Такое смешение ролей создает большой хаос как в самой системе, так и в психике ее участников. У ребенка в такой семье пропадает опора, поэтому ему достаточно трудно расти, когда он не знает, кто он, кем является, кем ему следует быть.
Любые границы, даже если они напрашиваются и нужны, тем не менее будут казаться досадной или возмутительной помехой. Ребенок растет без ощущения своего, личного, интимного.
Особенно калечит детей нарушение взрослыми их телесных границ: мать, моющая уже взрослого сына или проверяющая интимные места дочери, полураздетые или раздетые взрослые, не закрывающаяся родительская спальня. Если ребенок растет с ощущением, что его любые (психические, физические, пространственные) границы могут быть в любой момент взломаны, он получает опыт, в котором любой человек может сделать с ним то же самое, и у него не будет возможности протестовать или защититься, потому что в его семье это было нормой. К сожалению, он становится безоружен перед сексуальными домогательствами, инцестом или иным насилием в семье и за ее пределами. Все эти события будут происходить во многом из-за того, что взрослые не ощущали табуированности, не соблюдали этические и общечеловеческие правила и смешивали роли.
Только ощутимые личные границы дают любому человеку возможность чувствовать, когда они нарушаются, и нормально реагировать, говорить «стоп» тому, кто собирается это сделать. Если вас приучали к тому, что границ нет, то вы их и не чувствуете и поэтому не можете даже предвидеть ситуации, угрожающие их нарушению. В этом случае, как правило, уже только после совершения насилия или пробоя границ вы можете понять, что произошло что-то очень неприятное и неправильное. Это означает, что пониженная чувствительность к границам и их нарушению, воспитанная в симбиотических системах, напрямую угрожает безопасности.
Сами симбиотики, соответственно, тоже знатные нарушители границ. Поскольку они не позволяют себе иметь свои границы, они не заметят и ваши. Именно слиятельные мамы будут вас закармливать несмотря на то, что вы не хотите или даже не можете это есть. Иначе – обида. Они будут дарить без всякого повода вещи и подарки, которые вам совсем не нужны, и опять же обидятся на отказ. Они всегда и обширно будут давать советы, когда вы не просите, сообщат вам, что и каким образом вы должны делать, будут навязывать вам свою жизненную позицию, даже не осознавая, что они тем самым совсем не уважают ваши ценности и ваше время.
Какая-нибудь соседка непременно расскажет вам, как лечить ребенка, что вам стоит есть по утрам, как сбросить лишний вес, в какую церковь сходить и за кого голосовать… А то, что у вас своя мама есть, и вам давно за сорок и вы уже давно принимаете осознанные и взрослые решения по многим жизненным вопросам, вашей слиятельной соседке не объяснишь. Сочтя вас «родной», она просто сделала вас частью себя, без вашего согласия создав какое-то свое «мы», и кто знает, чего она будет ждать взамен ее такого душевного отклика и незапрашиваемого вами «родства».
5. Закон несформированной, или размытой, идентичности. Симбиотическая мать ребенка не отзеркаливает его собственные черты, проявления, способности и другие особенности характера – все то, из чего потом складывается его представление о самом себе. Ее отзеркаливание иное, оно сводится в основном к тому, что он должен, и к тому, в чем они похожи. Это не позволяет формироваться у него ощущению собственной идентичности, по сути, понимать, кто он такой.
Единственно, в чем он вполне уверен, что он часть чего-то большого (семьи, компании, в которой он работает, государства). Быть частью незазорно, более того, важно. Конечно, мы все являемся частью чего-то, в том числе частью нашей семьи, рабочего коллектива или государства, в котором живем. Но у условно здорового человека будет присутствовать не только эта способность – чувствовать сопричастность к какой-то большой системе, но и возможность быть, ощущать себя личностью, самим собой. А это означает: иметь иное мнение, чем у большинства, иметь позицию, не согласную с «политикой партии», иметь свои задачи, планы, устремления, надежды, никак не связанные с планами и устремлениями симбиотической системы.
