— Все с Хрущева началось. Нет школ, медпунктов, магазинов — люди и разъезжаются…
— Все гораздо раньше началось. Еще в войну выгребали все до зернышка. Я видел, как женщин сажали в тюрьму за несколько подобранных колосков, оставляя в доме сиротами по пять детей. В нашей деревне на войне погибли все мужики.
— В 80-е годы писатели-деревенщики были на слуху. Где они сейчас? И у вас разброд?
— Никакого разброда нет, все работаем. Просто демократы вроде Евтушенко, Юнны Мориц приватизировали и наше писательское общее хозяйство… На общие деньги чуть не еженедельно катались в Америку. Посмотрите, что в стране происходит: коммунистов, обкомы разогнали, а зачем систему советской власти-то порушили? Чтобы банки страной командовали? Думаю, я все-таки доживу до новой, настоящей власти…
— Но ведь и в Америке банки командуют, а крестьяне не бедно живут…
— По-разному живут. Был я на бедной, неприбыльной ферме под Нью-Йорком, хозяин которой, молодой мужик, не справляется с ней и собирается продать. Был и на богатой ферме, где на одного фермера-горожанина работают восемьдесят наемников. Это очередной миф, когда нам вдалбливают, что несколько тысяч фермеров в США кормят всю страну. Запомните одно: нигде, ни в одной стране мира, сельское хозяйство не обходится без дотаций государства! Везде оно на дотации, везде!
— Ну не получилось у нас с коммунизмом, так что же делать?
— Идти своей дорогой. Читать наших выдающихся ученых-аграриев Чаянова, Кондратьева. У них все сказано. А ведь у нынешней власти одна забота: землю продать.
— А почему ее не продавать, если земледелец хороший? Вы за какой строй, за демократический или за авторитарный?
— Капитализм-социализм — это все выдумки. Я, например, монархист…
— А у нас уже есть царь Борис. Но ведь землю-то в России до революции продавали! И столыпинская реформа это предполагала.
— Я выступал за то, чтобы отдать землю в бессрочное пользование тем, кто на ней живет, ее обрабатывает. Отдать навечно. Нужно, чтобы вы все поняли: на нынешнем рынке земли русскому крестьянину делать нечего. На нем он потеряет все.
— А вообще-то крестьяне сейчас есть? Северное-то крестьянство вымирает.
— Нет, может быть, где-то в Краснодарском крае и есть, на юге…
— Я в августе был в Краснодарском крае, ничего там тоже нет. Тот же развал и разброд, — сказал выходец с Кубани.
— Возьмите совхоз «Присухонский». Акционировали они землю, выделили старухам паи, обрабатывать которые те не могут, вот и стали скупать за бесценок.
— Верно, земельный пай в деревне сейчас можно купить за бутылку водки. Вы много писали о японском чуде. Там мало земли, и относятся к ней по-другому, бережно.
— Там много испытаний проходят, трудный экзамен надо сдать, прежде чем государство доверит крестьянину землю.
— А нам кто мешает так делать?
— Но не делаем же! Вот и при Позгалеве раскрестьянивание продолжается…
— А что Позгалев сделает? Примет сторону крестьянства, вышибут и его из губернаторского кресла… Ведь это не вписывается в теорию золотого миллиарда. Населению России, похоже, не будет среди этого числа места?
— Конечно, наше население вымирает. Ежегодно на полтора миллиона сокращается. И об этом мы не задумываемся. Мы уже колония: распродаем ресурсы, чтобы выплатить пенсии и зарплаты. Вспомните, какой ценой строили Череповецкий металлургический комбинат, по три-пять рублей с девушек собирали. Как они живут сейчас, когда два-три начальника на ЧМК получают кучу долларов в год?
— Ваше отношение к Жириновскому?
— Плут, но в случае с Ираком прав: Саддам Хусейн — народный вождь.
