Уже с осени 1810 г. количество и, главное, качество докладов послов и посланников о состоянии вооруженных сил Франции и ее союзников существенно возрастает. Вот лишь некоторые названия материалов, направляемых с мест в Петербург. В 1811 г. из Берлина от графа Ливена были получены, в том числе: «Сведения о составе армии маршала Даву, численности гарнизона в крепостях по р. Одер и о заготовках провианта» от 26 января; «Известия об иностранных армиях и о герцогстве Варшавском» от 23 мая. В этом же году от генерал-лейтенанта Ханыкова из Дрездена поступили среди прочих донесений «Приготовление к войне в Германии» от 31 июня; «Ведомости о состоянии саксонской армии» от 19 июля.
Особенно необходимо отметить посла в Пруссии генерал-лейтенанта Х.А. Ли-вена. Наряду с передаваемыми им важными сведениями военного характера именно по его инициативе на основе записки «Об устройстве системы военных лазутчиков» было положено начало созданию агентурной сети в этой стране и выделено 10 тыс. прусских талеров.
При деятельном участии генерала Ливена удалось создать, используя настроения, направленные против Наполеона, довольно многочисленную сеть добровольной агентуры в Пруссии, которой руководил из Праги бывший прусский министр полиции Юстус Грунер (1777–1820). С 1809 г. Грунер занимал пост полицай-президента в Берлине, в 1811–1812 гг. являлся начальником прусской полиции. В марте 1812 г., после заключения франко-прусского соглашения, он вышел в отставку и уехал в Прагу, где на австрийской территории занимался вербовкой волонтеров для Немецко-русского легиона и руководил сетью добровольной агентуры в Пруссии (из более чем 40 «корреспондентов», которые собирали сведения о французской армии и возбуждали антибонапартистские настроения в немецком обществе). Грунер получал финансовую поддержку от русских властей. Донесения в Россию он посылал через г. Радзивиллов в виде бюллетеней, написанных особого рода чернилами. В августе 1812 г. по настоянию французов Грунер был арестован австрийской полицией и до осени 1813 г. содержался в крепости Пстервардейн.
Активно действовали под руководством Ливена и русские консулы в Пруссии И.И. Фациус, А.Ф. Трефурт и Трептовитус (Безотосный В.М. Разведка и планы сторон в 1812 г. М., 2005. С. 54–55).
По предложению Барклая-де-Толли при Военном министерстве был создан специальный орган, занимавшийся организацией и руководством деятельностью военной разведки как за границей, так и в стране. С 28 августа 1810 г. по 26 января 1812 г. он существовал под названием «Экспедиция секретных дел при военном министерстве» (дается по дате назначения директора Экспедиции). «Канцелярия управляющего квартирмейстерской частью свиты Е.И.В.» не стала таким органом, и вакуум был заполнен Барклаем, впервые создавшим разведывательное учреждение. Штат Экспедиции секретных дел состоял из правителя, четырех экспедиторов и переводчика (Приложение № 1). Экспедиция подчинялась непосредственно только военному министру, результаты ее деятельности не включались в ежегодный министерский отчет, а круг обязанностей его сотрудников определялся особо установленными правилами. Данный орган занимался не только организацией разведки, но и всеми вопросами, которые, с точки зрения военного министра, были особо секретными, т. е. обобщением и анализом поступающей разведывательной информации, выработкой рекомендаций для составления военных планов и осуществлением секретных подготовительных мероприятий, в частности передислокацией воинских частей на границе.
Первым руководителем Экспедиция секретных дел стал доверенный сотрудник Военного министра флигель-адъютант полковник Алексей Васильевич Воейков
[16] (с 28 августа 1810 г.). Свою карьеру после окончания с отличием Московского университетского пансиона он начинал ординарцем у А.В. Суворова. Затем был адъютантом у ряда русских генералов, а в 1809 г. в Финляндии был отмечен М.Б. Барклаем-де-Толли за проявленную храбрость в боях со шведами (особенно во время перехода через залив Кварксн) и уже сложившиеся навыки штабной работы. Собственно, дальнейший рост и перевод в Военное министерство были обусловлены возвышением Барклая и его личной благосклонностью к своему адъютанту. Воейков сумел проявить именно те качества, которые особенно ценил военный министр, в силу этого и был назначен правителем Экспедиции секретных дел.
27 января 1812 г. была введена новая организация Военного министерства (Приложение № 2). Согласно новой структуре в составе Военного министерства помимо семи департаментов были созданы «особенные установления» в числе Военного ученого комитета, Военного топографического бюро, Типографии и Особенной канцелярии при военном министре (Полное собрание сочинений Российской империи с 1649 г. (далее: ПСЗРИ). Собр. 1. Т. 32. № 24971. СПб., 1830). В части последнего органа было отмечено следующее: «Состав и предметы Особенной канцелярии, собственно при Военном Министре полагаемой, определены правилами, особо для оной утвержденными». Особенная канцелярия (бывшая Экспедиция секретных дел при Военном министерстве) отвечала за сбор за рубежом разведывательной информации, ее анализ, обобщение и доклад военному министру, а также за выработку инструкций для направляемых за границу разведчиков. Вне Военного министерства оказалась Свита Е.И.В. по квартирмейстерской части. Штат Особенной канцелярии был немногочисленен: директор, три экспедитора и один переводчик. Для сравнения укажем, что штат Особенной канцелярии Министерства полиции состоял в то время из 14 человек, не считая чиновников для особых поручений. Особенная канцелярия занималась «всеми вопросами, которые с точки зрения военного министра были особо секретными, т. е. проведением разведки, обобщением и анализом поступающей разведывательной информации, выработкой рекомендаций для составления военных планов и осуществлением секретных подготовительных мероприятий, в частности передислокацией воинских частей на границе» (Российский государственный военно-исторический архив (далее: РГВИА). Ф. 1. On. 1. Т. 44. Д. 552. Л. 1—706.).
Директором Особенной канцелярии был оставлен полковник Алексей Васильевич Воейков. Казалось, ничто не предвещало скорой смены руководства. Но, как выяснилось, Воейков был близко знаком с М.Л. Магницким (вместе учились в пансионате), а уже через своего приятеля с М.М. Сперанским. Именно эта личная связь стала причиной, из-за которой никому не доверявший Александр I после ссылки Сперанского и Магницкого решил впоследствии убрать Воейкова с такой важной должности. Делами разведки должен был руководить человек вне всяких подозрений и не обремененный знакомством с лицами, подозреваемыми в неблагонадежности.
