Я рассмеялась:
– Нет, Макс, я действительно пришла сюда одна. И никакого избранника у меня нет.
– Это просто невероятно! – воскликнул он. – Да это же настоящий подарок судьбы!
– Неужели? – Я удивленно вскинула брови. – А ты что, готов занять вакантное место? Вот прямо так сразу?
– А ты бы согласилась? – вкрадчиво поинтересовался он.
– Предложи – тогда узнаешь! – многозначительно ответила я.
– К сожалению, это не для меня, – сокрушенно вздохнул Перепрыжкин.
– Вот как? Ты женат? – Я искоса пристально взглянула на него, словно бы пытаясь увидеть насквозь.
– Нет, просто я… Видишь ли, я дал обет безбрачия! – торжественно заявил мой кавалер.
Оригинально! Он что, цену себе набивает в глазах женщин подобным образом?
– Ты прямо как Анатолий Вассерман, – усмехнулась я. – Знаешь такого? Ученый, журналист, публицист, телеведущий. Большой оригинал! Как в семнадцать лет дал обет безбрачия, так и соблюдает его до сих пор. Ты что, хочешь последовать его примеру? Может быть, решил посвятить себя науке? Или карьере? Или искусству? Ты чем вообще по жизни занимаешься?
– Я? – замялся Перепрыжкин. – Да ничем таким особенным… И вообще это неинтересно. Лучше расскажи, чем занимаешься ты, Женечка?
– Я журналистка, – скромно сказала я, опустив глаза.
– Журналистка? – удивился он. – Я скорее поставил бы на то, что ты модель.
Поставил? Ну-ну! Возможно, он действительно игрок, и в этом Белодворчиков прав.
– Знаешь, поначалу я действительно хотела стать манекенщицей. Но потом решила, что молодость не вечна, надо овладеть какой-то более основательной профессией, и вот…
– Наверное, у тебя очень насыщенная жизнь: интервью, пресс-конференции, фуршеты, – предположил Перепрыжкин.
– Да, скучать не приходится. Вот совсем недавно брала интервью у Сергея Белодворчикова, местного телеведущего, – ловко ввернула я интересующее меня имя, внимательно наблюдая за реакцией своего собеседника.
Ни один мускул не дрогнул у него на лице. Похоже, ему было совершенно все равно – что Анатолий Вассерман, что Сергей Белодворчиков. Едва ли он испытывал какую-то неприязнь к Белодворчикову или что-то замышлял против него. Скорее всего, эта персона не занимала даже краешек его сознания.
– Слушай, что ты все обо мне выспрашиваешь? Так нечестно! – делано возмутилась я. – Сидишь сам весь такой загадочный. Скажи хотя бы, какое у тебя образование, а я сама попробую угадать, в какой сфере ты работаешь.
– Я окончил наш тарасовский университет, факультет филологии, романо-германское отделение. Диплом у меня, между прочим, с отличием, – с гордостью сказал Перепрыжкин.
– Молодец! – похвалила я. – И что, неужели ты работаешь в школе? Поди десятиклассницы по тебе сохнут?
Перепрыжкин посмотрел на меня в таком изумлении, как будто я сморозила редкостную чушь.
– Не угадала? Ладно, предположу тогда, что у тебя свой бизнес. Так?
– И да, и нет, – уклончиво ответил мой собеседник.
В это время у него зазвонил мобильник.
– Извини, Женя, – сказал он, поднялся из-за стола и вышел из зала.
Как не вовремя! От злости я чуть не ударила кулаком по столу. Только-только у нас начал завязываться разговор, близкий к делу, – и на тебе! Придется все начинать сначала. Я со скучающим видом стала оглядываться вокруг. Компьютерная анимация на стенах уже не занимала меня, музыка тоже, а долгое отсутствие Перепрыжкина всерьез начинало беспокоить. Уж не решил ли он уйти по-английски, не прощаясь? Надеюсь, что нет, я вроде бы не давала ему повода. И он казался весьма заинтересованным в продолжении беседы.
