– Чем именно я могу вам помочь? – спросил Пейс.
– Я тоже занимаюсь научной работой, – сказал Логан, – и живу пока, так уж случилось, в «Облачных водах» в коттедже Томаса Коула, завершая одну монографию. Я услышал о вашем научном форпосте, расположенном в этой глуши, и меня одолела любознательность.
– Понятно, – сказал лаборант.
Логан уже почувствовал замкнутость и робость парня, явно не склонного к разговорам.
– Мне также хотелось выразить соболезнования в связи с гибелью вашего коллеги. Какой ужасный конец.
Пейс кивнул.
– Насколько я понял, он тоже занимался исследованиями?
– Да.
– И давно вы здесь работаете?
– Около восьми месяцев. Исследования организовал доктор Фивербридж.
– Фивербридж? – удивленно повторил Логан. – Чейз Фивербридж?
Пейс опять кивнул. Но взглянул уже на Логана более пристально и заинтересованно.
Логан немного слышал о Фивербридже. Он считался выдающимся и крайне оригинальным во взглядах натуралистом, достаточно богатым и состоятельным, чтобы заниматься исключительно интересующими его темами и финансировать собственные исследования. Насколько помнилось Логану, он снискал дурную репутацию из-за его скептического отношения к традиционным научным представлениям.
– Погодите-ка, вы говорили, что ваша фамилия Логан? – спросил Пейс с внезапной искрой узнавания в его телячьих карих глазах.
– Да, верно.
– Доктор Джереми Логан?
– И опять верно.
– Доктор Логан, – глубоко вздохнув, озабоченно произнес Пейс, – простите мои слова, но, по-моему, мне не следует больше разговаривать с вами о нашей лаборатории. Фактически мне не следовало даже впускать вас. Этот вопрос должна решить Лора.
– Лора? – удивленно повторил Логан.
В этот момент входная дверь открылась и на пороге появилась женщина – высокая, лет тридцати, с ореховыми глазами и скуластым лицом: женщина с фотографии. Она была в стильной водонепроницаемой куртке (компании «Барбур»), взлохмаченные ветром пряди ее светлых волос упали на лицо и рассыпались по плечам.
Она бросила взгляд на обоих мужчин.
– Я Лора Фивербридж, – сказала она Логану мелодичным контральто. – Чем могу помочь вам?
– Это Джереми Логан, – пояснил Пейс и, неуверенно помедлив, добавил: – Я… э-э… как раз собирался пойти в подсобку распаковать прибывшие вчера приборы.
И он быстро вышел из лаборатории, оставив Логана наедине с женщиной, которая, по его предположению, приходилась дочерью доктору Фивербриджу.
– Что я могу сделать для вас, мистер Логан? – спросила Лора Фивербридж.
– Во-первых, позвольте мне выразить глубокие сожаления о потере вашего коллеги. И нет, я ни в коей мере не связан с полицией.
Лаура Фивербридж кивнула. Логан сделал шаг в ее сторону. Он сумел почувствовать исходящие от нее сомнения, потрясение, настороженность и глубокую неизбывную печаль.
– Скажу вам всю правду. Некоторые люди здесь, в Адирондаке, полагают, что эти три недавние смерти – включая вашего помощника Артовского – не только трагичны, но и на редкость необычны. Меня попросили в неофициальном порядке разобраться в них. Понятно, что сейчас я пришел совсем не вовремя, но не могли бы вы уделить мне немного вашего времени… и, возможно, также вашего отца, если вы не сочтете мою просьбу чрезмерной.
Пока Логан говорил, глаза женщины сначала расширились, а потом обратно сузились.
– Мой отец умер.
– Ох, – потрясенно откликнулся Логан. – Простите, мне очень жаль. Я не слышал.
Лаура Фивербридж нерешительно помедлила. Прищурившись, она легким касанием отвела в сторону упавшие на глаза волосы. Затем кивнула в сторону двери.
– Пойдемте во двор, – сказала она, – там мы можем поговорить.
14
Они опустились на грубо сколоченные деревянные скамейки, стоявшие параллельно входной двери в лабораторию. Лора отстраненно смотрела в сторону леса, сцепив руки.
– Опять же, очень печально слышать об уходе вашего отца, – сказал Логан. – Мир потерял блестящего натуралиста.
– На самом деле он защитил докторские диссертации как по биохимии, так и по естественным наукам и по молодости читал лекции по обеим дисциплинам. Но вы правы… натурализм всегда оставался его первой любовью.
Последовала пауза.
– Что вы можете рассказать мне об Артовском? – нарушил молчание Логан.
– Я уже рассказала полиции практически обо всем, – сказала она. – Марк был самым преданным науке аспирантом и исследователем, какого только можно пожелать. Он был дружелюбным, знающим, увлеченным нашей работой.
– Его тело нашли примерно в шести милях к северу отсюда. Вы не знаете, почему он оказался так далеко от лаборатории?
– Всю свою жизнь Марк прожил в городе. Родился и вырос в Куинсе. Мы беспокоились, сможет ли он приспособиться к жизни в таком удаленном и диком месте. Но, как ни странно, ему здесь очень понравилось. Может, даже слишком понравилось. У него появилась страсть к лесным походам, но он не очень хорошо ориентировался, в общем, скорее даже плохо ориентировался в лесу. Дважды он забредал в какие-то дебри, сворачивая с проторенных путей, и блуждал там целую ночь. Рейнджерам пришлось спасать его. – По губам Лоры Фивербридж промелькнула унылая улыбка.
– Не завел ли он здесь каких-то врагов?
– Нет. Ни врагов, ни научных завистников… здесь определенно не было.
– А не завязал ли он какие-то знакомства с местными жителями?
– Нет, никто из нас не завел здесь знакомых. Два раза в месяц мы ездим в район озера Саранак пополнить запасы продуктов и забрать посылки с почты. Все остальное время мы живем уединенно своим коллективом.
– Могли бы вы предположить, что именно, с вашей точки зрения, случилось с Артовским?
– Что он опять заблудился… и на сей раз оказался в неудачное время и в неудачном месте. Говорят, на него напал медведь… или, может, рассвирепевший волк. – Ее бросило в дрожь от этой мысли. – Жуть какая-то.
– Да, именно так. Жуть… и трагедия. – Логан помолчал. – Доктор Фивербридж, вы бывали в Пиковой ложбине?
– Нет.
– Вам приходилось слышать о так называемом клане Блейкни?
– Нет. Полиция задавала мне почти те же вопросы. Вы уверены, что не связаны с ними?
– Как раз наоборот. Честно говоря, доктор Фивербридж, они не обрадуются, узнав, что я пытаюсь что-то выяснить.
– Тогда зачем вам это надо?
– Как я уже упоминал, у некоторых жителей Адирондака – ответственных жителей – возникли вопросы, сомнения относительно характера смерти двух туристов, убитых в глухом лесу в нескольких милях отсюда. Боюсь, что их сомнения лишь усилились после смерти мистера Артовского.
