Обвинения, связанные с предыдущими, заключаются в том, что Opus Dei иногда пытается навязать свой стиль жизни руководимым им объектам, таким как университетские общежития, и в результате те не производят впечатление «секулярных». Например, американский экс-нумерарий Деннис Дубро был направлен Opus Dei помочь организовать университетское общежитие Warrane College в Сиднее — чисто мужской объект, куда даже посетители мужского пола не допускались выше первого этажа. «Мои руководители истратили четыре года, объясняя мне, что у нас мирская духовность, и я затратил столько же, объясняя это другим, а теперь они превращают университетское общежитие в монастырь», — сказал Дубро.
Большинство членов Opus Dei на это отвечают, что нет никакого риска отхода от секулярности: в Opus Dei никто не огораживает себя монастырскими стенами и не живет в скиту. И все же на психологическом уровне есть ощущение, что некоторых людей привлекает в Opus Dei именно альтернатива существующему этосу как в широком культурном плане, так и внутри самой католической церкви. Было бы соблазном относиться к Opus Dei как к убежищу, спасительной гавани и бросать там якорь, вместо того чтобы «погружаться в глубину», как часто говорил папа Иоанн Павел II.
Например, Бекет Греммельс, двадцатилетний студент университета Notre Dame, рассказал, что из-за его глубокой набожности в старших классах школы из него делали посмешище и называли «ханжой». В колледже он надеялся попасть в окружение, где ему не пришлось бы стараться «смягчать свою ортодоксальность». Он поступал во Францисканский университет Стьюбенвилла, в штате Огайо, у которого репутация довольно консервативного католического заведения, но обнаружил, что там «слишком многие просто делают вид». Греммельс сказал, что нашел то, что ему нужно, в Windmoor, центре Opus Dei рядом с кампусом Notre Dame. После учебы в аспирантуре он собирается подумать над вступлением в Opus Dei. В самом по себе факте, что Opus Dei может обеспечить спокойную благоприятную атмосферу для таких католиков, как Греммельс, нет ничего предосудительного. Но неизбежный риск заключается в том, что такие католики могут рассматривать Opus Dei в качестве места, где можно спрятаться от мира, а не способа увидеть мир в новом свете, чтобы впоследствии его преобразовывать.
Проблема состоит в том, чтобы помнить, что быть созерцателем, то есть быть набожным, намеренно заниматься своей духовностью, — это только половина битвы, и она не относится непосредственно к Opus Dei. Дух Opus Dei заключается в том, чтобы жить с этими качествами в профессиональном мире, не создавая замкнутых групп, настоящих или мнимых. Критерием должно быть Евангельское чудо Преображения, когда Петр, Иаков и Иоанн поднимаются с Иисусом на гору и свидетельствуют о его славе. Петр хотел, чтобы они сделали кущи и остались здесь с Иисусом, но не в этом было предназначение учеников. Они были призваны следовать за Христом по городам и весям, «нищие духом», в ожидании искупления. Именно так и должны поступать члены Opus Dei.
Глава пятая
ХРИСТИАНСКАЯ СВОБОДА
Известный испанский журналист Луис Фойкс живет и работает в Барселоне. Он регулярно бывает «свежей головой» в трех телевизионных и трех радиопрограммах, он также ведущий колонки секулярной левоцентристской газеты Vanguardia и постоянно печатается в разделе новостей и на спортивных страницах этой газеты. В испанской журналистике он испробовал все виды работы — от редактора и заместителя редактора до зарубежного корреспондента в Вашингтоне. С 1961 года он ассоциированный член Opus Dei. Он живет со слепой матерью, которая больна болезнью Альцгеймера.
Другими словами, Фойкс — вполне типичный, успешный и морально устойчивый член Opus Dei, активно участвующий в общественной жизни Испании, человек, который осуществляет принцип «освящения работы». Имея в виду влиятельность и известность Фойкса, можно было бы предположить, что руководство Opus Dei вступит с ним в тесный контакт для координации усилий и обеспечения максимальной эффективности в достижении общих целей.
На самом деле, говорит Фойкс, после сорока одного года членства в Opus Dei он все еще ждет, что кто-нибудь из организации скажет ему, что они думают о какой-нибудь из его статей или хоть об одном из многочисленных телевизионных комментариев.
«Ничего подобного просто не происходит», — сказал он мне в июне 2004 года в неохотно данном интервью за чашкой кофе в Барселоне. Я говорю «неохотно данном», поскольку было очевидно, что, несмотря на публичную открытость, Фойкс не хочет говорить о своей частной жизни. Фактически, говорит он, Opus Dei никогда не интересовали ни его журналистская деятельность, ни его политические убеждения. Он улыбается и говорит, что все в порядке, поскольку уже по меньшей мере шесть лет он голосует за левых, а не за консервативную Народную партию бывшего премьер-министра Хосе Марии Аснара. (В испанской прессе широко распространено мнение, что Аснар — любимец Opus Dei.) Фойкс дал понять, что он так ведет себя не потому, что очень любит левых, а потому что более чем разочарован в правых. Он также подчеркивает, что никто в Opus Dei не пытался повлиять на его политический выбор.
«Люди склонны считать Opus Dei политическим, общественным, экономическим и так далее движением, — сказал Фойкс. — Это не так, во всяком случае, насколько я знаю. Opus Dei старается смотреть на людей как на личности, помочь им в духовной жизни, понять их человеческую сущность. Насколько я могу это видеть. Директор центра Opus Dei никогда не спрашивал меня, что я думаю о каком-либо издании или политическом деятеле. Будучи членом Opus Dei, я чувствую себя совершенно свободным».
Фойкс затронул и другой вопрос: «Мы не роботы. Мы нормальные люди. Иногда мне не хочется работать. Когда я вижу на улице красивую женщину, я чувствую то же, что и вы. А по субботам… ну, дело в том, что я езжу в свой пригородный дом и ухаживаю за оливковыми деревьями и виноградником — это мне отец завещал перед смертью. Это нормальная жизнь, без всякого давления».
В известном смысле огромная ирония заключена в том, что Opus Dei привлекает к себе внимание как организация, контролирующая своих членов, а при этом, по крайней мере на понятийном уровне, в католической церкви не существует никакой другой группы, которая бы придавала такое значение свободе наряду с личной ответственностью, которую эта свобода подразумевает.
Основная идея заключается в том, что вне духовного руководства и воспитания в духе доктрины, осуществляемых Opus Dei, организация не имеет никакой «программы», и ее члены совершенно свободны поступать так, как считают нужным, неся полную ответственность за свой выбор. Это не только личное восприятие Opus Dei, но и политика Ватикана: в декрете Конгрегации по делам епископов, учредившем Opus Dei в качестве личной прелатуры, говорится: «Верующие миряне, принадлежащие к прелатуре, в пределах католической веры и церковной дисциплины имеют такую же свободу, как и другие католики и их сограждане; следовательно, прелатура не отвечает за профессиональную, общественную, политическую или экономическую деятельность своих членов».
Члены Opus Dei — профессора, юристы или дворники — несут ответственность перед своим начальством на работе, но никогда — перед духовенством или директорами центров Opus Dei. Кроме того, Opus Dei никогда не использует высокое положение своих членов, будь то в церковной или мирской их карьере. «Opus Dei — апостольское предприятие, — писал Эскрива. — Нас интересует только душа. Наша мораль не позволяет нам вести себя как общество по самосовершенствованию или взаимопомощи». Под «свободой» для своих членов Opus Dei также имеет в виду свободу от любых попыток со стороны организации их эксплуатировать.
