Зал одобрительно загудел, подбадривая «Вещего Олега».
– Цитировать надо полностью, – спокойно ответил Марк, – во-первых, бой, о котором рассказал Станислав, он выиграл, о чем заявил в том же интервью. Не известно, как он отреагировал бы, проиграв. А во-вторых, ты внимательно читал статью? Поздняков десятикратный чемпион мира по сабле, четырехкратный олимпийский чемпион, пятикратный обладатель Кубка мира и тринадцатикратный чемпион Европы. Поздняков – фехтовальщик от Бога. Интервью таких людей надо выписывать точно по тексту. Так вот, после слов, которые ты записал на эту шпаргалку, дальше Станислав рассказал, у меня хорошая память, что на следующем турнире он встретился с тем же саблистом и проиграл. Причем решающий укол, который принес сопернику победу, был опять ошибкой судьи. И дальше Поздняков отметил: «Мой соперник промолчал, не возразил, но у меня остался противный осадок». А следующая фраза такая: «Все-таки фехтование – это благородный вид спорта». Так что Станислав Алексеевич, хоть и гений фехтования, но и гении не всегда правы. Благородно не фехтование, а – в конкретной ситуации – фехтовальщик в силу своего характера и воспитания. Не хочу указывать на конкретные проявления неблагородства на фехтовальной дорожке, но отмечу, что среди великолепных фехтовальщиков в прошлом встречалось, например, множество наемных киллеров. С незапамятных времен они делали на дуэлях себе состояние и карьеру… Подержи!
Марк отдал «Вещему Олегу» свою рапиру, вынул из фехтовального мешка, прислоненного к стене, потертую книгу, показал ее залу, открыл на закладке:
– «Капитан Фракасс». Автор Теофиль Готье. Неплохой авантюрный роман. Писатель работал по документам Франции семнадцатого века. Послушайте, как видимость поединка использовали профессиональные воры.
«На другом конце моста поднялся шум, и толпа бросилась туда. Оказалось, там фехтовальщики дрались на рапирах. Они кричали: «Бей, бей!» и с остервенением нападали друг на друга. Они сражались двое против двоих и, казалось, пылали друг к другу неукротимой ненавистью, отстраняя клинки секундантов, пытавшихся их разъединить.
На самом деле эта ссора имела целью вызвать скопление народа, чтобы карманникам легче было орудовать в толпе. И действительно, не один любопытный вмешался в сутолоку с туго набитым кошельком, а выбрался из давки, утратив, сам того не ведая, свои денежки…»
Марк аккуратно вернул книгу на место.
– Марк Петрович, – сказала Ира, – простите, а если вам нанесут укол, который судья не заметит, вы признаетесь?
– Нет.
– Почему?
– Потому что моя задача драться. А дело судьи – судить. Это я о благородстве фехтования и дуэлей. Что касается фехтования, как спорта, каждый должен решать свою задачу.
– Но, Марк Петрович, – это «Вещий Олег», в одной руке рапира Марка, в другой бумажка с записью из Интернета, – я из Интернета списал: некоторые профессиональные бойцы иногда сами признаются, когда им нанесли невидимый для судьи укол. Вот так и написано: это Виктор Жданович.
– Жданович – романтический парнишка. Он следует идеалам барона Кубертена, для которого олимпийский и мировой спорт высших достижений должны быть честной игрой. Но Кубертену не удалось добиться этого, хотя барон и возглавлял организацию олимпийского спорта. Это – во-первых. А во-вторых, благородные поступки в спорте высших достижений чаще всего совершают, по моим наблюдениям, когда спортсмен может себе это позволить: например, он уже обеспечил себе все, чего добивался. Или, наоборот, когда победа в этой схватке уже его не спасет. Вот тогда он готов проявить благородство, кстати сказать, в надежде, что улучшит отношение к себе ценителей благородства в спорте.
– Значит, фехтование не благородно! – завопил кто-то из заднего ряда.
– Зато интересно! – сказал «Вещий Олег», размахивая рапирой Марка.
– Ну, конечно, – не согласился Серега Лукин, – интересно, что один одерживает над другим верх при помощи обманов.
– А в каком великом произведении сказано: «Да, умный человек не может быть не плутом?» – спросил Марк.
– В «Горе от ума», – мгновенно ответил «Вещий Олег».
– Благодарю, – сказал Марк, забирая рапиру у Олега. – В этом-то всё и дело. Фехтование – модель реальной жизни, когда приходится изобретать всё новые и новые способы достичь победы, цели и не потерять жизнь. К плутовству можно причислить множество приемов фехтовального боя, когда они только-только изобретены и до поры до времени известны единственно изобретателю.
Зал снова замолк. Ребята с интересом слушали фехтовальщика.
– Не принятый фехтовальным сообществом и в этом смысле «плутовской», «нечестный» – особый способ атаки или защиты действовал безотказно, пока его не «разоблачали». В то же время или несколько погодя придумывали способ защиты от «неотразимого» приема и принимались ломать голову над открытием другого нового приема. Новый обходной маневр, новая уловка опять какое-то время действовала. У Шекспира профессиональный дуэлянт, бретер Тибальт, своими непостижимыми, как сказано в «Ромео и Джульетте», «бессмертными» плутовскими действиями клинка – особыми фехтовальными уловками passado и punto reverso, – Марк показал на мне оба приема, – обрекал в поединке противников на беспомощность. У Дюма в «Графине де Монсоро» королевский шут Шико убивает учителя фехтования Никола Давида обманным секретным «ударом Крильона». Граф де Сен-Люк победил графа де Монсоро «ударом короля». Удар, от которого невозможно защититься, неотразимый укол – это мечта фехтовальщика. Время от времени мечта сбывается.
Марк обернулся ко мне:
– Ан гард! Эт ву прэ? – и надел маску.
– Прэ! – ответил я, опустив маску, и в то же мгновение на меня обрушилась атака броском, стремительная настолько, что я не успел поднять рапиру.
Марк снял маску и в зал:
– Легенда о происхождении атаки броском, которую фехтовальщики называют флеш-атакой, говорит, что первоначально флеш была новым неклассическим и поэтому «плутовским», крайне результативным, просто убийственным приемом итальянских бретеров. И вот как-то раз один такой бретер, хвастаясь собственной непобедимостью, торжественно поклялся, что оставит жизнь тому из своих противников, кто сумеет отразить его коронный удар. Этим противником оказался неопытный шестнадцатилетний юноша, который в момент неотразимой бретерской атаки всего-навсего поскользнулся на арбузной корке и таким образом «уклонился» от укола. При этом начинающий фехтовальщик оказался не только удачливым, но и наблюдательным. Он запомнил флеш-атаку и впоследствии от него флеш распространилась как прием, крайне опасный, но от которого есть контрприем – уклон, как говорят фехтовальщики, вольт. Не так давно новые молодые чемпионы придумали контрприемы, овладев которыми можно противостоять «горбушке» Свешникова и «крючку» Ефимовой… Но мы с братом не будем показывать эти приемы – пусть они будут пока что для вас секретны.
– Марк Петрович, а вы дрались на дуэли? – не выдержал Лукин.
Марк расстегнул верхние пуговицы нагрудника. Обнажился тусклый, видимо, давнишний глубокий шрам под горлом.
