– Я ничего не буду говорить, кроме как в присутствии адвоката, – заявил он.
– Неужели? – удивленным тоном спросила я. – Вот это интересный поворот в сюжете! Ворвались в чужую квартиру, обманом проникнув в дом. Наплели охраннику какую-то чушь собачью насчет фотографа, к которому собрались в гости. Стали шарить в доме, а когда их застали на месте преступления, то сразу завели песенку об адвокате. Да, кстати, будет тебе адвокат, и очень скоро. Хотя ты, друг мой, наверное, и не знаешь, что залезли вы именно в адвокатскую квартиру. Да нет, знаете, конечно, как не знать.
– Я ни слова не скажу, – упрямо повторил тип в наручниках. – Мне плевать на то, что вы здесь говорите.
– Знаешь, есть такая поговорка: не плюй в колодец, пригодится водицы напиться. Плеваться вообще плохо. Во всех отношениях: и некультурно, и негигиенично, и неэстетично.
Мужчина промолчал.
– Ладно, – сказала я. – Адвокат так адвокат.
Я набрала номер Размашенцевой.
– Юридический кабинет Размашенцевой Софьи Федоровны, секретарь Анфиса, – пропел в трубку мелодичный женский голос, – чем могу вам помочь?
– Будьте добры, пригласите Софью Федоровну, скажите ей, что это срочно.
– Одну минуту, – сказала Анфиса.
Почти сразу же голос подала сама Размашенцева.
– Я вас слушаю, – низким голосом проговорила она. – Кто вы?
– Софья Федоровна, мы с вами встречались, я приходила к вам домой по поводу Светланы Спиридоновой, помните?
Называя все имена и фамилии, я внимательно смотрела на мужчину в наручниках, наблюдала его реакцию. Уже в самом начале, когда я назвала секретарю Анфисе имя, отчество и фамилию адвоката, он на секунду застыл, словно в параличе, потом заскрежетал зубами. Такая мимика лучше всяких других доказательств говорила о том, что люди Чернышева продолжают искать компромат, собранный Касаткиным. Они все-таки решили залезть в квартиру Размашенцевой. Наивные! Неужели они не знали, что все, что связано с документами, которые клиенты доверяют адвокату, хранится совсем в другом месте за пуленепробиваемыми стеклами? Уж не такая Софья Федоровна дура, чтобы у себя дома держать важные документы!
– Так вот, Софья Федоровна, – продолжила я. – Я сейчас нахожусь в вашем доме, на улице Пехотинцев. Собственно, – здесь я усмехнулась, – разговариваю я сейчас с вами из вашей же квартиры. Вашу квартиру взломали преступники. Кстати, те самые, что забрались в квартиру вашего соседа Белодворчикова, они же похитили Светлану Спиридонову. Такая вот история.
– Спасибо за информацию… Евгения, если не ошибаюсь?
Размашенцева говорила очень спокойным тоном, как будто ее квартиру взламывают по нескольку раз за день и она привыкла к такого рода событиям.
– Да, совершенно верно, – сказала я. – Простите, Софья Федоровна, – не удержалась я, – разве вас это по меньшей мере нисколько не удивляет? У вас такой спокойный тон. По некоторым данным, которые мне стали известны, у вас ведь есть свои тайны и секреты.
– Евгения, я специально установила эксклюзивную сигнализацию, поэтому я знаю о том, что в моей квартире сейчас находятся посторонние, – ответила она. – Ваша оперативность в добывании сведений в отношении меня похвальна. Но ведь вы и сами понимаете, что дома я не стану держать важные документы. Для этого существуют куда более надежные места. И, кстати, я и моя служба безопасности уже выехали и находимся почти у дома.
– Это просто замечательно, Софья Федоровна! – воскликнула я. – Ваша помощь будет очень кстати, потому что один преступник уже сидит в наручниках и его необходимо сопроводить в правоохранительные органы.
– Совершенно с вами согласна, – сказала Размашенцева.
– Да, Софья Федоровна, еще один момент. Неподалеку от вашего дома стоит белый «Мицубиси». Не исключено, что это – машина, на которой разъезжают преступники и творят свои черные дела. Так что пусть ваши люди проверят. До встречи.
