Саргон умолк, и брови волка удивленно взлетели вверх.
— Вы… я не так силен в этих вопросах… — пробормотал Гварен, но быстро умолк и только вздохнул.
— Проклятье! — отмахнулся от него Элазар. — Я не прошу у вас совета, как мне обращаться с женщинами!
— Что же тогда? — растерялся волк.
— Вы старший в семье и единственный мужчина в ней.
— Верно, — согласно кивнул Ристерд.
Кроме него и матери, в их маленькой семье и не было никого. Хотя скоро, как Гварен надеялся, появится еще одна сердитая ревнивая особа… Но к чему клонит ректор?
Ректор вытянулся, словно находился перед самим венценосным правителем королевства, затем с почтением склонил свою светлую голову и заявил:
— Я хочу просить разрешения ухаживать за вашей многоуважаемой матерью.
Карие глаза волка сверкнули темным золотом, выдавая смятение. Такого заявления он никак не ожидал. Мать и словом не обмолвилась об этом, когда он в последний раз навещал ее. Но пауза затягивалась и становилась неловкой. Нужно было что-то отвечать. Проклятье! Заполучить ректора академии в отчимы… Боги решили сыграть с ним странную шутку. Гварен сглотнул ком, подступивший к горлу, и так же уважительно склонил голову:
— Я даю вам свое разрешение. — Голос звучал совсем не так уверенно, как ему бы хотелось.
Стоило Элазару облегченно вздохнуть, как волк добавил:
— Но вы же понимаете, что, если обидите Сарэйд, я буду вынужден вас убить?
— Вы будете иметь полное право, — ломким голосом ответил ректор.
— Рад, что мы понимаем друг друга. — Ристерд так неожиданно улыбнулся, что у Саргона дернулся глаз.
— Это не может не радовать. — Хозяин академии подошел к своему столу и схватил графин, принимаясь пить свежую холодную воду прямо из горлышка.
— Вы собираетесь посетить ее дом в лесах Демонтина? — поинтересовался Гварен.
Элазар наконец вернул пустой графин на стол и обтер губы тыльной стороной ладони. Впору было пить вино…
— Да, так и есть. Причем мой первый визит будет иметь скорее официальный характер.
— Вам нужна сила матери? — нахмурился волк.
— Да, верно, — кивнул ректор. — Я знаю о том, что она вернулась к Сарэйд. И могу поклясться головой, что ваша мать не пострадает. Но помощь ее будет бесценна.
— Вы отправитесь в Раегдан с нею? — продолжил свой допрос Гварен.
— Нам необходимо успокоить людей. Вы должны понимать, что произойдет, если они поднимут восстание, — хмуро сказал ректор.
— Они погибнут, — глухо отозвался волк.
— Верно, — кивнул Саргон, — Дарем пришлет отряд в помощь Раегдану, а еще вмешается Тир Альвергардский, и земля Броганов превратится в пепелище.
— Могу я спросить? — Гварен сделал шаг к ректорскому столу и остановился, проведя пальцами по его краю.
— Конечно. — Элазар видел, как ученик пытается скрыть волнение, и понимал, что это уже не было связано с его матерью.
— Леди Айла… — Ристерд шумно вздохнул и сильнее оперся на стол. Тот скрипнул под рукой волка, явно грозя треснуть. — Каково ее мнение о произошедшем? Прошло более суток, но она не послала за сыновьями и не справилась о здоровье Келейр. Как бы то ни было, но она — мать.
— Вы хороший друг, Гварен. И хороший человек, — задумчиво проговорил ректор, глядя на ученика янтарным взглядом.
— Стараюсь им быть по мере возможности, — отозвался Ристерд.
— Айла не выходила из башни, где находятся ее покои, с тех самых пор, как Рейн Броган покинул замок, — сказал Саргон.
— И не отдавала никаких распоряжений?
— Нет. Никто не говорил с хозяйкой Раегдана. Мастер Бродик пытался было, но леди не стала отвечать ему. Он лишь убедился, что она не ранена, и покинул замок.
— Любовь и отчаяние иногда принимают странные формы, вы не находите? — хмуро проговорил волк, бросая взгляд на ректора.
— Согласен, — глухо отозвался мужчина.
— Могу я идти? — спросил молодой человек.
— Да. Ступайте, Ристерд. Я благодарен вам за беседу и оказанное доверие.
— Вы более чем заслужили это. — Гварен снова коротко склонил голову, а затем покинул кабинет ректора.
Саргон подошел к своему столу и провел ладонью по треснутой крышке. Ученик все-таки сломал ее. Пора бы заменить мебель, но она досталась Элазару от его отца и была перевезена в академию из кабинета Осмонда Саргона многие годы назад.
— И сколько лет прошло? — Мужчина похлопал по крышке стола, словно он был его любимым питомцем, понимая, что нужно вызывать плотника.
ГЛАВА 14
Единственным плюсом того, что с него на время занятий сняли ошейник, был тот факт, что тело исцелилось. Рейн повел плечами, больше не чувствуя боли. Рубашка болталась на нем как грязная тряпка, теперь придется снимать ее на каждом занятии, иначе кастелянша исполнит свою угрозу и нашлет на его голову проклятия.
Дракон накинул на плечо лук и колчан с уцелевшими стрелами, пользуясь тем, что мастер Эверет пытался оттереть гарь со своего лица. На сегодня они закончили, точнее, это он закончил разносить Кабриум, добавив пару треснутых колонн и горелую плитку на искореженном полу.
Только Хью протер глаза, тряхнул головой и попытался оглядеться, как двери в тренировочный зал закрылись за спиной ученика. Эверет довольно ухмыльнулся, замечая, что оружие пропало. Значит, все же решил тренироваться самостоятельно.
— Умница, Броган. Можешь пользоваться головой не только для пробивания стен.
Кряхтя и охая, словно старая бабка, Хью похромал к выходу из Кабриума. Предстояло еще два часа занятий, но он собирался забиться в самый дальний темный угол замка, чтобы не попадаться на глаза Саргону. На сегодня с него хватит…
Рейн сбежал по ступенькам вниз, покидая башню. Он был зол и недоволен собой, не понимая, почему получил похвалу от Эверета. Лук трижды был сломан, и никаких успехов за собой Броган не замечал. Ну, разве что сам обратился в итоге, и Хьюго не пришлось использовать свой медальон.
Иногда дракону казалось, что этот странный маг верил в своего ученика больше его самого. И что удивило Рейна, ему вдруг захотелось оправдать это доверие. Он уже знал, чем займется в ближайшее время. И на ужин бы не пошел, да будет беспокоиться оттого, что жена поступит так же.
— Тебя, мелкий, без контроля оставлять нельзя… — Броган перелез через стену, ограждавшую оружейку, и спрыгнул вниз.
Он окинул площадку быстрым взглядом и, убедившись, что она пуста, прошел к установленным для занятий столбам. Рейн так увлекся, что не обратил внимания на появившегося мастера. Думон упер свои волосатые ручищи в бока и собирался отчитать нерадивого ученика, но передумал, наблюдая за его действиями.
