На помощь потрепанному конвою пришла погода. Низкие тучи и туман скрыли его от глаз вражеских летчиков, хотя моряки слышали шум моторов у себя над головой. Температура пошла вниз, на мачтах и снастях появились ледяные сосульки, но измученные артиллеристы наконец сумели немного поспать. В первой половине дня 28 мая из тумана выскочили 3 русских эсминца и присоединились к эскорту. Это означало, что путешествие близится к концу. Днем 4 пикировщика Ju-88 атаковали конвой, но плохая погода сорвала все остальные атаки немцев. Впрочем, когда на следующий день конвой повернул на юг к горлу Кольского залива, погода снова улучшилась, и противник вернулся. Но теперь отдохнувшие зенитчики, которым помогал огонь русских эсминцев, помешали противнику добиться новых успехов. Моряки считали стрельбу русских исключительно эффективной. Вечером конвой разделился. 6 судов направились в Архангельск в сопровождении корабля ПВО «Алинбанк», эсминца «Мартин» и 2 тральщиков. Остальные корабли направились в Мурманск. Следует заметить, что в этой группе не было ни одного корабля с мощным радаром. Немцы нанесли мощный удар по обеим группам. 15 самолетов атаковали корабли, идущие в Архангельск, 18 — группу, направленную в Мурманск. К счастью, конвой потерь не понес. 30 мая, в последний день похода, немецкие самолеты трижды атаковали мурманскую группу. При этом 2 немецких самолета были сбиты, а корабли остались целы. Наконец-то появились русские истребители и прикрыли конвой. Один за другим отважные корабли втягивались в узкое горло Кольского залива. По словам капитана 2 ранга Онслоу, «поредевшие, избитые и усталые, но все-таки сохраняющие идеальный строй». Было потеряно 7 судов. 5 были потоплены бомбардировщиками, 1 — торпедоносцем, 1 — подводной лодкой. Учитывая мощь и продолжительность атак, это было выдающееся достижение. Адмирал Тови приписывал это отваге, прекрасной подготовке и неистощимой энергии офицеров и матросов кораблей эскорта, а также выдающейся отваге и решимости экипажей торговых судов. Их стойкость, прекрасная стрельба и великолепная морская выучка заслуживали самой высокой оценки.
Преувеличенные заявления пилотов Люфтваффе создали у германского Верховного Командования совершенно ложное впечатление об эффективности воздушных атак. В то же время подводные лодки не добились успеха, подтвердив мнение Деница, что «действиям лодок в полярных морях сильно мешает короткий период темноты». В результате было решено возложить уничтожение русских конвоев на Люфтваффе. Естественно, о таком решении Адмиралтейство не знало, но вывод об увеличении воздушной угрозы прямо-таки напрашивался из опыта конвоя PQ-16. Сейчас мы знаем, что немцы имели на аэродромах в районе мыса Нордкап около 260 самолетов. Несмотря на просьбы капитана 2 ранга Онслоу, поддержанные адмиралом Тови, усилить ПВО конвоев включением в их состав авианосцев, дополнительных САМ-судов и кораблей ПВО, Адмиралтейство ничего не сделало. Это привело бы к ослаблению наших сил на других театрах, которые в свете глобальной стратегии имели более высокий приоритет.
Неспособность Адмиралтейства обеспечить конвои надежной поддержкой с воздуха, а также отсутствие у нашего русского союзника подходящих самолетов и подготовленных экипажей, заставили главнокомандующего Флотом Метрополии и главнокомандующего Берегового Командования маршала авиации сэра Филиппа Жубера предложить создать на Шпицбергене передовую базу летающих лодок или, в качестве альтернативы, перебросить группу летающих лодок в Мурманск. Одновременно они предложили перебросить в северную Россию самолеты-разведчики и дальние истребители, а также послать в Ваенгу эскадрилью торпедоносцев, чтобы создать угрозу немецким тяжелым кораблям, если они рискнут зайти восточнее острова Медвежий. Представитель британского флота в северной России контр-адмирал Р.ГЛ. Бивен получил приказ обсудить эти предложения с русскими. Он передал, что русские приветствуют подобные меры. То же самое сообщил начальник британской военной миссии в Москве адмирал сэр Джеффри Майлс. Однако Адмиралтейство, в конце концов, выступило против, так как в то время Береговое Командование имело всего 2 эскадрильи торпедоносцев. Их следовало оставить в Англии, так как германские корабли все-таки могли попытаться прорваться в Атлантику, и тогда эти эскадрильи были бы совершенно незаменимы.
