Будучи хорошим специалистом и получая за свою работу очень достойную плату, он занимался и очень деликатными вещами. В последние годы основной доход давали такие темы, как нефть, ядерные отходы и оружие, президентские выборы, а еще политические скандалы на сексуальной почве. Он никогда не разочаровывал клиентов. Ему можно было позвонить в любое время дня и ночи – он был доступен всегда. Если его спрашивали: «Ты слыхал о таком-то скандале?» или «У тебя есть данные по такому-то человеку?», он тотчас же отвечал: «Да, через десять минут вышлю вам справку». Благодаря ему многие люди выиграли свои сражения. Одни – мелкие, другие – крупные. Так незаметно шли годы.
Это продолжалось до тех пор, пока однажды утром, придя в офис, Джордж не понял, что не помнит название статьи, прочитанной по дороге. Он сделал множество телефонных звонков, не сумев сделать ни одного связного анализа. Его собеседники не заметили охватившей его растерянности, но с этого момента в нем поселилось сомнение. Вечером, когда он был вынужден признать, что не способен сосредоточиться, он почувствовал, как перед ним вырос психологический барьер, и на него тотчас накатил целый рой черных мыслей. Он немедленно позвонил своему доктору. Диагноз удивил его: переутомление. Истощение сил. Единственное лекарство: отдых. И предложение посетить специалиста по психологическим патологиям труда.
Это было два дня назад. Сейчас, сидя напротив этого специалиста, Джордж, как ему показалось, уловил в его глазах искорку сочувствия, которая ему очень не понравилась.
– Однако вы, кажется, еще способны рассуждать? – наконец заговорил доктор вновь.
– Да, кажется, но я не могу вспомнить днем то, что прочитал утром того же дня, а уж тем более провести анализ.
– То есть вас подводит краткосрочная память?
– Да. А главное, я не могу найти точки соприкосновения между двумя информациями.
– Вы чувствительны к шуму?
– Да, вот уже несколько дней я страдаю от головных болей.
Врач сменил позу в своем кресле.
– В каких образах проявляется невозможность, о которой вы говорите?
– Как это?
– Дайте мне образ. У вас ощущение, что вы оказались в лабиринте? Падаете в глубокий колодец и не можете зацепиться за стенки?
– Я бы сказал, что это скорее барабан стиральной машины, включенный на полную мощность.
– Вам удается устоять перед желанием посмотреть в ваш смартфон?
– Нет, это у меня уже на уровне рефлекса.
– Вы испытываете страх?
– Простите?
– Вы испытываете страх при чтении вашей электронной почты?
– Нет, – слабым голосом ответил он.
Однако доктор был прав. Джордж начинал испытывать тревогу при мысли о том, что надо читать письма, что надо обрабатывать информацию, полученную из них, чтобы не обмануть возлагаемые на него клиентами ожидания. Мир вращался вокруг него безостановочно, и он боялся, что от этого вращения потеряет все ориентиры. Он чувствовал, что больше не в состоянии выдерживать его ритм.
– За последние десять лет исследовательские институты много работали над патологиями, подобными вашей. Но результаты пока еще не применялись на практике.
– Я не понимаю. Вы знаете, что со мной?
– Это состояние получило название ИОС
[4].
– Что? Как мой айфон?
Доктор не удержался от улыбки:
– Нет, это не имеет никакого отношения к операционной системе продуктов «Эппл». ИОС – Синдром информационной перегрузки.
– А это серьезно?
– Как сказать. Подобный синдром порой развивается у студентов в период экзаменационной сессии, но в меньшей степени и на короткий срок. Крупные компании обратили эту проблему в свою пользу; они предостерегают своих сотрудников о возможной опасности и тем самым проявляют заботу о них. Но вообще-то это серьезная проблема. Симптомы могут стать опасными с того момента, когда они затронут мозг. Боюсь, что в вашем случае избыточное количество информации, с которым вы имели дело в течение длительного периода, переутомило ваш мозг настолько, что вы прошли своего рода точку невозврата.
– Невозврата? – Джордж с трудом проглотил слюну.
– Вам придется к этому привыкнуть, мистер Ривлин. Вы не сможете вернуться к вашей прежней жизни, если будете просто больше спать и сидеть в одиночестве в темноте, ничего не делая. – Врач замолчал, давая пациенту время переварить полученную информацию. – У вас есть знакомые за границей?
– Да. В общем, деловые знакомства.
– Нет, вам необходим резкий и полный разрыв с прошлым. Полная смена обстановки.
– У меня есть знакомая, которая уехала куда-то в чащу канадских лесов.
– Великолепно. Забудьте ваш цивилизованный урбанизированный мир, ваш образ мысли. Вам будет трудно это принять, но вы должны стать другим человеком.
– А как быть с работой?
– Смените ее. У вас наверняка имеются сбережения. Не знаю, сколько времени вам потребуется для того, чтобы прийти в себя. Если это вообще произойдет. Не хочу вас пугать, но каждый день, который вы проживаете в Нью-Йорке, вы играете с вашим психическим здоровьем.
Домой Джордж вернулся пешком. Поначалу он воспринял слова врача болезненно, но тот разговор разбудил в нем давно и далеко спрятанные мысли. Подростковые мечты, с которыми, как он считал, он расстался навсегда. Фактически он чувствовал, что у него не осталось выбора. Или уехать, или медленно умирать здесь.
Наконец он решил бежать из знакомого ему мира. В тот момент он еще не считал эту новую болезнь вторым шансом. Он обзвонил всех своих клиентов, перенаправил их к своим коллегам, перевел все свои деньги на один счет, купил билет до Сиднея, где у него действительно не было ни одного знакомого, побросал в рюкзак кое-какие вещи и ушел из квартиры, оставив свой выключенный мобильник на ночном столике.
Австралийский буш.
Безмятежная тишина
Придя к ручью, Джордж положил свои туалетные принадлежности на поваленный сухой ствол и стал умываться, но тут же остановился. Какая-то странная примесь придавала воде зеленоватый оттенок, и для ее фильтрования его системы очистки оказалось недостаточно. Сильные дожди могут замутить воду настолько, что она приобретает неприятный цвет, но за последние дни не упало ни единой капли дождя.
Заинтригованный, Джордж прошел несколько сотен метров вверх по течению и нашел причину. Кто-то выбросил в воду мусор: несколько пластиковых мешков и бидонов из-под машинного масла. Некоторые из них плавали на поверхности, другие ушли на дно. Он не мог прийти в себя. Кто позволил себе загрязнять его воду? Вот уже год Джордж не встречал поблизости ни одного человека. Разве что несколько машин проехали, но их водители ни за что на свете не захотели бы остановиться на этой ничейной полосе. Он направился на север по течению ручья, который взбирался по склону невысокого холма. Примерно через километр он заметил, что у деревьев обломаны ветки, как если бы здесь прокладывал себе дорогу крупных размеров автомобиль или трактор. Два года одиночества сделали его нетерпимым к любому постороннему присутствию. Окружающая местность была для него священной. Не слишком обрадованный возможностью встретиться нос к носу с чужаками, он побежал к себе и вооружился ножом.
