Она могла бы сделать, как надо. И сделает! Джордж доверил ей свою любимую дочь, и она не имеет права его подвести! Джордж был единственным, кто не осудил ее много лет назад, когда ее юношеская неосторожность привела к скандалу. Когда отец сослал ее в Европу за дурное поведение, Джордж сделал все, чтобы она плыла на хорошем судне, и сказал, что будет по ней скучать. Шарлотта не ожидала, что брат спасет ее, – ему нужно было заботиться о жене и ребенке, – но он был единственным, кто сочувствовал ей, напуганной семнадцатилетней девочке, которую безжалостно выбросили одну в жестокий мир. Все годы, которые она провела за границей, Джордж писал ей, где бы она ни находилась.
Шарлотта вынула из волос гребни, сняла украшения и блестящее платье. Пора начинать одеваться и выглядеть соответственно возрасту. Она привыкла быть центром внимания, особенно мужского. Но настало время завоевывать благосклонность матрон.
Наутро Шарлотта умылась, но не стала накладывать косметику, свернула волосы в обычный узел и надела самое неброское платье цвета темной бронзы, которое, правда, вряд ли можно было назвать ординарным. Но наряда проще у нее не было. Шарлотта с сожалением провела рукой по ярким шелкам и муслинам, после чего закрыла дверцу гардероба и спустилась к завтраку.
– Что случилось? – удивленно уставилась на нее Лючия. – Кто-то умер?
– Нет. Почему?
– Выглядишь ужасно. У тебя кончились румяна?
Шарлотта потянулась к чашке с кофе.
– Английские леди не накладывают так много косметики, поэтому и я решила обойтись без нее.
– Значит, ты не видела миссис Фицхью прошлой ночью, – возразила Лючия. – Должно быть, она накладывала румяна ножом для масла. Английские леди пользуются косметикой, только не умеют этого делать.
– Тем не менее я отказываюсь от косметики в пользу более сдержанного стиля. Я уже не так молода.
– Тем больше причин ею пользоваться, – вполголоса заметила Лючия. – Без нее ты выглядишь такой… – Она склонила голову набок и сделала гримасу: – … деревенской простушкой.
Шарлотта послала ей мрачный взгляд:
– Сьюзен еще не спускалась?
Лючия покачала головой:
– Мне это неизвестно. Она со мной не разговаривает.
Шарлотта вздохнула. Конечно, Сьюзен возненавидела Лючию, которая вела себя так свободно… на зависть девушке. Приглашая Лючию погостить, Шарлотта ни разу не подумала о дурном влиянии, которое ее подруга может оказать на племянницу.
– Возможно, она еще спит. Вчера мы опять поссорились.
– Очень трудно с ней не поссориться. Ребенок невероятно избалован.
– Трудный возраст и обстоятельства.
– Ее папа взялся бы за ремень, и ты это знаешь. Ты боишься, что она тебя не полюбит, если будешь с ней строга.
– Но я приказала ей держаться подальше от мистера Дрейка, не так ли? – воскликнула Шарлотта.
– Можно подумать, это принесло хоть какую-то пользу! – отмахнулась Лючия, вставая. – Сегодня утром я иду в библиотеку. Какую книгу тебе взять?
– В библиотеку?
– Именно.
Лючия кокетливо улыбнулась.
– Молодой человек, с которым я познакомилась вчера вечером, предложил почитать мне там стихи. Вот такие у меня бывают приключения, когда ты бросаешь меня среди англичан.
– Наслаждайся визитом. Я подожду Сьюзен.
Лючия ушла, и Шарлотта молча доела завтрак. Конечно, она хотела понравиться Сьюзен и не желала быть слишком строгой, каким был с ней самой ее собственный отец. Она свято верила, что вела бы себя прилично, доверяй ей отец больше. Но все же Шарлотта не могла позволить Сьюзен вытворять все, что угодно, и погубить свою репутацию лишь потому, что она слишком молода, чтобы знать обо всех опасностях света. Возможно, если просто объяснить это Сьюзен, та лучше ее поймет.
Шарлотта ждала все утро, но Сьюзен так и не спустилась. В конце концов, женщина собралась с духом и постучала в дверь спальни племянницы. Ответа она не получила и решила подождать еще. Час спустя Сьюзен так и не появилась, и наконец Шарлотта постучала снова:
– Сьюзен, пожалуйста, выходи.
Молчание.
– Тогда войду я, – предупредила Шарлотта, вставляя ключ в замочную скважину.
Она могла бы не трудиться, поскольку комната была пуста. Потрясенная Шарлотта метнулась к открытому окну, потом к аккуратно застеленной кровати, после чего принялась звонить горничной Сьюзен. Взволнованная девушка вбежала в комнату. Глаза ее были широко раскрыты.
– Где мисс Траттер?
Шарлотта раздвинула занавески. Ближайшая стена была увита лозой плюща – не такое большое расстояние, чтобы его не смогла преодолеть ловкая молодая девушка.
Горничная нервно скрутила передник:
– Не знаю, мэм. Она ни разу не вызвала меня сегодня утром, и поскольку вы приказали, чтобы мы не входили, пока не позвонят…
– Почему вы не сказали мне, что она не звонила?
Девушка испуганно сжалась:
– Но я не… то есть я не знала, что это так важно. Мисс Траттер часто спит допоздна, и я не думала…
Горничная осеклась, когда Шарлотта распахнула дверцы гардероба.
– Проверьте, не пропало ли что. Не забудьте про новые вещи, которые мы купили только на прошлой неделе.
Горничная побежала выполнять приказ, а Шарлотта села за письменный стол и медленно просмотрела все содержимое. Не найдя ничего необычного, она перешла к бюро, но обыск и на этот раз ничего не дал.
– Несколько платьев пропало, мэм, – нерешительно сообщила горничная. – Правда, они могут быть в стирке. Проверить?
Шарлотта кинула, и горничная выскочила за дверь.
Дворецкий появился как раз в ту минуту, когда Шарлотта в панике сжала ладонями виски. Где может быть Сьюзен. Куда она пошла?
– Миледи? – спросил Данстен. – Что-то случилось?
– Да, Данстен. Мисс Траттер пропала.
На последнем слове голос Шарлотты дрогнул. Господи, что она будет делать, если что-то случится с племянницей?
– Может, кто-то опять вломился в дом?
Дворецкий покачал головой:
– Нет, мэм, но я немедленно проверю еще раз.
Стараясь оставаться спокойной, Шарлотта мерила шагами комнату. Сначала нужно убедиться, что никто не похитил Сьюзен. Она проклинала собственную леность. Как можно было не нанять охранников сразу же, как только Стюарт посоветовал это сделать? Она не хотела верить, что Сьюзен сбежала, но похищение тоже не слишком радостная весть.
Тут ее взгляд остановился на чем-то белом. Из-под кровати высовывался кончик бумажного треугольника. Шарлотта нагнулась и подхватила записку, на которой стояло ее имя.