Сегодня, когда мы знаем все намерения германского Верховного Командования, учитывая последовавшие события, такое решение Адмиралтейства следует признать крайне неудачным. Однако имевшиеся в его распоряжении ресурсы явно не соответствовали поставленным задачам, поэтому каждый шаг следовало очень тщательно взвешивать. И все-таки было решено к следующему конвою перебросить 8 летающих лодок «Каталина» 210-й и 240-й эскадрилий на озеро Лахта возле Архангельска и в бухту Грязная в Кольском заливе.
В соответствии с обещанием Черчилля президенту Рузвельту, что конвои в северную Россию будут следовать с интервалом примерно в 3 недели, следующий конвой PQ-17 должен был выйти 11 июня. Но необходимость провести операцию, чтобы облегчить положение Мальты, поставила Флот Метрополии в такие обстоятельства, что выход русского конвоя пришлось отложить до 17 июня. Если бы он вышел, как и планировалось, существует определенная вероятность, что он мог избежать разгрома. Но в любом случае, рано или поздно, противникам предстояло помериться силами, и роковой день наступил бы, пусть даже и позднее.
Глава 6
Роковое решение
В Адмиралтействе проблеме арктических конвоев постоянно уделяли самое пристальное внимание. До сих пор потери, хотя и довольно серьезные, считались приемлемыми, учитывая масштаб трудностей, которые приходилось преодолевать. Но чем больше изучался опыт летних конвоев, тем серьезнее становились опасения штаба. Если противник решит провести комбинированную атаку самолетами и подводными лодками западнее, а надводными кораблями восточнее острова Медвежий, тяжелые потери будут совершенно неизбежны.
В начале июня от разведки была получена информация, которая указывала, что противник готовит именно такую операцию. Поэтому перед Адмиралтейством встала тяжелая задача: собрать соединение, достаточно сильное, чтобы отогнать «Тирпиц» и любые корабли, которые будут его сопровождать. Одновременно оно должно было обеспечить истребительное прикрытие конвоя, соединений ближнего и дальнего прикрытия, найти эскортные корабли для отражения атак подводных лодок. Провести такую операцию было возможно, но для этого требовалось отозвать корабли с других театров, где они были нужны для проведения не менее важных операций. Вся эта хрупкая конструкция могла развалиться в один момент, если погибнет какой-нибудь из линкоров или авианосцев.
Это означало, по словам Черчилля, «использование таких сил, которые превышали действительное военное значение арктических конвоев». Военное значение, которое он упоминает, мы обсудим позднее, а также порассуждаем на тему, что могло произойти, если бы Адмиралтейство действовало именно так. В свете того, что мы знаем сегодня о намерениях немцев, совершенно ясно, что они не рискнули бы вступить в бой с превосходящими силами флота союзников, поэтому «Тирпиц» так и остался бы эвентуальной угрозой, зато началась бы грандиозная воздушная битва. Британская морская авиация все еще не имела современных истребителей, да и с несовременными истребителями дело обстояло плохо. Они значительно уступали в количестве и качестве самолетам Люфтваффе. В результате наши драгоценные авианосцы наверняка стали бы основной целью немцев, и часть из них могла выйти из строя на неопределенный срок, а то и вообще погибнуть. Как мы уже упоминали, гидроакустическая обстановка в этом районе была выгодна подводным лодкам, поэтому поврежденные корабли, как показывал опыт, легко становились их добычей. В целом можно сказать, что Адмиралтейство было право, отказываясь бросить вызов немцам, так как все условия складывались в пользу противника. Как писал адмирал Тови: «Создалась стратегическая ситуация, в которой все преимущества на стороне противника. Его тяжелые корабли будут действовать вблизи своего побережья при поддержке крупных сил базовой авиации. Если немцы пожелают, они смогут в качестве прикрытия развернуть завесу подводных лодок в проливах между Шпицбергеном и Норвегией. С другой стороны, наши силы прикрытия, если они войдут в эти воды, окажутся без поддержки базовой авиации, в 1000 миль от своих баз, при том, что на эсминцах уже не останется топлива для сопровождения назад поврежденных кораблей».
