Она положила трубку и вернулась на кухню.
– Это папа? – спросила Эприл. – Когда он придёт?
– Он сказал, что будет поздно, – сказала Райли, возвращаясь на своё место за столом.
Улыбка Эприл резко исчезла.
Райли расстроила перемена настроения Эприл. Она знала, что Райан часто перегружен работой. Как и ей самой, ему приходилось иногда подолгу пропадать.
Но в них с Эприл ещё слишком живы были воспоминания о том, как Райан просто потерял интерес к собственной семье. Последнее время всё было так хорошо, и Райан казался совсем другим человек. Райли всё ещё надеялась, что на этот раз всё будет иначе.
*
Позже в тот же вечер Райли получила сообщение от Вана Роффа. Он написал ей, как найти его в видео чате, и сказал, что может поговорить. Райли набрала его. Она была рада снова видеть на экране неуклюжего, полного мужчину.
– Привет Руфус! – сказал Рофф. – Как в Канкуне? Закупился резинками?
– Очень смешно, – сказала Райли.
– Так чем же таким ты занимаешься, что начальство бы не одобрило?
– Я проверяю подозрительные смерти в одной школе неподалёку отсюда. Колледж Бярс.
– Я так полагаю, это не официальное расследование, раз ты не пользуешься услугами ОПА.
– Официальное заключение по трём из них гласит, что это самоубийства. Если это так, то это в пятьдесят семь раз выше среднего уровня по стране.
Рофф почесал подбородок.
– Может быть, выброс? – предположил он.
– У меня есть предчувствие, что нет.
Рофф кивнул.
– Что ж, выбросы выбросами, а предчувствия предчувствиями. Опыт показывает, что инстинкты в большинстве случаев оказываются вернее статистики.
Райли видела, что Рофф тут же начал что-то набирать.
– Колледж Бярс, говоришь? Который в Вашингтоне?
– Да. Я опросила декана Уиллиса Отри о жертвах, но он не был особенно откровенным. Ещё я разговаривала с конгрессвумен Хейзл Уэббер, матерью одной из погибших. Она определённо что-то скрывает. И она натравила на меня пару своих мордоворотов в надежде, что они меня проучат.
Рофф всё ещё печатал.
– И каков был исход?
– Не слишком хороший. Для них.
Рофф рассмеялся, не отрываясь от клавиатуры.
– Жаль, что я этого не видел!
Он перестал печатать и сказал:
– Вот, вижу некрологи, о которых ты говоришь.
Райли сказала:
– Пеннингтон, Уэббер и Линз – предполагаемые самоубийцы. Кирк Фаррелл и Констанция Йо – те двое, о которых мне ничего не известно, оба второкурсники,
Рофф снова стал что-то набирать, а затем перестал. Он выглядел удивлённым.
– Вот те на! – сказал он.
– В чём дело?
Рофф в недоумении покачал головой.
– Так декан сказал вам, что в этом году в Бярсе было всего три самоубийства?
– Да он мне вообще ничего не сказал.
– Что ж, цифры немного изменились. Теперь это в девяносто шесть раз выше среднего.
Рофф объяснил:
– В этом году в школе произошло пять так называемых самоубийств, а не три. Кирк Фаррелл, предположительно, выстрелил в себя у себя дома в Атланте. Констанция Йо повесилась у себя дома в пригороде столицы.
У Райли отпала челюсть.
– Пять, а не три! – повторила она.
– Ну, самоубийства бывают заразными. Особенно среди молодых людей, живущих в одной среде.
– Я знаю, – сказала Райли.
– Но я так не думаю. – Тогда перед тобой сложный случай.
– Ван, отправь мне всё, что тебе удалось найти. И не мог бы ты достать для меня контактную информацию семей тех студентов, по которым у меня ничего нет?
– Будет сделано. Лови е-мэйл. Райли поблагодарила Роффа за его помощь и они закончили разговор. Какое-то время Райли просто сидела, переваривая новую информацию. Хватит ли у неё теперь данных, чтобы убедить Мередита, что это дело ФБР?
Она вздохнула. Вряд ли. По крайней мере не теперь, когда Волдер жалуется на её действия. Ей нужно больше доказательств. И на этот раз она должна действовать деликатно.
Во всяком случае, сейчас уже поздно и пока она больше ничего не может сделать.
*
В ту ночь Райли плохо спала. Райан так и не объявился. Он прислал ей смс, что останется ночевать у себя дома, а утром поедет в свой столичный офис.
Утром, после того, как дети уехали в школу, она села размышлять над данными о смертях студентов и стала думать, что делать дальше.
Попытаться связаться с другими семьями погибших?
Райли содрогнулась от этой мысли. И визит к Пеннингтонам, и посещение Уэбберов кончились катастрофой. У неё не было оснований думать, что с другими всё выйдет иначе.
Но что тогда?
Она собрала нервы в кулак, взяла телефон и набрала номер семьи Кори Линз.
Мужчина, взявший трубку, представился Конрадом Линзом. Райли сказала:
– Мистер Линз, это агент Райли Пейдж из ФБР, и…
Конрад Линз перебил её прежде, чем она успела закончить предложение:
– ФБР! Это по поводу смерти нашей дочери?
– Да. Понимаете…
– Одну минуту, я позову жену, чтобы она тоже послушала. Райли услышала, как он крикнул:
– Оливия, это ФБР! Через мгновение женщина тоже оказалась на линии. – О, пожалуйста, пожалуйста, скажите, что вы расследуете то, что случилось с нашей бедной Кори! Её муж добавил:
– Ни в полиции, ни в школе нам ничем не помогли. Райли сглотнула. Что она может им сказать?
– Это трудно передать в телефонном разговоре, – сказала Райли. – Может быть, я могу подъехать к вам? Как насчёт сегодняшнего утра?
Конрад сказал:
– Я как раз собирался уезжать на работу, но я останусь, чтобы встретиться с вами.
– Я тоже буду, – сказала Оливия.
– Отлично. Я вижу, что вы живёте в Мирабеле. Я еду с Фредриксбурга, так что скоро буду у вас. Пара взволнованно поблагодарила её. Судя по их голосам, они были в слезах.
Когда Райли повесила трубку, она сама чуть не плакала. Она засуетилась, собираясь.
Встреча с этими людьми могла серьёзно ей помочь.
Но что она им скажет? Снова соврёт, что работает над делом ФБР? Или скажет им правду: что занимается расследованием самостоятельно, вопреки приказам?..
