Сразу же после назначения Санглен смог себе «вытребовать» из Министерства полиции коллежского асессора барона П.Ф. Розена
[36], надворного советника П.А. Шлыкова
[37], отставного поручика И.А. Лешковского
[38]. Это далось нелегко — министр полиции А.Д. Балашов ни за что не хотел их отдавать. Лешковского Санглен тут же отослал в Гродно, так как последний был более самостоятелен, а Розена и Шлыкова оставил пока при себе, в Вильне.
«Совсем не безуспешно» стало налаживаться сотрудничество с полицмейстерами городов Вильно и Ковно — А. Вейсом
[39] и майором Э.Л. Бистромом
[40].
Первоначально вся канцелярия состояла из одного сотрудника — губернского секретаря Протопопова
[41], человека «дельного» и, плавное, такого, которому можно было безраздельно доверять, так как через его руки должны были проходить бумаги государственной важности». По мере расширения секретного делопроизводства в помощь Протопопову поступили коллежский секретарь К.И. Валуа
[42], студент Василий Петрусевич
[43] и коллежский регистратор Иван Головачевский.
Решение контрразведывательных задач в канун войны было неразрывно связано со сбором разведывательной информации.
В связи с тем, что агентурный аппарат Высшей воинской полиции — Высшей воинской полиции 1-й армии — на местах начинал только формироваться, к непосредственному сбору разведывательных сведений привлекались в первую очередь его сотрудники.
18 мая Розен получил следующее предписание от директора Высшей воинской полиции: «Вследствие Высочайшего повеления имеете вы отправиться в Ковно и оттуда далее по границе герцогства Варшавского, через Гродно, Белосток, Дрогичин и Брест-Литовский. Разъезжая по сей дистанции, вы должны собирать везде сколь возможно достоверные сведения о происходящем на границах наших и за оными относительно к политическим обстоятельствам, особенно о том, какие там делаются распоряжения к войне и тому подобное…» (Отечественная война 1812 г. Материалы ВУА. Т. XII. С. 127).
Среди агентуры, предлагавшей свои услуги разведке, были и представители еврейского населения, как проживавшего на территории Российской империи. С приходом Великой армии евреи Литвы и Белоруссии опасались много большего ущемления в своих правах при польском правительстве, чем это было ранее при российском. Франция в глазах правоверного еврейства являлась очагом вольнодумства и безбожия, а Наполеон — исчадием революции.
