– Поэтому его приходилось «держать» персонально?
– Если футболист в ходе матча дважды-трижды попадал в створ ворот, то сторожить нет смысла. А тот, кто умел «стрелять» в «рамку», как правило, выбирал момент, когда соперник отвлекался или «забывал» о нем.
– Игроки делятся на «жестких» и «мягких» (как ваши друзья Метревели и Месхи). Каким считали Бубукина?
– Не скажу, что он был мягким. Тем не менее, не грубил в столкновениях с защитниками. Тогда, как и теперь, часто встречались футболисты, игравшие на снос.
– Он рано покинул большой футбол?
– Нападающие, кажется, раньше остальных заканчивают карьеру. У защитника может снизиться скорость, реакция, но остается опыт в отборе, а форварда, ставшего медлительным, никуда не денешь.
…Вроде я очень любил футбол, но одновременно его ненавидел тогда да и теперь. Он отобрал многое в жизни. Если спросить у вдовы Вали или у моей жены: часто ли они видели мужей дома? Страшно слушать их ответы. До вашего звонка, признаюсь, почти всю минувшую ночь думал: ради чего мне дался футбол?
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
«…Я поступил в ВШТ. Не сказать, чтобы этот шаг был слишком осознанным в том смысле, что я задумывался о будущей профессии, собирался «вешать бутсы» на гвоздь. Мне было еще 29 лет – сил оставалось невпроворот. Просто тогда школа тренеров значила для нас неизмеримо больше, чем для нынешнего поколения футболистов. Она была, по сути, футбольным рабфаком. Основал ее преподаватель института физкультуры Михаил Давыдович Товаровский, умнейший человек. И хотя звучало красиво – школа тренеров, думаю, не менее важной задачей в тот период была элементарная ликвидация безграмотности среди футболистов – детей военных лет. Поэтому, когда мы были молодыми, смотрели с уважением на старших – Дементьева, Сальникова, посещавших школу.
В 1962-м решили, что настала и наша очередь, нацепили значки заслуженных мастеров спорта и пошли – Толя Исаев, Боря Кузнецов, Володя Кесарев и я. На Товаровского наши значки не произвели никакого впечатления, даже наоборот. Он сказал:
– Если думаете, что хоть что-нибудь знаете о тренерской работе, то ничего из вас не получится. А вот кто поймет, что начинает с нуля, может вырасти в хорошего тренера…»
В. Бубукин. «Вечнозеленое поле жизни», Издательский дом «Стратегия», М., 2003.
МАНОШИНЫ:
– Многие считают, что Бубукин всего добился, играя за «железнодорожников», но ошибся, перейдя в ЦСКА.
Г. Дашевская:
– О Вале неправильно рассуждают, как и о Коле – мол, изменил «Торпедо». Так вот не «изменял»! Его, так сказать, под дулом пистолета забрали в армию и на том карьера закончилась.
Н. Маношин:
– Естественно, лучшие годы у любого футболиста те, когда он выходил на поле и побеждал, ощущая ответную реакцию зрителей. У меня совесть чиста. Люди, приходившие смотреть на нас с Валей, заплатив за зрелище рубль или около того, покидали стадион не подавленными и не плевались, а с хорошим настроением.
– Он, как и вы, стал армейцем. Однако потом возникло, мягко говоря, недопонимание с Бесковым.
– Бубукин завершал карьеру, а Константин Иванович, возглавив команду, не стал его ставить в основу. Валя обижался: «Зачем выдернули из «Локомотива?» У них натянулись отношения.
– Тренер не объяснил свое решение?
– Да нет вроде. У нас же как? Как армейский призыв начинался, забрасывали «невод» и лишь потом разглядывали тех, кто попался. Видимо, в «Локомотиве» некому было защитить Валентина. ЦСКА набрал кучу игроков – Бесков увидел ребят, которых набрали не с его слов или рекомендаций.
– Не ошибся Бубукин, уйдя из «Локомотива»?
– Не знаю. Скажу о себе: с точки зрения практики, конечно, смена клуба приводит к потерям: новый коллектив, немолодой возраст, взаимосвязи с партнерами, их иная манера игры, непривычные требования тренерского штаба… Хотя с точки зрения перспектив Валя не прогадал.
– Вы имеете в виду, прежде всего, получение квартиры у метро «Сокол»?
– Отнюдь нет! Тренер Бесков в целом оказался хорошим. Затем получение офицерского звания, выслуга лет, последующая военная пенсия… Армейское обеспечение нельзя сравнить с возможностями МПС. Кроме того, в ЦСКА ушедших из спорта ребят не бросали на произвол судьбы. Наконец, кого сравнить в «Локомотиве» с Бубукиным? Более или менее, Артемьева. Да еще Рогова, уехавшего работать тренером за границу. Да и тот там ненадолго задержался. А остальные… Мало кто сносно устроился по жизни.
– Вовремя ли Бубукин попрощался с футболом?
– Его можно было оставить в команде. В наше время редко, кто в 30 лет играл. А в 31 – «пенсионер».
– В этом возрасте уже намекали, не обращая внимания на качество игры?
– Да. Предпочитали готовить более перспективного молодого футболиста. Тогда появилась циничная психология: зачем жить сегодняшним днем – давайте в светлое будущее смотреть!
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
«…В конце 1965-го нами руководил Рогов, он до этого был начальником команды. А по окончании сезона объявляют имя нового тренера – Бесков. Понятное дело, я большого восторга не испытывал. Когда он меня на беседу вызвал, сразу появились нехорошие предчувствия. Звоню Ворошилову. Он говорит:
– Валь, если предложит кофе, значит, считай, что тебя в отставку. Уж я-то знаю.
Пришел я к Константину Ивановичу. Он просит помощника:
– Валер, сделай кофе. Валь, будешь кофе?
Отвечаю Бескову:
– Спасибо, Константин Иванович, я кофе уже дома напился.
– Я хочу сделать тебе предложение. Ты окончил школу тренеров, получил диплом. Тебе пора заканчивать. Я хочу тебя сделать главным тренером школы. Есть место.
– Ну что ж, спасибо, когда оформляться?
Было мне 32 года. Тяжело, когда в расцвете сил знаешь, что уже никогда не будешь играть. Построил Константин Иванович команду, пожелал успеха, подарили мяч. Собрал дома основной состав и старых друзей. А потом не спал всю ночь. Все, говорю, Зоя, моя футбольная карьера закончилась. Одна часть жизни, спортивная прошла. Она:
– Да ничего, будешь за ветеранов играть.
Блестящая перспектива. Делать нечего, всему приходит конец…»
В. Бубукин. «Вечнозеленое поле жизни», Издательский дом «Стратегия», М., 2003.
В. ПОНЕДЕЛЬНИК:
– В СССР, когда футболист достигал рубежа 29–30 лет, на него посматривали, как на древнего ветерана. Это теперь игроки могут остаться в клубе еще лет пять-шесть, разменяв «тридцатник». Раньше такое случалось редко. Потом журналисты начинали писать: мол, пора «завязывать шнурки», надо уметь вовремя уходить… Это и повлияло на завершение карьеры Бубукина.
