— по самому пулемету — обеспечить удобство смены нагретого ствола, сделать удобнее защелку крышки приемника, изменить крепление регулятора;
— по станку — обеспечить возможность стрельбы с бруствера окопа, изменить положение ручек стрелы, убрать подлокотники и передние сошники, исключить удары маховичка точной вертикальной наводки о стрелу, шум колес и их заклинивание на осях.
В конструкцию внесли ряд изменений: на стволе сделали выточки на казенной части и установили на него рукоятку, штампованные детали приемника пришлось заменить более прочными фрезерованными, левую подачу ленты заменили более привычной по «Максиму» правой, секторный прицел — рамочным, металлические колеса станка — деревянными, одинаковыми со станком Соколова к «Максиму», стрелу станка сделали складной, удалили подлокотники и коробку для запчастей; масса пулемета в боевом положении уменьшилась с 45–46 до 40,4 кг. В начале мая 1943 г. улучшенные пулеметы ГВГ и ДС-43 прошли сравнительные испытания. Для обоих был взят опытный пехотный станок Дегтярева КБ-С-360 (вариант этого станка КБ-С-420, кстати, пытались приспособить к «Максиму»). Комиссия генерал-майора С.А. Смирнова указала, что при равной скорострельности и дальности стрельбы пулемет ГВГ показал в 1,5 раза лучшую кучность стрельбы, нежели ДС, в 2,5 раза большую живучесть деталей, большую безотказность работы. Количество задержек в двух ГВГ составило от 0,06 до 0,25 %, механизм подачи пулемета надежно работал при свисающей ленте длиной от 1 до 2 м. Кроме того, он был технологически проще. Важна была и возможность использования металлической и холщовой лент — необходимость перехода на металлическую ленту, значительно более удобную в работе, снаряжении и переноске, не подверженную влиянию погоды, была давно очевидна, но и большой запас холщовых лент нельзя было оставлять без применения. Нарком вооружения Д.Ф. Устинов ратовал за образец Горюнова прежде всего с точки зрения производственной, начальник полигона Н.Н. Дубовицкий и испытатели в войсках отмечали его служебные преимущества.
Однако еще 7 апреля И.В. Сталин, благоволивший к Дегтяреву и считавший его непререкаемым авторитетом в пулеметном деле, предложил Устинову «принять за основу пулемет ДС 1939 года на упрощенном универсальном станке». ГАУ и Наркомат вооружения оказались в сложной ситуации — испытания выявили преимущества образца Горюнова, а Председатель ГКО склоняется в пользу образца Дегтярева. Хорошо известен эпизод, когда на специальном совещании о выборе станкового пулемета Сталин обратился непосредственно к Дегтяреву:
«— Какой пулемет считаете нужным принять на вооружение — Ваш или конструктора Горюнова?
— Пулемет Горюнова лучше, товарищ Сталин, — ответил оружейник. — И промышленность его освоит быстрее».
Вряд ли эти слова определили судьбу пулемета (такие решения обычно тщательно готовились заранее, на совещаниях у Сталина они лишь проверялись, уточнялись и утверждались), но свою роль они сыграли. И сразу после совещания, 14 мая 1943 г. решением ГКО на вооружение РККА был принят «7,62-мм станковый пулемет обр. 1943 г. конструкции Горюнова (СГ-43) на станке Деггярева». Колесный станок был создан под руководством В.А. Дегтярева техником Г.С. Гараниным (Дегтярев даже предлагал включить его в список на Сталинскую премию за пулемет СГ, иногда станок упоминается как «Деггярева — Гаранина») и относился к полевым универсального типа.
Для производства пулемета Горюнова без снижения выпуска других образцов вооружения на Ковровском заводе уже 8 мая начали строительство нового корпуса «И», получившего имя «Комсомольский», и возвели его за 2,5 месяца методом «народной стройки» — проще говоря, за счет внеурочной работы всех сотрудников завода. В начале июля на заводе организуются новые производства — пулеметов, станков и патронных коробок. Причем металлообрабатывающие, станки, приспособления и новый инструмент для этого делали тут же в Коврове, и никто не снижал планов производства станков для других производств и восстанавливающихся заводов — за 1943 г. станкостроительное производство в Коврове выпустило 1615 металлорежущих станков. В новом корпусе «И» расположили цехи № № 85, 86, 87 и 88 для производства комплекта деталей, в корпусе «А» — цех № 89 для сборки пулеметов. В конце июля — начале августа начались монтаж и пуск оборудования в корпусе «И», а с 10 августа — отладка оборудования и технологии. Первые пулеметы отправили на фронт в октябре 1943 г. С 10 ноября по 25 декабря первые серийные СГ-43 испытывали на курсах «Выстрел».
