– Она очень на тебя похожа.
Уилл нахмурился, разрывая пакетик с сахаром.
– Вот уж нет, только не на этого парня, – сказал он. – Сара – сногсшибательная красотка, и эта малышка будет самой красивой женщиной на свете. И ее дядюшка Уилл будет караулить в дверях с ружьем и отстреливать яйца всем, кто косо на нее посмотрит.
– Уилл, я бы и сам лучше не сказал! Ее мать Сара – и правда сногсшибательная красотка. Если моя малышка будет хотя бы наполовину так же хороша… Мне чертовски повезет.
– Тебе уже, – сказал Уилл, отпивая свой кофе.
– У тебя есть дети? – спросила я у него.
Макс фыркнул.
– Ум-м-м, нет, – ответил Уилл.
– Не из-за нехватки практики, дружище, – заметил Макс.
– Что да, то да, – воодушевленно ответил Уилл.
Наливая сливки в кофе, Макс улыбнулся мне. Судя по тому, что я видела, Макс улыбается все время, особенно когда кого-то поддразнивает, и при этом он обладает редким свойством внушать желание выболтать все свои тайны, рассказать обо всем… давая понять собеседнику, что умирает от желания выслушать его.
– Ну что, как Найл с тобой обращается? – полюбопытствовал он.
– Прекрасно, – ответила я, помешивая напиток. Я не сводила глаза с кружки, наблюдая, как пена растворяется в карамельной жидкости, и надеясь, что выгляжу расслабленно. Мне нечего сказать. Нет уж, никаких пикантных подробностей.
Решено, Руби.
– Ну конечно же да? – протянул Макс.
– Прекрати, – сказал Уилл, тыкая в Макса ложкой, которой мешал свой кофе. – Я вижу тебя насквозь. Ты хуже, чем моя мать. Оставь бедняжку в покое.
С видом непонимающей невинности Макс поднял брови.
– Твоя мать – прекрасная женщина. Это же комплимент.
– Не обращай на него внимания, – Уилл обратился ко мне. – Он – липучка и больше всего на свете любит знать, как дела у других людей, чтобы потом дразнить их. Ничего не говори ему. Пусть помучается.
Макс помахал официантке, проходившей мимо нашего столика.
– Постой, детка. Ты не могла бы принести этому типу миску отрубей? – сказал он, указав на Уилла. – Сегодня утром он не в духе. Думаю, немного клетчатки поправит его настроение.
Официантка неуверенно перевела взгляд на Уилла, потом неловко кивнула и ушла. Уилл лишь хихикнул в свою чашку.
Я начала понимать, что это у них такой стиль общения, и вспомнила слова Найла о том, что его брат – тот еще тип. За ним можно наблюдать весь день.
– Не хотите, чтобы я оставила вас наедине? – поинтересовалась я. – Могу одолжить вам ключи от моего номера в гостинице.
Они уставились на меня, Макс засмеялся.
– Вот тебе достойный соперник, – сказал он Уиллу. – Надо держать ее под боком.
– Ты уверен, что справишься с ней? – ответил Уилл. – У нее есть порох в пороховницах, и Найл…
– Да он в порядке, разве не так? – перебил его Макс, мило бросаясь на защиту брата. – Ему просто надо прочистить трубы. Эта женщина была такой занудой. Найл любит приключения, как и любой другой парень.
Я энергично кивнула.
– Думаю, ты прав, – согласился Уилл. – Что ты говорил о подавленной сексуальной энергии?
– Ее достаточно, чтобы обеспечить электричеством целый город, – сказал Макс. – Вот куда надо направить его градостроительные таланты – пусть он трахается, пока не сотрет…
Уилл заржал прямо в чашку.
– Что ж, у Хлои и Беннетта это сработало. Душка начальник, темпераментный стажер…
– Найл мне не начальник, – запротестовала я излишне агрессивно. Ох как неловко.
К счастью, они оказались достаточно понимающими, чтобы не педалировать эту тему. Они глотнули кофе, начали перекладывать приборы на столе и смотреть на часы. Деликатность – не самая сильная их черта.
– Ладно, – сказала я, вздыхая. Больше не могу выносить их драматическое молчание. – Он мне нравится. Очень.
Макс снова заулыбался. Боже мой, он такой же милый, как его брат!
– Ну вот, раскололась, – объявил Уилл. – Этот англичанишка тоже спекся. Можешь приглашать его переехать к тебе. Планируй свадьбу и придумывай имена вашим детям…
– Только не торопись, – возразил Макс. – Он крепкий орешек.
– Я уж поняла, – ответила я. – Он плохо подкован в области обмена информацией.
Макс засмеялся и поднял чашку, салютуя мне.
– Может, он молчалив, но могу тебя заверить: на одну мысль, высказанную Найлом, приходятся как минимум шесть, о которых он не говорит. И так всю жизнь.
– Прекрасно. – Я понурила голову, уставившись на остатки пены в кружке.
Макс, сидевший напротив меня, допил свой кофе.
– Можно я недолго побуду заботливым старшим братом, ладно?
Я подняла глаза, и его лицо смягчилось, когда я пробормотала:
– Да.
Даже Уилл, осознавший, какой серьезный оборот принял наш разговор, придвинулся поближе.
– Мой брат – очень преданный человек. И когда дело касается работы, и когда дело касается женщины. Я не знаю, что тебе известно о его разводе… – В воздухе повис невысказанный вопрос: «Что он тебе рассказал?»
– Мы говорили на эту тему, – ответила я, желая быть честной, но не предать хрупкое доверие Найла. – Немного. Мне показалось, она…
Как же закончить это предложение?
– Ну… трудная, что ли, – договорила я.
– Хорошо сформулировано, – подмигнул Макс. – Думаю, они так долго продержались из-за его преданности. И поэтому, думаю, он чувствует, что потерпел неудачу… что ему надо было что-то сделать иначе. Уйти раньше. Она бы в любом случае была несчастлива, но эту правду тяжело принять. У него был трудный год.
– Я это чувствую.
– Дай ему время. Может, это непросто, но оно того стоит.
Когда я вошла, Найл сидел за столом. Я закрыла дверь. Его ручка замерла на полуслове, и он отложил ее, снял очки и взглянул на меня. Его глаза пробежали от носков моих блестящих туфель до макушки. У меня в животе разлилось тепло.
– Где ты была? – спросил он. Не обвиняюще, не огорченно. Просто интересуясь.
– Пила кофе с Максом и Уиллом. – Когда на его лице изобразилось удивление, я пояснила: – Они застали меня, когда я делала селфи в Мидтауне.
– Ты хорошо провела время? – поинтересовался он.
– Они… милые. – Я убрала прядь волос за ухо и договорила: – Мы разговаривали о тебе. Он такой забавный, твой старший брат.
Рот Найла изогнулся в улыбке, он отодвинул стул и встал из-за стола. Я думала, он спросит, о чем мы разговаривали, но он просто рассматривал меня. Уверена, у меня на лице написано, что мы разговаривали о моих чувствах, о нас с Найлом. Я почувствовала, что краснею.
