Шарлотта снова зашагала по комнате, чувствуя, как натянулись ее нервы.
– Не могу поверить! Не доверилась бы она незнакомцу. Неужели она настолько глупа…
– Прекратите.
Стюарт осторожно взял ее за руки и встряхнул.
– Мы ничего не знаем наверняка. Только предполагаем. Пока мы не найдем Сьюзен, нельзя отвергать ни одной возможности, какой бы неприятной эта возможность ни казалась.
Шарлотта с трудом сглотнула:
– Конечно, нет. Я только… – Она покачала головой. – Чувствую, что сойду с ума от неизвестности.
– Знаю.
На какой-то момент Шарлотте показалось, что он обнимет ее, позволит положить голову на его плечо. Как получилось, что за эти дни она привыкла полагаться на него? Когда задача отыскать племянницу в этом огромном городе казалась ей невыполнимой и невозможной, Стюарт сумел найти сыщика, отправил своего камердинера на поиски, задавал вопросы и учитывал возможности, о которых Шарлотта никогда бы не подумала. И хотя он перечислял ей эти возможности, высказывал свои мысли и давал советы, все же все решения он позволял принимать ей. Честно говоря, она не могла и мечтать о лучшем помощнике.
Но он отпустил ее, и она, стараясь скрыть разочарование, отступила.
– Если Сьюзен похитил грабитель, значит, он это сделал, чтобы заставить вас страдать, – заметил Стюарт. – А если вы сделаете вид, будто ничуть не расстроены, он может себя выдать.
Шарлотта поколебалась. Если вор и похититель – одно и то же лицо, слова Стюарта имели смысл. Но она не могла в это поверить. Грабителю нужно что-то, прибывшее из Италии. Сьюзен не могла знать, что именно, и не имела к Италии никакого отношения. Тот факт, что проникновения в дом прекратились вместе с исчезновением племянницы, мог быть простым совпадением. Скорее всего, вора отпугнула встреча со Стюартом.
Словно прочитав ее мысли, Дрейк добавил:
– А если Сьюзен просто сбежала с молодым человеком или одна, она может услышать о том, что вы ее ищите, и прийти.
Губы Шарлотты искривились в горькой улыбке. Да, ревность может выманить Сьюзен из укрытия. В конце концов, именно ревность заставила ее спрятаться. Шарлотта сказала Стюарту, что сделает все, лишь бы вернуть племянницу, и он поймал ее на слове. При одной мысли о том, чтобы появиться в лондонском обществе, Шарлотте становилось дурно. Она жила скандальной жизнью и сознавала это. Порядочные дамы не путешествуют по Европе в одиночку или с любовниками. Ее муж был стариком, и никто не сомневался, что она вышла за него ради денег. Если люди пронюхают о ее прошлом, она будет уничтожена, погублена, и неважно, что сейчас она живет крайне скромно. Но что все это значит по сравнению с безопасностью Сьюзен?
– Что вы предлагаете? – пробормотала она. И услышала, как громко выдохнул Стюарт. Его руки легли на ее плечи.
– Вечер в самом оживленном месте. В опере или театре.
Шарлотта задумалась. Если она должна это сделать, пусть все будет в истинно итальянском стиле.
– В опере.
Этим вечером Стюарт приехал рано. Он твердо верил во все, что сказал Шарлотте сегодня днем, и готов был поставить на кон любые деньги, что его идея окажется удачной. Люди Питни обыскивали злачные места и неблагополучные районы Лондона, побывали в Лувре и нескольких других портах и даже добрались до Гретна-Грин, куда со всей Англии съезжались парочки, желающие обвенчаться. Но поиски пока что ничего не дали. Либо Сьюзен поддалась на уговоры настоящего поклонника, который спрятал ее в каком-то любовном гнездышке, либо в ее исчезновении повинен таинственный грабитель. Совпадение уж слишком явное: грабитель перестал являться в то же время, когда пропала племянница Шарлотты.
Во всем, что касалось Шарлотты, Стюарт никак не мог оставаться спокойным. Еще одна причина, по которой он вызвался ее сопровождать, была более эгоистичной, и ему не хотелось признаваться в этом даже себе. Ему не нравилось видеть ее встревоженной и напряженной, терзаемой угрызениями совести из-за того, что, как он считал, совершенно не было ее виной. Он хотел, чтобы она снова смеялась и улыбалась, стала той женщиной, которая его очаровала. Наблюдая ее безмолвные страдания, он испытывал к ней нечто большее, чем обычное вожделение. Она была прямой, честной, искренней, и ему нравилось ее едкое остроумие… когда оно не было направлено на него. Впрочем, нужно сказать, что и в этом случае Стюарт восхищался им. Эта женщина ни в чем не уступала ни на йоту, но и не просила ничего, и Стюарт это уважал.
Он, естественно, подавлял свои плотские желания. Что ни говори, а она в страшной беде, и обещал ей помочь. Сейчас Шарлотта беззащитна, и он не мог воспользоваться ее уязвимостью. В конце концов, не такой уж он негодяй. Просто хочет, чтобы она улыбнулась. А цель сегодняшнего вечера – найти Сьюзен. У него не было плана, намерения, идеи или хотя бы желания обольстить Шарлотту. Ничего подобного.
– Ну как, сойдет?
Он повернулся и увидел, как она спускается по лестнице.
– Вы велели одеться как можно наряднее.
Стюарт молча смотрел на нее. Шарлотта надела обтягивающее красное шелковое платье, юбка которого покачивалась при каждом шаге. На ее шее висели жемчужные нити, спускавшиеся в обнаженную низким вырезом ложбинку между грудями. Темные локоны были собраны наверх в искусном беспорядке и перевиты жемчугом. Она остановилась перед ним, поправляя длинные белые перчатки.
– Мистер Дрейк, – упрекнула Шарлотта, насмешливо улыбаясь, – вы на меня глазеете.
Стюарт быстро заморгал:
– Правда? Как ужасно грубо с моей стороны!
– Полагаю, мне следует вас простить, поскольку желаемый эффект достигнут. Мы хотим, чтобы все нас заметили, верно?
– Вас заметят в любом случае.
По мнению Стюарта, это был призыв к оружию. Он не негодяй, но и не монах, и она это знала. Да, это он предложил сегодня выйти в свет, и он посоветовал ей одеться элегантно, но любая женщина сделала бы это, не став столь… обворожительной. А может, дело не в этом. Стюарт стал потихоньку сознавать свою необычайную слабость именно к этой женщине.
Он заботливо накинул ей на плечи бархатный плащ, в ответ она загадочно улыбнулась, чем подтвердила его ожидания. Игра это его воображения или нет, но вечер, кажется, многое обещает.
Стюарт получил приглашение в ложу герцога Уэра – одну из лучших в Королевской опере. Он сказал Шарлотте, что уже говорил с герцогом об их надеждах на сегодняшний вечер и, когда они приехали в оперу, повел ее прямо в ложу, где Шарлотта без колебаний заняла переднее место. И даже подвинула кресло ближе к перилам, чтобы лучше видеть зал и демонстрировать всем наблюдателям свою великолепную грудь. К тому времени, как Стюарт сел рядом, она уже взяла театральный бинокль и рассматривала зрителей.
– Как считаете, где он может быть?
Стюарт подался вперед и взял у нее бинокль:
– Ему необязательно приходить сюда, хотя для нас это было бы крайне удобно. Нужно, чтобы сплетники видели нас, и они увидят.
