– Видел парочку: анаконды подлиннее нашего
корабля. Полно аллигаторов. А крысы величиной с собаку. Здесь их называют
капиварас. Они живут у кромки воды среди аллигаторов, и когда местный народец
голодает, он их убивает и ест.
– Но у вас ведь достаточно еды?
– О да! Мы доверху нагружены рисом и черными
бобами. Уэлли варит их мне три раза в день.
Голос Нейта звучал звонко, чувствовалось, что
приключения возбуждают его.
– Кто такой Уэлли?
– Мой матрос. В данный момент он торчит под
днищем на глубине двенадцати футов и срезает веревку с винта. Я, как уже
докладывал, руковожу процессом.
– Ты там держись подальше от воды, Нейт.
– Шутишь? Я стою на верхней палубе. Послушай,
пора заканчивать. Батарейки разряжаются, а я не нашел способа подзаряжать их.
– Когда ты позвонишь снова?
– Постараюсь додержаться, пока не найду Рейчел
Лейн.
– Хорошая мысль. Но если возникнут осложнения,
звони.
– Осложнения? Зачем мне звонить тебе, Джош, в
этом случае? Ты ведь все равно ни черта не сможешь сделать.
– Ты прав. Не звони.
Глава 20
Шторм обрушился на них в сумерки, когда Уэлли
варил рис в кухне, а Жеви наблюдал за тем, как стремительно темнеет река. Нейт
проснулся от того, что внезапный порыв воющего ветра выкинул его из
подброшенного вверх гамака. Засверкали молнии, разразился гром.
Подойдя к Жеви, Нейт стал вглядываться в
бездонную черноту.
– Сильный шторм, – сказал Жеви абсолютно
спокойно.
“Не следует ли причалить и привязать эту
посудину? – подумал Нейт. – Или хотя бы найти тихую заводь?” Жеви, судя по
всему, не волновался; его невозмутимость вселяла уверенность в Нейта. Когда
хлынул дождь, он отправился вниз – есть традиционный рис с бобами. Пока Нейт
ел, Уэлли тихо сидел в углу каюты. Лампа над столом летала из стороны в сторону
в соответствии с бросками корабля. Тяжелые дождевые капли молотили по стеклам.
Жеви, стоя на мостике, облачился в желтое,
вонючее от машинного масла пончо, но дождь больно сек ему лицо. В маленькой
рулевой рубке не было окон. Два маломощных прожектора изо всех сил старались
пробить тьму, чтобы указывать путь, но видимость составляла не более пятидесяти
футов, и ничего, кроме бурлящей воды, разглядеть не удавалось. Однако Жеви
хорошо знал реку и попадал в переплеты и похуже.
Читать на судне, которое бросает из стороны в
сторону, было трудно. Через несколько минут Нейта начало тошнить.
В своей сумке он нашел доходящее до колен
пончо с капюшоном – Джош позаботился обо всем. Крепко держась за поручни, Нейт
взобрался по ступенькам наверх, там, рядом с рубкой, уже сидел до нитки
промокший Уэлли.
Река свернула на восток, по направлению к
сердцу Пантанала, и теперь ветер дул им в борт. Судно резко качнуло, и Нейта с
Уэлли прижало к поручням. Жеви привязался к дверце рубки, одной рукой упираясь
в стенку, другой держа штурвал.
Шквалы ветра становились все мощнее, налетали
один за другим с интервалами всего в несколько секунд, и какое бы то ни было
продвижение “Санта-Лауры” вперед прекратилось. Шторм швырял ее как щепку. Дождь
сделался тяжелым и холодным, вода стояла стеной. Жеви нашел в ящике под
штурвалом мощный фонарь и дал его Уэлли.
– Ищи берег! – велел он, с трудом перекрикивая
вой ветра и шум дождя.
Цепляясь за стены и поручни, Нейт побрел за
Уэлли и встал рядом – ему тоже хотелось видеть место, к которому они пристанут.
Но луч выхватывал из темноты только дождь, такой густой, что он казался
туманом, клубящимся над поверхностью воды.
И тут им на помощь пришла молния. В ее вспышке
они различили непроглядную черноту берега, оказавшегося довольно близко. Ветер
нес их прямо на него. Уэлли что-то закричал, Жеви что-то крикнул в ответ. В
этот момент новый порыв ветра подхватил судно и бросил его на правый борт. От
резкого толчка фонарь вылетел из рук Уэлли, и они заметили, как он исчезает под
водой.
Скорчившемуся на мостике, вцепившемуся в
перила, насквозь промокшему и дрожащему от холода Нейту пришло в голову, что
вот-вот произойдет одно из двух, причем ни того, ни другого никто не может
предотвратить: либо судно перевернется, либо врежется в прибрежную трясину,
кишащую рептилиями. Он не очень даже и испугался, но вдруг вспомнил о бумагах.
Бумаги не должны пропасть ни при каких
обстоятельствах. Он резко встал как раз в тот момент, когда корабль в очередной
раз клюнул носом, и чуть не вылетел за борт.
– Мне нужно спуститься вниз! – закричал он
Жеви, намертво вцепившемуся в штурвал. Теперь, похоже, и капитан был напуган.
Повернувшись к ветру спиной, Нейт пополз по
скрипучим ступенькам. Палуба была скользкой: огромная канистра перевернулась, и
из нее вытекало дизельное топливо. Нейт попытался поднять ее, но это было под
силу разве что двум крепким мужчинам. Он нырнул в каюту, отшвырнул в угол пончо
и двинулся за кейсом, лежавшим под нижней койкой.
Новый порыв ветра застал Нейта врасплох – в
этот момент он ни за что не держался – и швырнул его на стену. Ноги неким
образом оказались выше головы.
Две вещи потерять нельзя ни в коем случае,
подумал он.
Во-первых, бумаги, во-вторых, спутниковый
телефон. И то и другое лежало в кейсе – новеньком и красивом, но отнюдь не
водонепроницаемом. Прижав его к груди, Нейт улегся на койку и решил, что будет
так лежать, пока “Санта-Л аура” не выберется из шторма.
Стук мотора внезапно прекратился. Нейт
мысленно вознес молитву, чтобы причина была лишь в том, что Жеви намеренно
заглушил его, но тут он услышал шаги прямо над собой. “Сейчас мы врежемся в
берег, – мелькнула у него мысль, – и Жеви предпочел, чтобы винт при этом не
работал. Ну разумеется. Нет, с двигателем ничего не могло случиться”.
Все огни погасли. Они погрузились в кромешную
тьму.
Лежа в темноте на раскачивающейся из стороны в
сторону койке и ожидая момента, когда “Санта-Л аура” воткнется в берег, Нейт
внезапно с ужасом подумал: если Рейчел Лейн откажется официально признать себя
наследницей или, напротив, примет отцовский дар, придется возвращаться сюда
снова. Через месяцы, а то и годы кто-то, может, сам Нейт, будет вынужден опять
плыть вверх по Парагваю, чтобы проинформировать самую богатую в мире
миссионерку, что формальности завершены и она вольна распоряжаться деньгами.
