Очень мне хотелось спросить областного прокурора: неужели в получении полумиллиарда премий действительно нет никакого преступления? Если это так, то хотя бы взглянуть в глаза бессовестному чиновнику. Не ощущая стыда, он загреб сразу 293 миллиона при полном безмолвии богоспасаемой Вологды. Невероятно, однако же факт!
Получить аудиенцию у прокурора ничуть не легче, чем встретиться с губернатором. И решил я никуда не ходить. Плюнул и говорю: а ну их… Пусть делают, что хотят. Еще подумают, что завидую.
Вот так рассуждает почти вся Россия.
А что, разве не так? Со стыдом вспоминаю, как однажды чуть не попросил какую-нибудь должностишку в областной администрации, чтобы не остаться наедине с ельцинской пенсией. Возник такой краткий мысленный позыв в тот момент, когда думские депутаты и административные чиновники добились для себя позорных привилегий при выходе на пенсию. Почему это чиновникам такая поблажка? Я-то, дурак, думал, что пенсионный закон для всех один. Ан нет! Даже представители прессы, приписанные к администрации, получили пенсии, намного превышающие мою, писательскую. Но тут подоспело звание почетного гражданина Вологды. Жена говорит: «Добро надо ценить». И я заглох…
Не стал я выклянчивать «должностишку» в администрации, не стал возмущаться высокими чиновничьими пенсиями и окладами…
Не так ли ведет себя и всякий, особенно сельский пенсионер? Прибавят ему какую-нибудь жалкую ельцинскую пятерку, он и довольнехонек. На выборах вновь проголосует «за Ельцина»! Так что ты тоже как все, то есть трус. «Сиди и не нявгай», — как говаривала моя бабушка.
Да, вологодские пенсионеры, наверное, никогда не пойдут с плакатами. Матери, не получающие детские пособия, не будут бить стекла в роскошных особняках облеченных властью плутократов. Работяги в колхозе или лесопункте, годами не получающие зарплату, не станут держать какого-нибудь директора взаперти, как в Кемерове. Для таких протестов вологжане слишком стыдливы, слишком совестливы. Продающиеся зарубежным фирмам демократические администраторы с помощью еврейских денег, газет, радио и телевидения прекрасно изучили свойства совестливой русской души… Православную душу почему-то не очень и волнует нищенская пенсия или невыплаченная, тоже нищенская зарплата. Смирились и с тем, что пенсии для чиновников разительно отличаются от остальных и что чиновников в государстве копится все больше и больше… Еще Горбачев говаривал, что чиновников, состоящих на службе (т. е. сидящих на шее налогоплательщиков), развелось около 16 миллионов.
Но это было когда? При нынешней власти их стало еще больше, и зарплата у них… Как говорится, ой-ей-ей!
Выяснить, сколько развелось чиновников хотя бы в одной Вологодской области, мне не удалось. Как говорится, почти военная тайна…
* * *
Увы, не заметила православная Русь гнусного предательства Горбачева, Яковлева и Шеварднадзе. О, как ловко облапошила нас дьявольская эта троица, как хитроумно использовала народное недовольство безбожной коммунистической властью! Как незаметно подсунула нам новую денежную власть, ввергнувшую Россию под банкирское бесстыдство, с которым депутаты и ельцинские госчиновники сами себе устанавливают зарплату и назначают пенсию, поистине бесподобно. Они сами себя премируют, сами себя награждают и повышают в должности. Правда, для того, чтобы повысили, т. е. чтобы твой социальный статус укрепился еще больше, надо верно служить вышестоящему чиновнику, обладать достаточно высоким чувством опасности, хитростью и подхалимским талантом.
В этой системе вовсе не обязательны высокие деловые качества. Хватит иной раз и того, что ты выучился (выучилась) угодничать, держать язык за зубами и подмахивать шулерские бумаги. Не способен (не способна) на это — снимут. Понизят. Или вообще укажут на дверь. Способов сокращения достаточно. Говорю пока о чиновниках, не касаясь рабочих. Но когда с молотка идут целые комбинаты, когда остановлены заводы и фабрики, когда под флером технического прогресса нарочно создана система безработицы, оказаться за проходной проще, чем за пределами офиса. Директор-акционер всегда найдет способ избавиться от неугодной личности. И никакой профсоюз за тебя не заступится!
Но вернемся к нашим баранам, то бишь к депутатам и государственным чиновникам. Если чиновник все еще не растерял совесть, если он не умеет подхалимничать, над ним висит постоянная угроза увольнения. Воленс-ноленс, он вынужден научиться подхалимажу. Он приспосабливается к системе бесправия, двурушничества и воровства. Такова система, созданная с помощью ЦРУ т. н. демократической революцией.
Так в чем же разница между властью, которая была в стране и от которой многие из нас с таким удовольствием отбояривались, и новой властью — властью банкиров? Мне представляется, что разницы нет. Она, эта разница, только в масштабах оболванивания (и эксплуатации, если говорить о крестьянстве). Самое мощное сословие великого Российского государства — крестьянство — было унижено еще при советской коммунистической власти. Уничтожалось сначала при раскулачивании, затем душилось налогами, гибло во время войны. Наконец, при раскулачивании уже самих колхозов русская деревня окончательно сникла. Господа демократы только завершили уничтожение крестьянства. Уже при Горбачеве крестьян в стране было меньше, чем бюрократов-чиновников, безжалостная статистика соврать не даст. И передовой (по учению Маркса) класс не очень-то и тужил о бедах русской деревни! Не так ли, Геннадий Андреевич?
Иные коммунисты воевали с русским крестьянством с таким же упорством, как воевали они с православным духовенством. Десятилетиями обдирали крестьянина как липку…
Создали большевики за счет разорения деревни могучую промышленность, и на том спасибо. Но какое потрясающее сходство в отношении к крестьянству у троцкистов-болыиевиков и сегодняшних т. н. демократов! Объединенная ненависть тогдашних троцкистов и нынешних банкиров к русской деревне взывала к совести оппозиционных сил, но оппозиция проигнорировала народные чаяния.
Помнится, перед президентскими выборами я, беседуя с Вами, Геннадий Андреевич, набрался нахальства и дал некоторые советы, как выиграть президентскую гонку. Во-первых, надо было всенародно, искренне покаяться перед народом за раскулачивание и последующий колхозный грабеж мужика. Во-вторых, публично попросить у всей России прощения за многолетнее преследование православной религии. В-третьих, отказаться от некоторых марксистских догм и обязательно переименовать партию, которая с таким трудом сохранила свои структуры. И что интересно: Геннадий Андреевич, как я понял, был согласен сделать все это. Соглашался даже на переименование…
Но почему, кроме формальной поддержки русского православия, он ничего этого не сделал? Так ведь и демократы вроде Лужкова встают на клиросы и строят грандиозные соборы. (Не зря сказано, что и бесы иной раз веруют и трепещут.) Мне и сейчас ясно, что переименовать партию (в народную, социалистическую или в какую иную) просто необходимо, потому что марксизм-коммунизм русскому народу, хотя бы крестьянству, давно набил оскомину. Конечно, пожилые догматики при этом из партии вышли бы. Сколько-то тысяч, даже, может быть, миллионов партия недосчиталась бы…
