– Кто?
– Молва обвиняла самого Бориса в убийстве будущего зятя, но я так не думаю. Борис любил своих детей и заботился об их судьбе. Герцог Иоанн понравился Годуновым, пришелся ко двору, как принято говорить. Зачем бы царю его убивать? Нет, за смертью датчанина что-то кроется. Какие-то закулисные интриги. Возможно, его убрали с дальним прицелом…
Астра остановилась, залюбовавшись мягкими красками заречного пейзажа. Разбросанные среди зелени домики были покрыты серой дымкой, шпили колоколен упирались в рыхлые пласты облаков. Вдоль реки тянулась полоса монастырских стен. Вода в Каменке казалась тусклой, в ней отражались прибрежные деревья…
– Что, простите? – спохватилась Астра. Она пропустила мимо ушей нечто важное.
– Я говорю, жениха Ксении убрали с дальним прицелом, – повторил Сабуров. – Борису оставалось жить недолго, а на горизонте уже маячил призрак самозванца, «царевича Дмитрия». На Россию надвигалась великая смута.
Они некоторое время стояли молча, глядя на спокойное течение Каменки. Ветер стих. Звуки разносились далеко. Было слышно, как позванивают колокольчики на шеях буренок.
– Появление первого Лжедмитрия – удивительнейшая вещь! – воскликнул Сабуров. – Это не человек – сфинкс! Его внешность в точности совпадала с приметами истинного царевича, погибшего в Угличе, – опять-таки при невыясненных обстоятельствах. Сошлись даже такие детали, как бородавки на лице, разная длина рук! Сама царица Мария Нагая, мать Дмитрия, признала в самозванце своего сына… Потом, правда, отреклась от него.
– У каждого из нас есть двойник…
– Знаете, вы правы. Я долго размышлял об этом… Пришел к выводу, что с воцарением Лжедмитрия не обошлось без нечистого. Существует легенда о договоре беглого монаха Гришки Отрепьева с дьяволом. Якобы, монах продал душу в обмен на московский трон. Чем еще объясняется массовый гипноз, которому поддались не только поляки, но и русские бояре, и воеводы, и весь народ? Потом, когда наваждение рассеялось, люди даже песню сложили:
Стоит Гришка расстрижка Отрепьев сын
Против зеркала хрустального,
Держит в руках книгу волшебную,
Волхвует Гришка расстрижка Отрепьев сын…
– При чем тут Ксения Годунова? – спросила Астра.
– Ее связь с самозванцем выглядит вопиюще. Почти сразу по вступлении Лжедмитрия в Москву она становится его наложницей.
– Вероятно, по принуждению.
– Согласен. Однако Ксения живет во дворце нового «государя» не неделю, не две, – около полугода! И если бы не возмущенное письмо Юрия Мнишека, который потребовал у будущего зятя немедленно отправить «дочь Борисову» подальше от себя, неизвестно, сколько бы еще это продолжалось.
– Должно быть, самозванец влюбился в нее. Она ведь была красива?
– Очень, очень! – подтвердил молодой человек. – Беглому монаху и не снилась такая красота. В Польше он встретил Марину Мнишек и поклялся взять ее в жены, как только займет царский престол. А тут он увидел Ксению, и гордая полячка была забыта. Лжедмитрий, ужасно падкий на женскую красоту, не пропускал ни одной юбки. Но неизменно возвращался к Годуновой!
– Что значит «возвращался», если ее держали под замком в его апартаментах?
– Почему он не отправил ее восвояси, как всех других, после того, как удовлетворил свою страсть и чувство превосходства? Женщина, о которой он мечтать не смел, теперь была полностью в его власти, он мог делать с ней все, что хотел. И делал, уверяю вас! Почему он не отослал ее прочь или не убил, как остальных членов царской семьи?
– Пожалел…
– Я думаю, он колебался, кого вести под венец, – православную царевну Ксению или «католическую девку» Марину. Не исключено, что чашу весов склонили в пользу последней польские сабли. Марину короновали, а Ксению постригли. Вот вам и гримаса судьбы!
Астра немного знала о самозванце из театрального курса. Они проходили пьесу Пушкина «Борис Годунов».
– Разве могло быть по-другому?
– История с самозванцем кишит темными пятнами, – признал Сабуров. – И Ксения – одно из них. Мне кажется, существует какая-то тайна в их отношениях… Отправляя Ксению в монастырь, самозванец просто брал паузу. Вряд ли он собирался оставить ее в покое. Однако у Лжедмитрия ничего не вышло…
– Что же помешало ему осуществить задуманное?
– Смерть…
Они еще поболтали о смутном времени и роли личности в истории. Богдан на все имел собственную точку зрения, часто отличную от общепринятой. С ним было интересно беседовать. Астра спрашивала, он отвечал.
– Соломония Сабурова – тоже росток вашего генеалогического древа?
Парень не торопился с ответом.
– Получается, да, – наконец, вымолвил он. – С моей стороны это наглость, но против родословной не попрешь.
– У нее был ребенок, или это блеф?
– Конечно, был. Откуда же тогда взялось фальшивое захоронение? Без веской причины церковь не пошла бы на обман, не решилась ввести в заблуждение великого князя. Соломония родила в монастыре, а не в современной частной клинике, где все шито-крыто, – усмехнулся он.
Его доводы звучали убедительно.
– Вы верите, что великокняжеский сын стал разбойником Кудеяром?
– Я бы на его месте поступил так же. Зная, как обошлись с его матерью, он зарекся помышлять о троне и выбрал вольную жизнь.
Мобильник в кармане Астры издал оглушительную трель.
– Мне звонят, – извинилась она. – Одну секунду!
Это был Матвей. Он проснулся и не обнаружил ее в номере.
– Ты бы хоть записку оставила! – возмущался он. – Я уже не знал, что и думать! Спасибо, телефон с собой захватила.
– Спускайся в ресторан и заказывай завтрак. Я буду через полчаса.
– Хорошо…
– Это мой муж, – объяснила она Сабурову. – Нервничает! Он еще спал, когда я уходила. – Она посмотрела на часы. – Ого! Как время пролетело…
Глава 24
Астра поливала блинчики медом, Матвей – сметаной. Она сменила спортивный костюм на летние брюки и блузку из хлопка. На спинке ее стула висела ветровка.
– Вижу, ты аппетит нагуляла, – заметил он.
В зале гостиничного ресторана было полутемно. За столиком у окна завтракала пожилая пара, остальные места пустовали. Хмурое утро не располагало к раннему подъему. Официантка, позевывая, принесла кофе с молоком.
– Сабуров рассказал мне кучу интересного! – с полным ртом сообщила Астра. – Он настоящий кладезь полезной информации.
– Тебе не стоит выходить одной.
– Я была осторожна. Сначала убедилась, что той машины нет, а потом уже… – Она запивала блинчики кофе. – Надо было заказать мне большую чашку! Ты знаешь, что я много пью.