— Опять вождь! Может, мы в России обойдемся без вождей и гениев? Петр, Ленин — что ни гений, то страну перекорежит. Давайте жить спокойно!
— Государство грабило и грабит крестьянство. Ценовыми ножницами, другими способами, но грабеж продолжается и сейчас. Жаль, ни колхозного, ни фермерского, ни православного возрождения не намечается… Людей нет, кто возрождать будет? Но в одном я уверен: будущее зависит от вас. Прошу, не поддавайтесь, работайте и сопротивляйтесь всему неразумному.
Беседу записала Н. Серова
«Красный Север», 1998, 12 марта
Жить надо по-человечески. Вернее, по-божески
В числе подписавших «Обращение сорока трех» замечательный писатель с мировой известностью, лауреат Государственной премии Василий Иванович Белов. Его правдивые заступнические книги создали ему в народе непререкаемый авторитет борца против попрания элементарных прав человека от земли. Вместе с другими патриотическими подвижниками он требует сегодня: «Остановить «реформы смерти»!» Как и чем обусловлена его позиция? Наш корреспондент в Вологде беседует с Василием Ивановичем Беловым.
Что его особенно тревожит?
— Нравственные провалы, которые образовались в нашем народе в эпоху «президентов». Мне не понятно, почему он такой податливый, народ наш? Почему он верит лживым газетам и циничным телеведущим? Миллионы людей смотрят и верят обманщикам… Очень тревожит рост преступности, пьянства — от алкоголя погибает столько людей, что даже страшно подумать. Какой высокой чести удостоена в Москве алкогольная отрава! Веничке Ерофееву поставили сразу два памятника… Сколько у нас алкоголиков? Эти цифры держатся в секрете. Сколько дебильных детей, мы тоже не знаем. Женская распущенность поистине безмерна! Когда очнемся, когда отрезвеем, может быть, узнаем, кто это все подстроил. СПИД и наркомания тоже вызваны пьянством. Откуда все это взялось? Идет плановое уничтожение России… Я прекрасно помню времена, когда в народе не было ни СПИДа, ни пьянства. Еще во время войны, ручаюсь, такого не было. Холостая молодежь не пила совсем, замужним женщинам позволялось только по праздникам хлебное пиво. Сильно выпивали одни редкие забулдыги, над которыми народ смеялся. Они были изгоями. По праздникам мужики, пожилые, бородатые, пили одно пиво. Холостой молодежи не положено было и пиво. Поверьте, я не идеализирую. Теперь говорят, что, мол, была на Руси такая традиция, она и виновата.
Ничего подобного! Это новейшее приобретение… Но журналисты предпочитают проблему не освещать. Молчат по этому поводу наши «демократические» издания. А наше телевидение?.. Сплошь убийства и драки. Ну разве можно смотреть хоть так называемые «эротические» фильмы нормальному человеку? Я много раз бывал во Франции, в Италии — ни в Риме, ни в Париже, ни в провинциях такие фильмы не пропагандируют. Туда, где демонстрируется подобная продукция, нормальные и порядочные итальянцы и французы просто не показываются. Они для этого слишком брезгливы и щепетильны.
Возьмите Германию, там то же самое. Несколько вечеров подряд во франкфуртской гостинице я смотрел местные и американские телепрограммы — такой густопсовой порнографии, как у нас показывают, ни разу не было.
В Японии действует с полдюжины дневных и ночных телепрограмм — ничего подобного нет и в помине. Эта мерзопакостная, на уровне медицинской физиологии «художественная» стряпня демонстрируется лишь в определенных, почти запретных местах. Американцы, насколько знаю, тоже тщательно оберегают от этих мест детей и подростков. А мы… Стыдно за все это. Щеки просто горят… А что творится с этим самым бизнесом? Вся страна превратилась в какое-то грандиозное торжище. Такое ощущение, что торгуют все. Кто лесом, кто медью, кто оловом, а кто и собственным телом. Торгуют министры и уличные мальчишки.
