Казалось бы, все, конец карьере. «Морской котик» обязан быть в отличной физической форме. А меня ждали месяцы, если не годы, реабилитации и прохождение строгой медкомиссии после. Из больницы я выписался через неделю, но еще месяца два был прикован к постели дома.
Доселе я чувствовал себя непобедимым: мол, при таких физических данных мне все нипочем. И до сих пор оказывался прав. Ведь в каких я только ни бывал передрягах: сталкивался в воздухе с другим парашютом, переживал неконтролируемый спуск в сверхмалой подводной лодке, чуть не падал с буровой вышки высотой полсотни метров, попадал в ловушку под тонущей лодкой, едва не подрывался на внезапно сдетонировавшем фугасе. Во множестве случаев все зависело от доли секунды — буду ли я жить или нет. И всякий раз удавалось принять правильное решение. До этого физическая форма всегда позволяла мне справиться с задачей. Но не сейчас.
Я лежал в постели и жалел себя. Впрочем, недолго. Ведь за мной ухаживала моя жена Джорджэнн. Она промывала раны, делала положенные ежедневные уколы и выносила судно. Но самое главное, напоминала мне о том, кто я: человек, который не сдавался — и не должен сдаваться теперь. Она не потакала моим страданиям. Это была как раз та строгая любовь, в которой я нуждался. День шел за днем, и мне становилось лучше.
Меня навещали друзья. Они постоянно звонили и помогали чем могли. А мой начальник адмирал Эрик Олсон нашел способ обойти правило, которое требовало строгой медицинской проверки: годен ли я в «морские котики». Скорее всего, его вмешательство спасло мою карьеру.
…За время службы «морским котиком» я пережил массу трудностей. И всякий раз ко мне приходили на выручку: один не терял веру в меня; второй видел во мне потенциал, которого не замечали другие; третий рисковал репутацией, чтобы я продолжил работать. Я никогда их не забуду. Я знаю: всему, чего достиг в жизни, я обязан тем, кто мне помогал.
Никто из нас не застрахован от жизненных трагедий. И чтобы добраться до пункта назначения, нужна команда хороших товарищей — вроде той, что была у нас на базе «морских котиков». В одиночку со шлюпкой не справиться. А потому ищите тех, с кем вы можете разделить жизнь. Заводите как можно больше друзей и не забывайте, что не добьетесь успеха без других людей.
Глава 3
Важен лишь размер сердца
Если вы хотите изменить мир…
судите о людях по их сердцу
Я бежал к берегу, держа под правой подмышкой черные резиновые ласты, а в левой руке маску. Когда мы получили команду «вольно», я воткнул ласты в мягкий песок, прислонив их друг к другу так, что получился вигвам. Справа и слева от меня стояли другие курсанты. Одетые в зеленые футболки, плавки цвета хаки, неопреновые ботинки и небольшие спасательные жилеты, мы готовились к утреннему трехкилометровому заплыву.
Спасательный жилет — это пузырь из прорезиненной ткани. Надувается он лишь тогда, когда вам это надо. У нас, курсантов, использовать его считалось позором. Однако инструкторы были обязаны осматривать каждый жилет перед каждым заплывом. Эта процедура лишний раз позволяла им унизить нас.
В тот день в Коронадо волны достигали двух с половиной метров в высоту. Они набегали по несколько за раз и обрушиваясь на берег с ревом, от которого у каждого сильнее билось сердце. Инструктор медленно обошел строй и подошел к человеку, стоявшему справа от меня. Этот курсант, матрос-новобранец, совсем еще новичок во флоте, был ростом метр шестьдесят. А инструктор, опытный «морской котик» и ветеран вьетнамской войны с орденами на груди, имел рост под метр девяносто и возвышался над ним, как башня.
Осмотрев спасательный жилет парня, инструктор бросил взгляд через его левое плечо на волны прибоя, затем наклонился и взял в руки его ласты. Поднес их к лицу моряка и тихо сказал:
— Хочешь быть десантником, да?
Моряк вытянулся в струнку и с оттенком вызова в глазах громко выкрикнул:
— Да, инструктор, хочу!
— Да ты же мелкий, — инструктор помахал ластами у него перед носом, — волны тебя уничтожат. Он сделал паузу и снова взглянул на океан: — Подумай, не стоит ли тебе бросить, прежде чем станет больно.
Даже уголком глаза я видел, как курсант стиснул челюсти.
— Я не брошу! — отвечал он, чеканя каждое слово. Тогда инструктор наклонился к нему и шепнул что-то ему на ухо. Из-за шума волн я не мог разобрать ни слова.
После осмотра каждого новобранца последовал приказ войти в воду — и начался заплыв. Часом позже я вышел из зоны прибоя и увидел, что молодой курсант уже стоит на песке. Он закончил заплыв одним из первых. Чуть позже в тот день я отвел его в сторонку и спросил, что сказал ему инструктор. Он улыбнулся и с гордостью ответил:
— Докажи, что я ошибаюсь!
Нам постоянно приходилось что-то доказывать. Доказывать, что рост не важен. Доказывать, что цвет кожи не имеет значения. Доказывать, что деньги не делают тебя лучше или хуже. Что решимость и настойчивость всегда важнее таланта. Мне посчастливилось выучить этот урок еще за год до начала обучения.
* * *
Сев на городской автобус в центре Сан-Диего, я кипел энтузиазмом: побываю на базе «морских котиков», которая расположена за бухтой, в Коронадо! Поездка была запланированной. Я проходил программу вневойсковой подготовки офицеров резерва ВМС, и шел второй год обучения: один год был позади, еще один — впереди. Если все получится, надеялся я, после выпуска следующим летом меня направят на базу «морских котиков». В середине недели один из инструкторов разрешил мне вместо занятий сесть на корабль в порту и отправиться в Коронадо.
Я приехал на автобусе к знаменитому Hotel del Coronado и прошел около полутора километров по дороге к военно-морской базе десантных сил у берега. Миновал несколько зданий времен корейской войны, где располагались 11-я и 12-я бригады пловцов-подрывников. Около просторного кирпичного здания стоял большой деревянный знак с изображением Лягушонка Фреда: грозного, с перепончатыми лапами, сигарой в зубах и динамитом. Здесь размещались водолазы-разведчики Западного побережья, эти бесстрашные бойцы в ластах и масках, чьи военные предки зачищали берега Иводзимы, Таравы, Гуама и Инчхона. Мое сердце учащенно забилось. Именно тут я хотел оказаться через год!
Миновав корпус бригад пловцов-подрывников, я оказался у здания, принадлежащего 1-й бригаде «морских котиков»: в ту пору новой породы бойцов в джунглях, которые завоевали во Вьетнаме репутацию самых крутых ребят во всей армии. Еще на одном знаке был нарисован морской котик Сэмми: с кинжалом в руке и темным плащом на плечах. Впоследствии я узнáю, что пловцы-подрывники и «морские котики» — это одно и то же. Все они — выпускники этой базы. И все — классные бойцы.