– Вот, – сказала я, обращаясь к типу в наручниках, – не хочешь говорить – не надо. С минуты на минуту здесь будет хозяйка квартиры. Она, между прочим, адвокат. А сейчас давай поднимайся.
Он недоуменно посмотрел на меня, но я не стала ему объяснять, что не могу оставить его здесь одного только в наручниках. Требовался более надежный вариант.
– Вставай, давай, – скомандовала я, пиная его в бок ребром кроссовок.
Он со злостью посмотрел на меня и нехотя поднялся. Подгоняя его, я завела его в соседнюю комнату и приказала подойти к батарее.
– Теперь будь умницей, сядь на пол – не бойся, не испачкаешься – и вытяни свою ножку. Вот так.
Я вытащила еще одни наручники, теперь уже для ног, и, окольцевав его щиколотку, приковала к батарее. Перед тем как отправиться к его подельнику, я сказала:
– Да, прогадал ты со своим хозяином: не к тому нанялся на службу. Что такое Чернышев Александр Михайлович?
Я специально назвала имя, отчество и фамилию его работодателя. Он снова скрипнул зубами и упрямо сжал губы.
– Заставляет Чернышев своих людей, которые поступили к нему на службу, заниматься всякими противоправными делами: в чужие квартиры залезать, телеведущих увозить в лес и там раздевать догола, а потом обыскивать. А самое главное – приказал Чернышев Александр Михайлович похитить Светлану Евгеньевну Спиридонову – сестру известного бизнесмена и супругу банкира. А это уже – серьезная статья.
Мужчина продолжал молча смотреть в одну точку, прямо перед собой.
– Вот не пойму я, – продолжала я давить на сидящего на полу мужчину, – чего ты так упираешься? Тебе что, медаль дадут за стойкость? Ну-ну, оловянный солдатик ты наш. Уж не рассчитываешь ли ты на то, что Александр Михайлович вызволит тебя из тюрьмы? Если рассчитываешь, то очень напрасно. Это я тебе точно говорю. Ему совсем скоро будет не до тебя. А срок тебе дадут весьма приличный. И вообще напрасно ты строишь из себя героя, твой хозяин не такой уж крутой и могущественный, он не будет покровительствовать таким, как ты. Ему свою шкуру спасть надо.
Мужчина вдруг неожиданно подал голос:
– Я никому не подчиняюсь, и нет у меня никаких хозяев. Я не зависим ни от кого.
– Твоя позиция похвальна, – сказала я, – только что же ты, вольный человек, отираешься около Чернышева?
Мужчина ничего не ответил.
– Тогда я тебе скажу. Ты рассчитывал хорошо подзаработать, но, видно, не судьба тебе. Теперь тебе уж точно никто ничего не заплатит, вы ведь таких дел наворотили! А ты насчет адвоката талдычишь как заведенный. Чем ты ему платить-то будешь? Адвокаты, они денежки любят. Хотя вот, может, Софья Федоровна возьмется? Вроде как ты не посторонний теперь: в ее ведь квартиру влез! А еще напоследок я тебе вот что скажу: флешка с компроматом на твоего хозяина найдена и находится в надежном месте. Ладно, пойду проведаю твоего дружка.
Я взяла пистолет на изготовку, вышла из комнаты и, соблюдая осторожность, отправилась в гостиную. Я посмотрела вокруг: элегантной гостиной Софьи Федоровны был нанесен серьезный урон. Разбитая раритетная статуэтка усыпала своими осколками кокетливый столик-консоль. Белоснежный ковер на полу был безнадежно испорчен пятнами крови. Она была и на роскошном диване, привалившись к которому полулежал-полусидел тот самый мужчина, приметный прежде всего своими бровями-домиками. Это, скорее всего, он, по словам охранника Мирона, появился в то самое злосчастное утро вместе со Светланой Спиридоновой и вежливо пропустил ее в лифт. И вообще, вел себя как истинный кавалер. Но сейчас, раненный в ногу, он представлял собой жалкое зрелище. Одна штанина светлых адидасовских спортивных брюк побурела от крови, и он пытался ее подвернуть, но ничего не получалось. Дышал он часто, тяжело и со свистом. Лоб был покрыт испариной.