Наконец мой кавалер вернулся. С натянутой улыбкой он подошел к столу, положил пятитысячную купюру и несколько виноватым тоном сказал:
– Женечка, прошу меня простить, но я должен срочно уйти. Очень жаль расставаться с тобой так быстро, но что поделаешь… – он развел руками.
– Бизнес есть бизнес, – выдавив из себя вежливую улыбку, ответила я.
Он кивнул, махнул рукой мне на прощание и быстрыми шагами направился к выходу. Даже телефона моего не спросил. А я-то надеялась, что зацепила его!
Подождав, пока он скроется за дверями банкетного зала, я устремилась следом. Сквозь прозрачные двери вестибюля мне было видно, как Перепрыжкин подошел к серебристой «Хонде» и уже открыл дверцу, чтобы сесть в нее, как вдруг на него буквально налетел бритоголовый шкафообразный верзила и запихнул его в красную «Мазду», которая стояла бок о бок с «Хондой». Водитель «Мазды» ударил по газам, и машина понеслась.
Я ринулась к своему «Фольксвагену» и, заскочив в него быстрее пули, бросилась за «Маздой». На мое счастье, дорожный поток был достаточно плотным, так что выследить меня было бы трудно. Мне оставалось только время от времени немного отставать, сбрасывая скорость, и, перестраиваясь из ряда в ряд, маскироваться среди других машин. Но вот «Мазда» выехала за город, и здесь, на трассе, остаться незамеченной было уже сложнее.
«Мазда» начала подниматься в гору. Она миновала Парк Победы и стелу «Журавли» и свернула на дорогу, ведущую в район Юбилейный, крупный жилой массив, включающий в себя часть города и несколько коттеджных поселков. В поселках проживали как сезонные дачники, так и состоятельные любители загородной жизни, чьи коттеджи были рассчитаны на круглогодичное пребывание. Вероятно, Перепрыжкина везли в один из таких коттеджей на разборки.
Так и есть! «Мазда» остановилась возле голубого коттеджа, который возвышался за деревянным забором, выкрашенным в темно-серый цвет. Спрятав свой «фольк» в кустах неподалеку, я направилась к этому дому, стараясь держаться в тени свисающих веток деревьев по обе стороны узкой дороги. Когда после нескольких хитрых маневров я наконец приблизилась к воротам коттеджа, «Мазды» там уже не было – вероятно, ее загнали во двор. Я пошла вдоль забора, выискивая щели, зазоры или отверстия, через которые можно было незаметно проникнуть внутрь. Выяснилось, что лучше всего это сделать с той стороны, где забор почти вплотную примыкал к глухой части коттеджа. Я аккуратно вынула две доски и без особого труда пролезла во двор.
Там не было ни одной живой души. Стояла такая тишина, как будто коттедж пустовал. «Мазда», на которой бритоголовый привез Макса, виднелась из-за дерева, а неподалеку от нее я увидела темно-зеленый «Шевроле». Значит, кроме похитителей Перепрыжкина, в коттедже был кто-то еще.
Я осторожно обошла дом со всех сторон и услышала в левой половине мужские голоса. Кажется, мужчин было двое. Рядом с окном, из которого доносились эти голоса, росло высокое дерево. Его ветви почти наполовину закрывали окно, поэтому я могла заглянуть внутрь так, чтобы меня не заметили.
Я увидела, что в комнате за столом действительно сидят двое. Один из них был очень худой, ключицы так и выпирали из полурасстегнутой белой рубашки – просто скелет! Редкие светлые волосы на голове напоминали цыплячий пух и смешно топорщились в разные стороны. Было видно, что он болен то ли туберкулезом, то ли онкологией в последней стадии. Он угрюмо смотрел на сидящего напротив мужчину, который являл собою полную противоположность ему: широкий, приземистый, довольно полный, с круглым лицом и коротким ежиком темных волос.
