В кейсе у него были еще копии документов,
которые он не хотел брать с собой. Поскольку “Санта-Лаура” представлялась
гораздо более надежным судном, чем их утлая лодчонка, он решил оставить на ней
и спутниковый телефон.
Дважды проверив бумаги и телефон, Нейт запер
кейс и оставил его на койке. Сегодня предстоит ответственный день, подумал он.
В предвкушении долгожданной встречи с Рейчел Лейн Нейт немного нервничал.
На завтрак он, стоя на палубе прямо над
спущенной на воду лодкой и разглядывая облака, быстро съел рогалик с маслом. В
Бразилии четыре часа реально означают часов шесть, так что Нейту не терпелось
поскорее отплыть. Последнее, что Жеви положил в лодку, было до блеска
начищенное сияющее мачете с длинной рукоятью.
– Это для анаконд, – смеясь, пояснил он.
Нейт постарался сделать вид, что отнесся к
мачете с полным равнодушием, на прощание помахал рукой Уэлли, выплеснул за борт
остатки кофейной гущи и стал смотреть, как они плывут по воде, пока Жеви
заводил мотор.
Было холодно, туман стелился по реке.
Оглядевшись, Нейт не увидел спасательных жилетов. Вода билась о корпус лодки.
О`Рейли вглядывался в туман, чтобы вовремя заметить опасность. Достаточно
встретить увесистый ствол с зазубренным концом – и от лодочки останется лишь
воспоминание.
Пока не добрались до устья притока, который
должен был привести их к индейцам, приходилось плыть против течения. В притоке
вода была гораздо спокойнее. Мотор лодки жалобно взвыл и оставил позади
бурлящую струю. Парагвай быстро скрылся из виду.
На карте, которая была у Жеви, приток
именовался Кабиксой. Жеви никогда прежде по нему не плавал – необходимости не
было. В устье он достигал от силы восьмидесяти футов ширины, а по мере их
продвижения сузился до пятидесяти. В некоторых местах приток разлился; а
прибрежный кустарник был иногда здесь даже более густым, чем на Парагвае.
Нейт сверился с часами. Прошло пятнадцать
минут. Он собирался постоянно фиксировать время. Подойдя к первой – первой из
тысячи – развилке, Жеви сбавил ход. Речка такой же ширины ответвлялась налево,
и перед капитаном встал вопрос: в каком направлении следовать, чтобы оставаться
на Кабиксе?
Они взяли вправо, но поплыли уже не так резво
и вскоре оказались на озере. Жеви заглушил мотор.
– Держитесь, – сказал он Нейту и, встав на
канистры с топливом, стал осматривать окрестности. Лодка стояла абсолютно
неподвижно. Внимание Жеви привлекла рваная линия скрабов – вечнозеленых
деревьев. Он указал на нее пальцем и что-то пробормотал себе под нос.
Жеви хорошо изучил карту, да и вырос на этих
реках. Все они впадали в Парагвай. Если даже они возьмут неправильное
направление и заблудятся, течение в конце концов вынесет их обратно к Уэлли.
Они проплыли мимо скрабов и затопленного
густого кустарника, который в сухой сезон, видимо, определял линию берега, и
вскоре оказались в центре протоки, текущей под сенью смыкающихся крон. Это не
было похоже на Кабиксу, но на лице капитана отражалась лишь непоколебимая
уверенность.
Через час они приблизились к первому жилью –
сложенной из саманных кирпичей хижине, покрытой красной черепицей. Вода
поднималась над ее основанием фута на три, и не было никаких признаков
присутствия живых существ – ни людей, ни животных. Жеви снизил скорость, чтобы
поговорить.
– В сезон дождей в Пантанале многие
перебираются на более высокие места. Грузят своих животных и детишек и уезжают
на три месяца.
– Но я нигде не видел здесь “более высоких
мест”.
– Их немного. Но каждый пантанейро имеет
местечко, куда может уехать на сезон дождей.
– А индейцы?
– Они тоже переезжают.
– Восхитительно. Мы и так не знаем, где они
живут, а они еще и переезжают.
Жеви цокнул языком и сказал:
– Мы их все равно найдем.
Они проплыли мимо хижины, в которой не было ни
окон, ни дверей. Как же ее обитатели входят в дом?
Прошло еще девяносто минут. Когда они сделали
очередной поворот, Нейту пришлось вспомнить об аллигаторах, так как совсем
рядом оказалось их лежбище. Спины рептилий выступали над водой дюймов на шесть.
Шум мотора потревожил их сон. Они забили хвостами – вода будто вскипела.
Нейт покосился на мачете – так, на всякий
случай, но тут же рассмеялся над собственной глупостью.
Аллигаторы не нападали. Они просто наблюдали,
как лодчонка проплывает мимо.
В следующие двадцать минут им не встретилось
никаких животных. Река снова сузилась. Берега подошли так близко друг к другу,
что кроны деревьев, стоящих на противоположных берегах, сомкнулись. Неожиданно
потемнело. Они словно плыли сквозь туннель. Нейт посмотрел на часы. Два часа
ходу от “Санта-Лауры”.
Маневрируя между заводями, они наконец увидели
впереди свет. Вдали смутно виднелись горы на боливийском берегу, которые,
казалось, приближались. Река стала шире, деревья разошлись в стороны, и лодка
оказалась в большом озере, куда впадало около дюжины маленьких речушек. Они
медленно сделали круг, потом другой – еще медленнее. Все притоки выглядели
совершенно одинаково.
Жеви снова поднялся на канистры и обозрел
окрестности. Нейт старался не шевелиться. На другом берегу озера в прибрежных
водорослях сидел рыбак. То, что они его здесь нашли, можно было считать
единственной удачей этого дня.
Рыбак терпеливо сидел в маленьком каноэ,
выдолбленном из цельного ствола, надо полагать, много лет назад. На нем была
рваная соломенная шляпа, скрывавшая большую часть лица. Когда их разделяло
всего несколько футов и уже можно было получше рассмотреть человека, Нейт
заметил, что он удит без удилища или хотя бы какой-нибудь длинной палки. Леска
была просто намотана на руку.
Жеви со всеми необходимыми церемониями
по-португальски приветствовал рыбака и вручил ему бутылку воды.
Нейт только улыбался, прислушиваясь к
непонятным ему словам.
Если рыбак и обрадовался встрече с другими
человеческими существами посреди пустынного безмолвия, то ничем этого не
показал. Интересно, где мог жить этот бедолага?
