Интересно, что формально оба корейских государства считают себя единственным законным правительством на полуострове. Правда отрицать существование другой Кореи было бы просто глупо и невозможно. В любом случае огромные деньги, усилия обе Кореи тратили и тратят на то, чтобы поддержать свои немалые армии. При этом больше половины войск и с той и с другой стороны сосредоточены вдоль 38-й параллели северной широты, по которой примерно проходит демилитаризованная зона, разделяющая Юг и Север. Теперь это, пожалуй, самая тщательно укрепленная граница во всем мире.
В один и тот же день с разницей буквально в полтора часа мне довелось услышать два совершенно полярных мнения представителей Юга о Северной Корее. Сначала таксист в цветастых выражениях, размахивая руками, эмоционально рассказывал мне о «Ким Чен Ире — кровопийце», «проклятых коммуняках» и о том, что деньги, выделяемые Сеулом на гуманитарную помощь Пхеньяну, «надо тратить на нужды своей страны, а не на помощь вероломным врагам». Затем в другом такси водитель убедительно и пространно говорил о «братьях по крови», «одной и той же нации» и «необходимости как можно скорее объединяться и помогать друг другу». Оба моих собеседника были примерно одинакового возраста — около 60 лет, — и оба помнили Корейскую войну.
Практически невозможно сказать однозначно, как южные корейцы относятся к Северу. Существуют два диаметрально противоположных подхода, которые нашли свое отражение в высказываниях двух таксистов. Одни считают, что Север — враг, ему доверять нельзя; другие говорят, что кем бы те ни были, но они люди той же нации и помогать им надо так же, как стали бы помогать хотя и непутевому, но своему родственнику. Количество приверженцев одного и другого подхода практически одинаково. Периодически к власти приходят то одни (консерваторы, сторонники жесткого подхода к Пхеньяну), то другие (их называют либералами и прогрессивными силами, выступающими за гибкий подход и сотрудничество с Севером, время от времени прощая некоторые резкие выпады КНДР).
Интерес к жизни в КНДР у южан конечно же большой. В правительстве есть специальное министерство по делам объединения, которое занимается политикой в отношении КНДР, в газетах чаще всего есть специальная отдельная рубрика «Северная Корея». Даже торговлю с КНДР южане считают не международной и не внутренней, а особой — межкорейской, так и проводя эту графу по своим отчетам.
У меня создалось впечатление, что южные корейцы для себя не смогли или просто не хотят четко ответить на один важный вопрос: кто для них Северная Корея — третья страна или все же другая часть разделенной нации? Вопрос, несмотря на его прямоту, не такой простой. Если же ответ будет первым, что КНДР — это в принципе другая страна, как, например, США, Япония, Китай, Индонезия и т. д., то тогда можно жестко реагировать на все выпады Пхеньяна, да и, грубо говоря, не так уж заботиться о том, что многие простые северяне голодают. Во многих странах Африки нуждаются в еде больше, тогда логичней помощь туда направлять. Но тогда придется ставить крест на всех планах объединения. Если все же признать жителей КНДР братьями по крови, раздел полуострова считать трагической ошибкой истории, то тогда можно говорить и об объединении, но быть готовым активно помогать бедным и не совсем предсказуемым родственникам невзирая на их поведение. Все же, как-никак, свои.
Определиться однозначно конечно же нелегко, но затягивание в этом вопросе, которое видно сейчас, приводит к метаниям, непоследовательной политике в отношении КНДР и расколу в сердцах рядовых южных корейцев.
Правда, постепенно складывается впечатление, что время постепенно все дальше и дальше «растаскивает» обе части Корейского полуострова в разные стороны. Да, официальные лица обеих Корей постоянно говорят, что их цель — объединение родины, эти постулаты об объединении записаны в конституциях и Юга, и Севера, но в реальности слова остаются словами. РК и КНДР по-прежнему отдельные государства, причем очень разные.
Да и чисто внешне южане и северяне уже достаточно сильно отличаются друг от друга. И дело здесь не только в том, что на Юге живут более богато. В среднем южане из-за более хорошего питания примерно на 8–10 см выше северных корейцев. А эта разница очень серьезная. В одной южнокорейской газете в 2006 году была целая серия заметок, основанных на серьезных научных исследованиях, которые сделали вывод: если все будет так и дальше продолжаться, то граждане КНДР и граждане РК будут не двумя частями одной нации, а просто двумя разными нациями, которых будет объединять лишь схожий язык. Да и с языком не так просто: северный и южный диалекты все больше отходят друг от друга.
Шестьдесят лет раскола неизбежно отдалили две части корейской нации и в психологическом плане. Иностранцам часто кажется, что корейцы хотят объединится. Официально это так, но в реальности не все так однозначно. Так, немногим более половины граждан РК в возрасте от 19 до 59 лет в ходе опроса в сентябре 2009 года сказали, что их вполне устроит вечный раздел на два государства (РК и КНДР), если отношения будут строиться на принципах мирного сосуществования.
Чем моложе южные корейцы, тем больше они считают себя гражданами именно Юга и не хотят объединения, которое чревато многочисленными проблемами и финансовыми затратами. Согласно проведенному в сентябре 2004 года среди южнокорейских подростков опросу больше оказалось тех, кто не считает возможным вступление в брак с гражданами КНДР, даже если это будет разрешено. Да, подавляющее большинство готово иметь друзей из числа северных корейцев, но видеть их членами своей семьи хотят далеко не все. Прямо как со многими иностранцами. В том же году среди южнокорейских школьников в возрасте от 10 до 18 лет больше (48 %) оказалось тех, кто попросту не хочет объединения, по сравнению с теми, кто за превращение в единое государство (46 %). А ведь молодежь скоро встанет у руля управления южнокорейским государством, и их взгляды будут все больше и больше доминировать.
Даже среди сторонников объединения очень большое число тех, кто поддерживает эту идею, но если ее реализация не потребует материальных затрат и не приведет к снижению уровня жизни на Юге. Однако это практически невозможно. Западная Германия была куда мощнее нынешней Южной Кореи, а ГДР куда более развитой и процветающей, чем КНДР, но, даже несмотря на это, падение уровня жизни и многочисленные социальные проблемы стали теми неизбежными побочными эффектами, которые сопровождали воссоединение. Так что и вопрос «Хотите ли вы объединения с Северной Кореей?» для многих южан далеко не самый простой. А молодое поколение все больше и больше относится к северянам как просто к людям из другой страны.
7. Они о нас, мы о них
Хорошо ли корейцы знают Россию? Да примерно так же, как мы Корею. Совершенно фантастических и не имеющих никакого отношения к реальной действительности распространенных стойких образов в отношении друг друга существует достаточно с той и другой стороны — российской и корейской. Правда, следует признать, что во многом это было неизбежно: дипломатические отношения были установлены лишь в 1991 году, а все контакты до этого носили эпизодический характер. Для нас же Корея, если и существовала, то в первую очередь Северная. Но сейчас со временем ситуация все же улучшается: корейцы едут к нам, мы к ним, их хватает в наших университетах, российские студенты также уже не диковинка в южнокорейских вузах. Тем не менее кое-какие забавные, неправдоподобные и оттого, наверное, еще более устойчивые мифы пока существуют. Специалисты над ними смеются, а вот многие простые люди в них верят.