В такой системе, как вы понимаете, не развивается и не поддерживается стремление к поиску себя, собственного пути и предназначения. Начинается все с раннего детства, когда у ребенка не спрашивают, что он чувствует, переживает и хочет, и уж тем более ему не позволено говорить о том, что ему не подходит, не нравится, не комфортно. Все кризисы и этапы, связанные с образованием идентичности, как правило, протекают через проявление своей воли, протестное поведение и выход за границы семьи (кризис трех лет, этап освоения социума в школе – семь лет, подростковый кризис, еще один выход в жизнь – институт, работа, женитьба или замужество) будут так или иначе подавлены и тем самым «благополучно» пропущены.
Каждому из нас важно уметь быть частью. Это придает нам больше спокойствия и силы. Если мы знаем, что мы всего лишь часть, то мы можем опираться на законы и поддержку этой большой системы, на то, что кто-то в ней решает, как нам быть и куда идти. Мы принимаем негласный закон этой системы «Один за всех и все за одного!», в случае неблагополучного окружения наличие этого закона будет особенно придавать нам уверенность, силу и опору. В трудных условиях люди действительно объединяются, потому что так вероятнее выжить. Взаимопомощь, взаимовыручка, соучастие – прекрасные слова и необходимые проявления в жизни любых более-менее гуманистических систем при условии, что есть границы и право других хотя бы иногда не быть частью, а быть просто собой, выбирать себя и не быть за это изгнанными из системы за «непослушание». Но в слиятельной системе быть иногда вместе, а иногда отдельно невозможно, потому что у нее совсем другие законы.
6. Закон подавления экспрессии и непринятия изменений. Горячее, но иногда весьма неосознанное желание тех, кто находится в симбиотических системах: пусть все будет так, как уже есть. Пусть ничего не меняется, всегда остается прежним, потому что все, что является нашим, хорошее, оно должно оставаться неизменным. К тому же перемены могут открыть в нас что-то такое, с чем мы, быть может, совсем не хотим встречаться. Отчасти поэтому в слиятельных семьях так трудно сталкиваться с теми изменениями, которые происходят с их детьми, в том числе с естественными, возрастными.
Ведь если признавать, что дети растут и меняются, то нужно меняться и нам, родителям. Раньше у ребенка не было такой отчетливой воли, но вот внезапно трехлетка начинает «качать права», настаивать: «Я сам!» – заявлять нам: «Я не хочу». На это нужно как-то реагировать: выдерживать атаку из его проявлений и чувств, противопоставлять ему свою родительскую волю, где-то соглашаться, когда-то настаивать, временами принимать, иногда злиться. Но у симбиотического родителя нет на это внутренних сил, прав и оснований. Ведь если его воспитывали также в симбиозе, то ему не дали право открыто объявлять о своих чувствах, делиться своими переживаниями, проявлять власть. Он может быть только средой, фоном, или исполнителем желаний другого, но не может иметь своих.
Поэтому и рождается девиз слиятельных семей: главное – не сталкиваться с непонятным, неизвестным, новым и не переживать. Поэтому всем участникам таких семей важно не создавать для этого никакого прецедента. Если начать откликаться на все, что предлагает жизнь и не подавлять свою экспрессию, рождается множество желаний, чувств, интересов, реакций, целей, задач, мечтаний. Так жить затратно и тяжело. Из этого вытекает второе негласное правило: никуда не рваться, не хотеть большего, лучшего, другого, нежели уже есть. «Тебе что, этого мало?» – любят спрашивать они. «Тебе что, больше всех нужно?» – осудят они желающего выйти за уже изведанные пределы. «Лучшее – враг хорошего», – процитируют они вам народную мудрость, намекая вам на то, что вы напрасно хотите чего-то улучшить или изменить.
