В.: Это все хорошо, госпожа Панченко, но кроме этих деталей, у вас нет четких воспоминаний обо всех подробностях этой встречи. Не так ли?
О.: Смотря какие подробности вы имеете в виду.
В.: Вы говорите, что одна из вещей, которую вы помните, что господин Патаркацишвили был очень доволен. А я вам сейчас утверждаю, что вы вообще этого четко не помните.
О.: Ну, господин Бадри был достаточно своеобразной фигурой, и я бы скорее запомнила, если бы он был недоволен. Эмоции другого человека сложно достаточно оценить, но то, что все расстались дружески, и мы все понимали, что нам надо продолжить работу, и все стороны пришли к согласию, — это точно.
Г-н Рабиновитц: А я вам вот что скажу. Что когда вы говорите, что господин Патаркацишвили был доволен, это на самом деле не является воспоминанием, а это означает только то, что вы пытаетесь помочь позиции господина Абрамовича в данном разбирательстве, не так ли?
О.: Я передаю свои ощущения, а дальше судить вам.
Г-н Рабиновитц: Спасибо, госпожа Панченко. У меня больше вопросов к вам нет.
Судья Элизабет Глостер: Спасибо. Продолжим в 10:15 завтра.
Среда, 16 ноября 2011 г.
Марина Гончарова (10:15)
Г-н Сампшн: Я вызываю госпожу Гончарову.
Судья Элизабет Глостер: Пожалуйста, садитесь, госпожа Гончарова.
Г-н Гиллис: Доброе утро, госпожа Гончарова.
О.: Доброе утро.
В.: Я так понимаю, что вы работали с господином Абрамовичем с 1988 года.
О.: Правильно.
В.: С мая 1991 до мая 1993 года вы работали бухгалтером в компании господина Абрамовича «АВК», правильно?
О.: Так.
В.: А с 1997 по 2006 год вы работали на «Сибнефть», правильно?
О.: Да. Только не на саму «Сибнефть», а на московский филиал. Сама «Сибнефть» находилась в Омске, а филиал находился в Москве.
В.: В своих показаниях вы говорите, что «господин Абрамович передавал вам счета, а не напрямую в российскую трейдинговую компанию бухгалтерам, по целому ряду причин». И первая причина заключалась в том, что господин Абрамович вам доверял. Правильно ли было бы предположить, что по прошествии 15 лет то доверие, которое господин Абрамович имеет в отношении вас, не уменьшилось?
О.: Я думаю, этот вопрос надо было господину Абрамовичу задавать, а не мне. Я думаю, что нет.
В.: И вы сказали бы, что за эти годы господин Абрамович к вам хорошо относился?
О.: Считаю, что да.
В.: Вы, по-моему, сейчас заместитель генерального директора ООО «Миллхаус».
О.: Это так.
В.: Правильно будет сказать, что вы лояльно относитесь, преданы господину Абрамовичу?
О.: Да, я работаю вместе с господином Абрамовичем с 1988 года, и у нас нормальные отношения. Поэтому я думаю, что это, наверное, лояльно.
В.: Теперь посмотрите, пожалуйста, 8-й пункт ваших свидетельских показаний. Речь относительно тех платежей, которые вы организовали для компании господина Абрамовича в отношении третьих сторон, с 1995 по 2000 год. В 20-м пункте мы видим, что вы вели список платежей, которые были утверждены и проведены. И в переплетенном журнале или переплетенной тетрадке все это дело хранилось. Правильно?
О.: Ну это так было первоначально. Бумажки, которые мне отдавал с реквизитами Роман Аркадиевич, хранились в бухгалтерии трейдинговых компаний, а я у себя в книжке просто помечала, что такого-то числа мы сделали платеж на такую-то сумму.
В.: А что господин Абрамович вам говорил в отношении цели — какова цель платежа?
О.: Платежки были разного назначения, поэтому мне Роман Аркадиевич передавал, ну, как бы это — платежные требования на оплату, и там стояло назначение платежа, разное все время. А цели платежа — имеется в виду то, что, если мы платили за компанию ОРТ третьему лицу по финансовому поручению за ОРТ, например, компании «ВИД», мы платили за программные, телевизионные услуги. Это и называлось: «назначение платежа». Или еще один момент могу привести: за ОРТ мы платили «Мосэнерго» за электроэнергию — это тоже было назначение платежа.
В.: Позвольте перейти к платежам 1995 года.
О.: Я помню, что помимо платежей на ОРТ были наличные суммы денег, которые мы отвозили в клуб «ЛогоВАЗ» для господина Березовского, также были от Бадри Шалвовича у нас какие-то запросы. И приезжали либо его водители, либо мы отправляли ему в «Останкино» эти деньги. Первый платеж, который мне поручил господин Абрамович в 1995 году в феврале месяце, это было 5 миллионов. Собрать наличные деньги — для нас это было что-то нереальное. Сначала я не могла поверить, что это действительно так, что нам нужны 5 миллионов наличных денег. А потом, уже в марте, даже позже, я думаю, в конце марта начались платежи по безналичному расчету.
В.: Госпожа Гончарова, я сейчас вас спрашиваю о показаниях, которые вы давали в июне 2009 года. И в этих показаниях нет никаких ссылок на какие-то платежи, кроме платежей в пользу ОРТ. Это верно?
О.: А я вижу и читаю по-другому.
В.: Госпожа Гончарова, я вам вот что скажу: точно так же, как ваши показания 2009 года были подделаны, чтобы соответствовать тогдашней позиции господина Абрамовича, так же и ваши показания в 2011 году и даже те поправки, которые вы сегодня вносите, — они подогнаны, чтобы соответствовать позиции господина Абрамовича, которую он сейчас пытается представить.
О.: Ваша Честь, это никак не может быть правдой. Я помню, что это действительно было. Я могу даже большее рассказать. Почему-то меня не спрашивают о конкретных платежах. У меня есть воспоминание из того, как я, например, первую сумму в «ЛогоВАЗ» возила. Я все это помню прекрасно. Как я познакомилась с Бадри Шалвовичем, как мне Бадри Шалвович звонил. Как мы с ним обсуждали конкретные платежи, как это будет производиться. Я помню, что у Бориса Абрамовича была помощница Ирина Пожидаева, что был помощник Иван в клубе «ЛогоВАЗ». Я отвозила им наличные деньги. И то, что сейчас господин адвокат хочет сказать, это совсем не так было. Я могу более конкретные примеры рассказать, что, когда я первый раз привезла один миллион долларов в клуб «ЛогоВАЗ», я не могла его отдать Ивану, потому что я его вообще не знала, кто это такой. Мне сказали, что меня встретит помощник Бориса Абрамовича — Иван. Он меня действительно встретил. Я с этой тяжелой сумкой вошла в клуб «ЛогоВАЗ», которую реально было очень тяжело нести. Иван мне сказал: «Что вы хотите?» Я сказала: «У меня есть сумка, которую я должна была передать господину Березовскому». Он говорит: «Давайте я это сделаю». Я говорю: «Нет, я должна эту сумку передать именно Борису Абрамовичу». В то время я его никогда не видела и не знала. И когда мы зашли к нему в кабинет, он разговаривал по телефону. Видимо, ему очень не понравилось, что мы вошли. Но деваться нам уже некуда было, и мы не вышли, с этой сумкой остались стоять в кабинете, ждать, пока он договорит по телефону. Когда он договорил по телефону, он просто швырнул этим телефоном в помощника Ивана. В какой-то момент я помню, что Бадри Шалвович в клубе (я не знала, кто он такой еще до этого времени), когда я несла очередной миллион, Бадри Шалвов…