7,62-мм станковый пулемет СГ на станке Дегтярева — Гаранина. Щит при установке перевернули задом наперед
Своей технологичностью СГ удивил даже опытных производственников — конструкция была рассчитана на высокопроизводительные технологические операции изготовления деталей и сборки. В результате армия не только получила новый облегченный станковый пулемет, но и могла получать его в нарастающем количестве. И это в середине войны. Всего до конца войны завод № 2 выпустил 28 882 пулемета СГ. В 1944 г. производство СГ параллельно с уже выпускавшимися «Максимами» освоили также на заводе № 54 в Златоусте. И хотя выпуск СГ был значительно меньшим, чем «Максимов», в третьем, завершающем периоде Великой Отечественной войны СГ участвовал в боях уже практически наравне с патриархом «Максимом».
Масса «тела» СГ была на 6,5 кг меньше, чем у «Максима» (без воды), а масса готового к стрельбе пулемета на станке — меньше на 25,6 кг, т. е. масса СГ на станке Дегтярева составляла 64 % массы «Максима» на станке Соколова. При этом СГ имел почти равную с «Максимом» юность стрельбы на дальности до 1000 м, установленной БУП-42 как дальность открытия огня станковых пулеметов — в целом же кучности тяжелого «Максима» достичь, конечно, не удалось. Наилучшие же результаты давало внезапное открытие огня с 600 м.
Однако, как и у всякого образца военного времени, некоторые узлы и детали СГ-43 оказались излишне упрощенными. Странным выглядит пристрастие командиров РККА к колесному пулеметному станку. Он, правда, позволял перекатывать пулемет готовым к бою (многие пулеметы на треножных станках для переноски приходилось со станков снимать, а на новой позиции устанавливать заново) и был приспособлен к новым условиям боя — скажем, складная стрела позволяла быстро установить пулемет на краю траншеи. Однако в целом станок скорее стеснял действия расчетов, оказался не слишком удобен и, быстро расшатываясь, не обеспечивал стабильности боя. Бывший офицер 83-й отдельной бригады морской пехоты М.В. Ашиев описывал пулеметчиков на марше с пулеметами Горюнова в собранном виде: «Ни один добросовестный пулеметчик, как бы он ни устал, не позволит себе в походе тянуть пулемет по земле на катках — точность стрельбы может нарушиться. Поэтому и несут на руках. Впереди шагает наводчик, придерживая на плече надульник… Его напарник, коренастый солдат, положив на плечо длинную стрелу от станка, еле поспевает за широко шагающим матросом». Через траншеи, ручьи, по лестницам, по пашне пулемет все равно приходилось переносить «на руках» в собранном виде, чтобы быстрее изготовить его к бою: наводчик брал пулемет за поручни стрелы, его помощник — за правый каток, один из подносчиков патронов — за левый каток. В таком положении стволом вперед пулемет переносился через траншею. Площадку под новую позицию нужно было еще расчистить. На катках пулемет обычно перемещали по склонам (если позволял грунт), мостам, по дну траншеи и т. п. Приходилось выполнять траншею по ширине пулемета на колесном станке, предусматривать место для укрытия пулемета на дне пулеметного гнезда. Опыт войны показал преимущества наземных треножных станков с возможностью зенитной стрельбы перед колесными и универсальными. Встал вопрос о легком станке без щита, допускающем переноску готового к стрельбе пулемета расчетом прямо на станке. Кроме того, вынужденные технологические упрощения дали недостаточную живучесть (25 тыс. выстрелов) — особенно в сравнении с «Максимом». Собственно говоря, работы по улучшению конструкции СГ-43 продолжались и после его принятия на вооружение, и к 1945 г. был накоплен определенный задел, учитывавший результаты войсковой эксплуатации. Стоит отметить, что модернизация также шла на конкурсной основе — участники конкурса предлагали свои комплексы изменений. Немалый вклад в модернизацию пулемета внес представитель завода инженер А.А. Зайцев.
