О.: В этот момент это меня уже волновало. Если я президенту пообещал, что я сделаю эту сделку, то я уже должен и проинформировать, что я ее закончил. Если можно, я добавлю, что акции ОРТ, 49 % особенно, они имеют ценность только в руках господина Березовского, потому что он влияет на программный продукт. Ни одному нормальному бизнесмену, который думает с точки зрения финансов, акции ОРТ не нужны вообще, потому что это убыточное предприятие, которое может создать только проблемы и никогда не принесет деньги, по крайней мере в ближайшей перспективе.
В.: В ходе встречи в Ле Бурже вы несколько раз говорили, что сделка, в рамках которой вы приобретаете 49 % ОРТ, должна быть закрыта на этой встрече в Ле Бурже, ведь это так?
О.: А она была закрыта на этой встрече. То есть схема была выработана на этой встрече. Сделка-то была раньше закончена.
В.: Вы рассчитывали, что когда сделка будет закрыта, то это будет отражено в письменном виде, это так?
О.: С юридической точки зрения закрытая сделка — это когда все документы готовы, я с вами согласен. Но то, что мы там обсуждали, я не это имел в виду. Вернее, я, наверное, это имел в виду, а Бадри имел в виду, что он уже дал распоряжение в «ОРТ-КБ», чтобы перевели акции.
В.: По-моему, мы можем согласиться друг с другом, что не было в Ле Бурже подписано никакого соглашения, договора, не так ли?
О.: Это то, с чем мы можем согласиться. В Ле Бурже никакого договора подписано не было. Более того, у меня никакого договора с собой не было, там нечего было подписывать.
В.: И господин Березовский в ходе этой встречи ни разу ничего не сказал, что указывало бы на то, что он был бы готов подписать какой-то договор на этом этапе?
О.: Это неправда.
В.: А где вы утверждаете, что господин Березовский что-либо сказал, указывающее на то, что он, Березовский, готов подписать договор на этом этапе?
О.: Там есть ссылки на господина Березовского, вернее, не ссылки, а там, где он говорит. Более того, в тот момент, когда я разговариваю по телефону, — они обсуждают между собой, Бадри и господин Березовский, как… Если мы можем к этому вернуться и прочитать, я вам это объясню. Просто мне на память тяжело и текст помнить, и номера боксов.
В.: Когда встреча закончилась, у вас не было ничего подписанного, что вы могли бы отнести президенту Путину, чтобы показать, что завершена вами сделка по приобретению акций ОРТ, правда?
О.: А я ничего не должен был в этот момент принести. Я уже говорил, что я приехал туда обсудить схему. Я не приехал туда с юридической точки зрения сделку закончить. Поэтому подписывать нечего и нести нечего.
В.: Ну поскольку вы согласились, что вы будете информировать президента Путина, то вам пришлось бы ему сказать, что продажа не была согласована и что вы не смогли получить в письменном виде никакого согласия от них, так?
О.: Вы абсолютно не правы, я уехал с твердым пониманием, что сделка закончена. Мы схему обсудили, и все. Последние проблемы были решены, каким способом заплатить так, чтобы они могли получить деньги в свой банк, который они хотели.
В.: А я утверждаю, что вы поехали в Москву и сказали президенту Путину, что вам не удалось закрыть сделку, и президент Путин был этим очень разочарован. Не так ли?
О.: Это не так. Я с президентом Путиным не встречался в то время, поэтому я вообще собирался сразу после этой сделки в Ле Бурже улететь. 6-го после этой встречи я улетел сразу в Москву, а оттуда я собирался улететь на Чукотку.
В.: Именно из-за того, что вы не смогли завершить сделку с Березовским и Патаркацишвили, это и привело к аресту Глушкова на следующий день. Это ведь так, нет?
О.: Ну конечно же, нет. Мы уже обсуждали, что предполагался арест Глушкова, что ему уже заместитель генерального прокурора об этом объявил по телевизору. Поэтому предполагать, что это была цепь событий, — совершенно неверно. Господина Глушкова, если я правильно понимаю, арестовали по делу «Аэрофлота», а это никак не связано с делом ОРТ.
В.: Опять же, если мы останемся пока что на транскрипции Ле Бурже, один из вопросов — это возможные структуры сделки, чтобы в результате любой сделки цена за акции ОРТ могла бы быть уплачена за пределами России. Вы говорите: «Сначала деньги переведут туда, куда вы хотите, дальше они придут на ваши счета в Лондоне».
О.: Да, я прочитал.
Г-н Рабиновитц: Я надеюсь закончить допрос, как планировалось, в среду. Если это будет немного дольше, то ненамного. Очень трудно так, вы понимаете, Ваша Честь, очень трудно предугадать.
Судья Элизабет Глостер: Да, я совершенно понимаю, невозможно предугадать в этих обстоятельствах. Хорошо. Значит, завтра в 10:15.
(Слушание отложено до вторника, 8 ноября 2011 г., в 10:15.)
Вторник, 8 ноября 2011 г.
Перекрестный допрос Романа Абрамовича (10:15)
Судья Элизабет Глостер: Я приношу свои извинения сторонам за то, что я заставила вас ждать. Я была за пределами этого здания. Пожалуйста, господин Рабиновитц.
Г-н Рабиновитц: Господин Абрамович, я собирался показать вам материалы, которые были подобраны в поддержку вашего утверждения, что вы не могли быть на Кап д’Антиб в декабре, и я вам объяснил, что доверять тем документам вот так нельзя. Я не думаю, что вы будете оспаривать тот факт, что вы человек с большим влиянием, с большой властью на Чукотке и что более десяти лет уже вы в этом положении. Не оспариваете, да?
О.: Слово «влияние», оно звучит странно, но вот да, я много лет работаю на Чукотке.
В.: Вы лично напрямую участвовали в активном подборе и отборе и получении показаний от лиц на Чукотке? Это так, нет?
О.: Нет.
В.: Хорошо, тогда давайте посмотрим на параграф 263 ваших третьих свидетельских показаний. Вы говорите: «В подтверждение своих воспоминаний…» Здесь речь идет о Чукотке: «…Я попросил официальных и иных лиц, с которыми я встречался, находясь на Чукотке в то время, представить документы, подтверждающие, что я был на Чукотке с 10 по 26 декабря 2000 года». Ну это свидетельствует о том, что вы напрямую участвовали в подборе и в получении этих показаний от людей на Чукотке.
О.: Я не участвовал впрямую в подборе, получении показаний. То, что здесь написано, это ровно то, что я сказал. Я с этими людьми в тот момент вообще не контактировал никак.
В.: Посмотрите на параграф 111. Вы пишете: «По моей просьбе ряд жителей района Билибино любезно представили мне письменное подтверждение этого». Снова это указывает на то, что вы принимали непосредственное участие в получении этих показаний и доказательств. Не так ли?
О.: Это не так. Если вы читаете фразу на русском языке, там написано «по моей просьбе». Это моя просьба, им передали. Я в этот поселок не приезжал уже, думаю, лет пять.
В.: Ну позвольте тогда показать вам один из документов, которые вы получили в ответ на эту просьбу. Это письмо от господина Савельева, он подтверждает, что вы лично принимали участие в праздновании 70-летия Чукотского автономного округа в декабре 2000 года. Тут написано: «По просьбе Романа Абрамовича». Не означает ли это, что вы принимали участие в этой переписке?
