анализ конструктивных особенностей межконтинентальной крылатой ракеты, построенной в 1955 году (экземпляр для статических испытаний), проработка деталей второго экземпляра маршевой ступени позволили сотрудникам бюро Мясищева перейти к рассмотрению проекта «Бурана» с увеличенным боевым зарядом.
Постановлением Совмина № 1096-570 от 11 августа
1956 года и приказом министра авиационной промышленности № 453 на ОКБ-23 было возложено задание разработать, построить и предъявить на совместные с Министерством обороны летные испытания опытные образцы дальней крылатой ракеты «Буран-А» с новым боевым зарядом.
Ракета «Буран-А» не имела принципиальных отличий от ракеты «Буран» ни в отношении основных проектных параметров, ни в отношении аэродинамической компоновки. Несколько увеличилась длина корпуса ракеты, были повышены тяговые характеристики двигателей.
