— Признаюсь, друг мой, я очень плохой рассказчик. Отец мой описал этот эпизод своей жизни, и если хочешь прочесть…
— Разумеется.
— Я тебе сейчас дам.
Отыскивая рукопись отца, Уилки иронически заметил:
— Прошу не гневаться, если встретишь слишком много лиризма. Сэр Фредерик Робертсон, мой отец, был товарищем и последователем лорда Байрона и считал своим долгом говорить языком нашего знаменитого соотечественника. Поэтому я надеюсь, что если тебе встретится в описании Индии много волшебного и фантастического, то ты будешь снисходителен к сэру Фредерику, вспомнив, что и сам иногда злоупотребляешь гиперболами.
Эти слова были сказаны так мило, что Шарль не мог оскорбиться. Он ничего не ответил. Без всякой видимой причины рукопись почему-то крайне интересовала его, и как только он остался один, то сейчас же принялся за чтение. Вот что он прочел:
«Сэр Фредерик Робертсон, баронет, один из богатейших жителей Йоркшира, унаследовал предприимчивый дух своего рода. Пока сын его, Уилки Робертсон, сидел на школьной скамье, сэр Фредерик, член и корреспондент географического общества, предпринял далекое путешествие с целью оказаться полезным человечеству. Он путешествовал во всех частях света, но мы записываем лишь один эпизод, который относится к необыкновенному приключению, обеспечившему сэру Фредерику большое состояние.
Баронет путешествовал тогда в Индии. Он исследовал остров Цейлон, знаменитый не менее острова Борнео своими алмазами и драгоценностями. Но не собирать алмазы приехал сюда сэр Фредерик, а наблюдать и изучать. Главным образом, ему хотелось посмотреть Адамову скалу. Эта крутая, почти отвесная скала возвышается неподалеку от Канди, западнее Коломбо, в округе Динокава. Она имеет вид громадной колонны среди непроходимого леса. Ее видно кругом за сто миль, и набожные индусы, приходящие сюда, прозвали ее скалой Вишну.
Говорят, что в давние времена поднимались на скалу с помощью цепей, звенья которых местами можно было еще найти, хоть они были заржавлены и совершенно испорчены. В свое время их оборвали фанатики индусы, считавшие священным ручей, протекающий по горе и берущий начало на самой вершине скалы. Теперь скала стала недоступной.
Возле ручья расположена небольшая пагода, в которой в течение многих хранилась веков святыня индусов. Это был зуб обезьяны, захваченный португальцами в 1554 году. Дорогой трофей! Из-за этого зуба едва не произошла революция. Все соседние племена собрали и предложили похитителям семьсот тысяч дукатов, чтобы выкупить священный зуб. Португальцы практически согласились уступить свой трофей, но тут вмешался великий инквизитор и приказал сжечь этот предмет поклонения язычников.
Пагода окончательно лишилась своего обезьяньего зуба и рисковала вместе с горой и ручьем потерять свое священное значение. К счастью, собравшиеся брамины нашли в пагоде следы очень больших ног и, посоветовавшись со священными книгами, убедились, что то были следы самого Вишну, который приходил искупаться в священном ручье. С этой минуты святость пагоды и ручья снова стала непреложной, а во избежание исчезновения следов бога Вишну брамины оборвали цепи, по которым можно было добраться до пагоды.
Нужно прибавить, что священный ручей впадает в небольшое озеро у подножия горы, в самой чаще девственного леса. Кругом озера, по берегам, расположена долина, защищенная от солнца все тем же лесом. Эта долина представляет собой чудесный сад, в котором собрано все, что может быть лучшего в растительном царстве…
Сэр Фредерик Робертсон, баронет, оставил в одну из ночей своих лошадей и слуг у подошвы горы. Один, без проводника, как всегда имел привычку путешествовать, храбрый баронет предпринял трудное дело — подняться на Адамову скалу, вершины которой надеялся достичь уже к середине дня. Солнце только что встало. Лучи его скользили по верхушкам деревьев. Сэр Фредерик с трудом пробирался по непроходимой чаще, как вдруг его остановило неожиданное зрелище. Под огромным банановым деревом лежал европеец и крепко спал. Баронет подошел к нему и опустился на колени. По прерывистому дыханию спавшего путешественник сейчас же догадался, что перед ним больной человек, поэтому баронет немедленно разбудил его.
— Где я? — спросил тот по-французски.
— Возле друга, которого беспокоит ваш сон, — ответил баронет на том же языке.
— А, соотечественник! — вскрикнул больной, и на лице его показалась радость.
— Нет, не имею этой чести. Меня зовут Фредерик Робертсон, баронет.
— А я граф Гораций Ренневиль, — сказал больной, напрасно пытаясь приподняться.
— Граф, пожалуйста, не делайте никаких движений, — сказал баронет, — вы слишком слабы.
— Увы!
— Дайте время окрепнуть своему организму…
— Да где же я? — вдруг спросил француз с возраставшим беспокойством. — Что это за гигантские деревья и неизвестные растения?
— Вы ничего не знаете, — сказал баронет, — значит, предчувствие не обмануло меня. Месье Ренневиль, у вас был приступ ужасной болезни, которую называют желтой лихорадкой. Она лишает людей памяти.
— Желтая лихорадка?! — вскрикнул француз в отчаянии. — В таком случае я погиб!
— Нет, потому что Провидение послало вам меня, — сказал баронет, вынимая из сумки небольшой флакон. — Выпейте несколько капель этой жидкости.
Граф повиновался и почувствовал себя лучше, хотя и не мог еще сделать ни одного движения. Баронет был сильным и крепко сложенным, граф Ренневиль, напротив, маленьким и худым. Сэр Фредерик посадил француза к себе на плечи и отнес к подножию горы, где его ждали слуги. Все, что можно было сделать, чтобы помочь больному, было сделано. Однако приступы продолжались еще в течение нескольких дней.
Баронет сидел у изголовья графа, когда тот открыл глаза.
— Милорд, — сказал он, — вы оказали мне самую большую услугу, которую человек может оказать человеку, и я хочу выразить вам свою признательность тем, что возьму вас в долю в одном предприятии, из-за которого я погиб бы без вашей помощи. Чтобы вы не думали, что я говорю в бреду, я дам вам письменное доказательство моих слов. К несчастью, документ написан на индейском языке…
— Я, возможно, достаточно знаю его, чтобы прочесть и понять, — предположил баронет.
— Тогда читайте, — сказал граф, вынимая из саше, висевшего у него на груди, пергамент с большой красной печатью.
Баронет прочел следующее:
„Это мое завещание. Я требую, чтобы его исполнили после моей смерти, в особенности те, кто был мне подвластен во время жизни. Я, Пикрими-Сингаа, владелец Цейлона, объявляю, что за заслуги графа Горация Ренневиля отдаю в его собственность мою шкатулку с драгоценностями, принадлежащими моему дому. Они оценены в миллион рупий. Чтобы предохранить это богатство от жадности англичан, я спрятал шкатулку на Адамовой скале, которую мы называем скалой Вишну.
