– Как зовут тебя, красавица?
– Чини.
– И что означает?
– Фарфор.
– Тебе идет. Ну, пока, фарфоровая куколка.
И уехал к себе. А через неделю вернулся, чтобы забрать Чини к себе в особняк.
* * *
Ей было хорошо в имении Глинки. К ней с душой относился не только хозяин Иван, но и хозяйка Клементина. И все равно Чини страдала. Она тосковала по сыну и переживала за него. Ее отрадой стал сын Ивана и Клементины Максимилиан. Он был младше ее Саида. И ничем на него не походил – ни внешностью, ни характером, но она потянулась бы к любому мальчишечке… А этот еще был и очень славным. Не таким, как ее сын. Тот, чуть не по его, закатывал истерики, кидался игрушками, плевался кашей, этот был само спокойствие. Если Саида Чини в будущем представляла артистом, то Максимилиана философом.
Госпожа Глинка собиралась нанять для него няню, но, видя, как замечательно с ее сыном справляется горничная (с педагогическим образованием), решила, что обойдутся и без нее. А чтобы Чини не перетруждалась, работая по дому, ей в помощь наняли еще одну женщину.
С тех пор как девушка покинула Таджикистан, она не видела родных. Но поддерживала с ними связь. Регулярно писала письма, а звонила редко – дорого. Тем более телефона в доме Юсупа не было, только у соседей.
О своих неприятностях Чини родне не сообщила. Даже о том, что Искандер отобрал у нее сына и скрылся, умолчала. Ее послания были радостными, оптимистичными и насквозь лживыми. Ей было стыдно признаваться в том, что она выбрала в мужья самого неподходящего мужчину. Не послушалась отца… дура! Уж лучше бы за вдовца пошла… Он вскоре после отъезда Чини женился на одной из ее сестер. И она была если не счастлива, то довольна. Растила его ребятишек от первого брака, своего родила…
Чуть меньше трех лет провела Чини в доме Ивана Глинки, когда ей позвонил отец – она оставила ему номер на экстренный случай. Испугалась. Подумала, что с кем-то из близких беда приключилась. Но нет, все были живы и здоровы. А звонил отец, чтобы передать «привет» от Искандера.
– Сегодня телеграмма пришла от муженька твоего. Просил он меня с тобой связаться и номер телефона передать. Записывай.
– Сейчас, только ручку поищу… – Она забегала по дому с трубкой радиотелефона.
– Что ж ты не сказала, что не вместе вы? – горестно спросил отец. – Врала зачем-то…
– У нас временные трудности. Все наладится.
– Временные? Ты мне этот номер оставила два с половиной года назад, а Искандер его не знает.
– Все, нашла, – не стала вдаваться в объяснения Чини. – Диктуй.
Когда цифры были записаны, Чини тут же хотела отключиться, чтобы набрать их, но пришлось минуты три заверять отца в том, что у нее все хорошо. Когда их прервали (Юсуп звонил с телеграфа), она торопливо ввела номер. Ей не ответили. Повторила звонок через пять минут, опять тишина. Чини весь вечер бегала к телефону, пока не довела себя до истерики. Она рыдала в кладовке, когда в нее заглянул Святослав.
– Что тут за потоп? – спросил парень. Чини неплохо к нему относилась, хотя, по ее мнению, он был слишком дерзок со взрослыми. Особенно с матерью. Ей Святослав тоже грубил и мог довольно жестко разыграть, но Чини когда-то работала в школе, а потому знала, что мальчишки зачастую так демонстрируют свою симпатию. А что старший сын Ивана к ней неровно дышит, можно было не сомневаться.
– Я не могу дозвониться до мужа, – всхлипнула Чини и швырнула на пол скомканную бумажку с номерами телефонов.
– Так он же у тебя объелся груш, – удивился Святослав. – Или нет?
– Передал через отца свой номер, а сам трубку не берет, – призналась Чини.
Святослав подобрал бумажку, развернул.
– Это номер сотового. Ты как его набирала?
– Как написано.
– Надо было восьмерку подставить. – Он вынул из кармана широченных джинсов мобильник. – Держи, звони.
Но трубку снова не взяли. Чини приготовилась излить очередную порцию слез, но Святослав встряхнул ее.
– Не ной, прошу! Тоже мне трагедия…
– Ты ничего не понимаешь. Мой сын у него.
– Да знаю я твою историю, – пробурчал он. – Твой муж ни от кого не скрывается?
– Не знаю. Возможно.
– Боится незнакомых номеров. Надо написать эсэмэс. Сообщить, что это ты. Сейчас, – с этими словами Святослав быстро набрал текст. И уже через минуту раздался звонок от Искандера.
Говорили недолго. Муж сказал, что хочет увидеться. Назначил встречу на завтра. Место выбрала Чини – в кафе, где она когда-то работала. Оно все еще существовало.
– Спасибо тебе огромное, Святослав, – проговорила Чини с чувством. – Что бы я без тебя делала?
– Покажи сиськи – и будем в расчете, – ухмыльнулся подросток.
В этом был весь он, Святослав Глинка.
На следующий день Чини на автобусе доехала до нужной остановки, зашла в кафе, заказала чаю. Потом еще и ватрушку – Искандер опаздывал. Явился он через полчаса. Сразу увел Чини из кафе и усадил в машину. Не «Мерседес», но и не развалюха – приличная тачка. Одет муж тоже был хорошо. А золота на нем стало еще больше, даже во рту оно поблескивало. Но выглядел Искандер плохо. Обрюзг и постарел. Набрякшие под глазами мешки говорили о том, что он много пьет.
– Как Саид? – первое, что спросила Чини.
– Нормально.
– Я думала, ты привезешь его.
– Он простыл, температурит.
– У тебя есть фото? – с волнением спросила Чини.
Муж достал бумажник, а из него снимок. Саид стал еще красивее. Только мало вырос и был очень худеньким.
– Ты что, его не кормишь? – ахнула Чини. – Посмотри, какие у него ручки… Как веточки. И щечки впали.
– Накормишь его, – хмуро проговорил Искандер. – Это не буду, то не буду.
– Когда я смогу его увидеть?
– Об этом я и хотел… – Он тяжело вздохнул. – В общем, понял я, что нехорошо поступил с тобой. Да и с ним… Ребенку нужна мама, а не какая-то там… тетя.
– Ты все с Аленушкой?
– Та русская шлюха бросила меня, – прорычал Искандер. – Променяла на совладельца сельхозрынка.
– А ты ждал верности от женщины, которая из одной койки прыгнула в другую, да еще выпихнув из нее законную жену?
– Не надо морали мне читать… – огрызнулся Искандер. – А то передумаю.
– Молчу, – испугалась Чини.
– Завтра у меня дела. Давай послезавтра я тебе привезу Саида. Где ты живешь?
– В деревне Приозерье.
– Это где имение Ивана Глинки?
– Да. Я работаю у него горничной.
– А он не будет против ребенка?
