Эти взгляды разделял и генерал Пауэр, возглавлявший стратегическое авиационное командование ВВС США. По его мнению, американская концепция ведения войн в трех пространственных измерениях — на суше, на море и в воздухе «в конечном итоге трансформируется в концепцию войны в четырех измерениях», включая космическое пространство.
В американском конгрессе концепция ядерных бомбардировочных спутников не вызывала большого энтузиазма. Она вяло обсуждалась несколько лет, и оживление наметилось только в 1960 году в контексте дебатов о техническом отставании от СССР.
Однако на этом этапе целесообразность создания систем орбитальной бомбардировки пришлось определять, сравнивая их уже не с дальними бомбардировщиками, а с межконтинентальными баллистическими ракетами. Основным преимуществом орбитальных бомб было минимальное время достижения цели после схода с орбиты. Если ракете для полета на межконтинентальную дальность требуется от 30 до 40 минут, орбитальный заряд упал бы на Землю через 5–6 минут после подачи тормозного импульса. С другой стороны, ракета может быть в любой момент нацелена в любую точку Земли, тогда как орбитальная бомба способна поразить лишь ту цель, которая находится на трассе ее полета. Отсутствие маневренности головных частей в атмосфере означало, что поражение произвольной цели могло бы требовать часов или даже дней. Таким образом, система оказывалась более пригодной для нанесения спланированного первого удара, чем как оружие возмездия.
Орбитальные бомбы уступали баллистическим ракетам и по точности попадания ввиду большей погрешности определения их местоположения по сравнению с ракетой в фиксированной пусковой установке. Кроме того, предсказуемость движения орбитальных бомб и общая конструктивная незащищенность делала их уязвимой мишенью.
Вместе с тем создание и обслуживание орбитальных бомб было в десятки раз дороже, чем создание и обслуживание аналогичного по возможностям парка межконтинентальных ракет шахтного базирования, и это, видимо, стало наиболее важным аргументом в пользу отказа от такой системы.
Но сохранились опасения по поводу возможного создания орбитального оружия Советским Союзом, поскольку советское руководство, рассчитывая получить превосходство в военной сфере, как правило, не скупилось на расходы. Коммунистические вожди всячески подогревали эти подозрения. Так, в августе 1961 года, принимая в Кремле космонавта Германа Титова, Хрущев говорил, адресуясь к Западу:
«У вас нет 50- или 100-мегатонных бомб, у нас есть бомбы мощностью свыше 100 мегатонн. Мы вывели в космос Гагарина и Титова, но мы можем заменить их другим грузом и направить его в любое место на Земле».
Это был откровенный блеф, ведь, чтобы посадить спускаемый аппарат одноместного корабля «Восток» в заданную точку, приходилось задействовать все средства командно-измерительного комплекса. Но для американских военных и политиков достаточно было и того, что советские конструкторы разработали ракетные блоки, запускающиеся в пустоте и, значит, способны столкнуть с орбиты выведенный туда ранее груз.
Глобальная ракета
17 октября 1963 года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию 1884, призывающую все нации воздержаться от выведения на орбиты вокруг Земли или размещения в космосе ядерных вооружений или любых других видов оружия массового уничтожения.
Интересно, что еще за год до этого заместитель министра обороны США Росуэл Джилпатрик официально сообщил, что Соединенные Штаты «не имеют программы размещения какого-либо оружия массового уничтожения на орбите».
Советский Союз поддержал резолюцию 1884, но это отнюдь не означало, что советское руководство разделяло мнение американских военных о малой эффективности орбитальных бомб.
Первое указание на это поступило еще 15 марта 1962 года, когда Никита Хрущев заявил на весь мир:
«…мы можем запускать ракеты не только через Северный полюс, но и в противоположном направлении тоже… Глобальные ракеты могут лететь со стороны океана или с других направлений, где оповещающее оборудование не может быть установлено».
Проектно-исследовательские работы по трехступенчатой глобальной ракете в ОКБ-1 Сергея Королева велись с 1961 года. Идея заключалась в том, чтобы уже существующая ракета «Р-9» дополнялась третьей ступенью. При этом дальность полета не ограничивалась, ведь третья ступень была способна выйти на орбиту искусственного спутника. Система управления последней ступенью и ее ядерным «полезным грузом» предполагала использование астронавигации. Это предложение было принято Хрущевым с восторгом.
Итак, ракета должна была обеспечить вывод головной части с ядерным боезарядом на орбиту высотой около 150 км. После ориентации в пространстве и коррекции происходило торможение. Боеголовка сходила с орбиты и устремлялась к цели. При такой схеме полета «глобальная ракета» имела практически неограниченную дальность действия.
В первоначальном варианте «ГР-1» («Глобальная ракета первая») представляла модификацию ракеты «Р-9А», оснащенную третьей ступенью с жидкостным ракетным двигателем, создаваемым под руководством Михаила Мельникова. Позже были начаты работы над проектом ракеты с маршевыми двигателями первой и второй ступеней главного конструктора ОКБ-276 Николая Кузнецова.
Пуск ракеты предполагалось осуществлять из шахтной пусковой установки, для чего на площадке № 51 полигона Тюра-Там (Байконур) был создан специальный стартовый комплекс с полной автоматизацией предстартовых операций. На позицию ракета должна была поставляться в транспортно-пусковом контейнере.
Новые баллистические ракеты, получившие на Западе обозначение «SS-10 Scrag», были продемонстрированы на военном параде в Москве 9 мая 1965 года. Их появление на Красной площади сопровождалось следующим радиокомментарием:
«Проходят трехступенчатые межконтинентальные ракеты. Их конструкция улучшена Они очень надежны в эксплуатации. Их обслуживание полностью автоматизировано. Парад внушительной боевой мощи венчается гигантскими орбитальными ракетами. Они родственны ракетам-носителям, которые надежно выводят в космос наши замечательные космические корабли, такие как “Восход-2”. Для этих ракет не существует предела досягаемости. Главным достоинством ракет такого класса является их способность поражать вражеские объекты буквально с любого направления, что делает их по существу неуязвимыми для средств противоракетной обороны».
Это и были «глобальные ракеты». Вскоре их вновь показали миру — на ноябрьском параде того же года:
«…Перед трибунами проходят гигантские ракеты. Это орбитальные ракеты. Боевые заряды орбитальных ракет способны наносить внезапные удары по агрессору на первом или любом другом витке вокруг Земли».
После таких демонстраций Госдепартамент США публично потребовал от СССР прояснить свое отношение к резолюции ООН о недопущении вывода в космос оружия массового поражения. На это было заявлено, что резолюция запрещает применение космического оружия, но не его производство.
