– Стоять! Всем оставаться на местах! – грозным басом рявкнул земский судья. – Буду стрелять на поражение!
Братия в черных сутанах замерла, а пан Разумовский под шумок проскользнул в потайную дверь и скрылся. Пара стрельцов хотели за ним припустить вдогонку, но Алексей Никифорович притормозил их.
– Эти, которые в зале, для нас важнее. Вязать их всех! – приказал он.
Застывший, как изваяние, казначей, отошел от шока, схватил со стоящего рядом комода тяжелую золотую статуэтку и хотел втихаря ударить Николая по виску, но тут прогремел выстрел. Тяжелый заряд разворотил грудь несостоявшегося убийцы, и тот как подкошенный упал на пол. Капюшон спал с его лица. Алексей Никифорович опустил обрез и удивленно посмотрел на убитого.
– Тю-ю, казначей! Ну, раз с подлыми шакалами сумел связаться, то и умирать по-подлому пришлось!
Алексей Никифорович отвернулся от нелицеприятного зрелища и не торопясь подошел к Николаю, усмехнулся и произнес:
– Ну, давай свои руки, «французская» твоя отъевшаяся морда! Вязать тебя буду! А это что такое?
Земский судья взял у Николая туго набитый золотом мешок и незаметно подмигнул ему.
– Басурманские небось? А тяжеленный, зараза! Ну-ка, стрелец, подержи мешочек, пока я этому «французу» руки вязать буду!
Николай с удовольствием подставил запястья будущему тестю, чтобы тому было удобнее его связывать. Тринадцатый, одетый в белую сутану, так и остался с недоуменным видом сидеть в своем кресле за столом, пока к нему не подошли стрельцы и подхватили под руки. Вскоре всех членов тайного ордена связали и выволокли на улицу. Оказалось, что дом был окружен со всех сторон стрельцами, а дисциплинированные жители Немецкой слободы попрятались в своих домах и даже позакрывали все двери и окна. Арестантов-масонов построили в шеренгу и под конвоем повели в Земский приказ. Алексей Никифорович же стоял рядом с Николаем, и они вместе наблюдали, как те уходят прочь. Позади людей в черных сутанах шел тринадцатый – в белом одеянии. Он хорошо выделялся на фоне черных одежд своих братьев по ордену. Тринадцатый часто оборачивался и оглядывался на Николая.
– Хорошо он тебя запомнил, этот бусурман, «француз»! Только не долго жить ему теперь осталось! – усмехнулся «крестный», забирая у стрельца мешок с золотом.
– А пан Разумовский где? – забеспокоился Николай.
– Да где же ему быть? Бежит к своему любимому Стефану Баторию с твоими картами! Мои люди проводят его до границы Московии, дабы с ним ничего не стряслось. Надеюсь, что он благополучно доберется до своего хозяина.
– Тогда это хорошо, скатертью ему дорога! – усмехнулся Николай.
– Стрелец! Чего стоишь, глазки выпучил от удивления?! – рявкнул на стоящего рядом с ними воина Алексей Никифорович.
Тот во все глаза смотрел то на господ, то на тяжеленький кожаный мешок, который держал в руках боярин.
– Давай быстрее развязывай его светлость князя Бельского!
Стрелец еще больше округлил глаза, когда узнал, что перед ним в чудной заморской одежде стоит самый настоящий московский князь, да еще и без бороды и усов. Когда стрелец развязал руки Николая, Алексей Никифорович дружески хлопнул «крестника» по плечу и с улыбкой на лице произнес:
– Ну что, пойдем в твою карету! Прокатимся, по дороге расскажешь, как ты докатился до жизни такой, что аж «французом» стал.
– А ты что, теперь разве не в обиде на меня? – подозрительно спросил Николай.
– А ты думаешь, что друзья из-за каких-то сумасшедших дур ссориться должны? Тогда ты ошибаешься! Слишком пьяным да и горем убитым я был в день гибели своей жены! Так что прости, если чем тебя сумел тогда обидеть! Да и сам воевода, боярин Дмитрий Сергеевич Мыский, ко мне вчера пожаловал. За тебя все радел, объяснял да растолковывал под медовуху. Больно ты ему по сердцу пришелся! Я даже не ожидал, что человек ради такого случая из самой Твери в Москву поедет. Но для него твоя честь, как видишь, так же важна, как и своя. Вот так-то, «крестничек»! – усмехнулся Алексей Никифорович. – Кстати, твоего Антипа он не хочет от себя отпускать. Больно уж хорошо он там работает, да и твой Антип там, видно, и сам хорошо пригрелся!
– А Марфа? Как она?
– Как узнала, что ты ни в чем не повинен, так сразу на поправку пошла твоя Марфа! Главное, при ней никаких разговоров о матери не заводить. Пройдет время – утихнет боль. Так что не волнуйся за нее! Со временем все у нее наладится! Ждет она тебя да сильно кручинится! Так что садись скорее в карету и поехали домой! Ждут там тебя!
Глава 13
Княжеский спецназ
Прошло почти два года. Снова наступило лето. Прекрасная пора для любых дел. Ранним утром под бескрайним голубым небом на флагштоке медленно поднимался голубой флаг с золотым силуэтом двуглавого орла, гордо расправившего крылья. Голубой цвет – это символ вечности бескрайней Руси, а золотой двуглавый орел – символ силы, ума и зоркости народа Руси, объединившего Европу и Азию в единое целое. В когтях орел держит два скрещенных меча как символ военной мощи Руси, а под мечами вышита красным надпись: «Никто, кроме нас!» – как символ безмерной преданности воинов Руси своему государству. Ибо никто, кроме воинов, Руси не защитит ее от набега врага. Красный цвет – это пролитая кровь мужественных воинов Руси, не отступивших перед коварным врагом. Сверху по синему полю флага надпись: «Спецназ «Русь». Это название подразделения бравых воинов в камуфляжной форме. Три десятка бойцов в лихо заломленных краповых беретах, в коротких сапогах и с боевыми ножами на кожаных поясах. Немного вперед, чеканя шаг, вышел боевой командир. Красиво развернулся и скомандовал:
– Р-авняйсь! Смирно-о!
Бойцы четко выполнили команду, а командир еще раз развернулся, прошел с полсотни шагов и остановился перед тремя другими воинами в такой же камуфляжной форме, но с голубыми беретами. Один из троицы стоит немного впереди остальных. А позади них пятерка воинов в доспехах и при оружии на конях. Не доходя трех шагов, командир подразделения остановился и, четко чеканя каждое слово, произнес:
– Князь! По твоему приказу отряд специального назначения построен! Все бойцы здоровы, бодры и готовы выполнить любой твой приказ! Командир роты дьяк Михаил!
– Вольно! – приказал князь, а дьяк развернулся лицом к своим бойцам и сдублировал команду: «Вольно!»
– Здравия желаю, бойцы!
– Здравия желаем, князь! – задорно прокричали в ответ бойцы княжеского спецназа.
С таких приветствий начиналось каждое утро на организованном полигоне на окраине ранее подаренной Иваном Грозным Николаю деревни в Тверской губернии. Почувствовав силу молодого хозяина, под его руку сюда стали стекаться семьи и одиночки. Его село крепло и росло. Для бойцов спецназа построили казарму, учебный класс, столовую, крытый зал для тренировок и небольшую открытую спортивную площадку. В своем доме Николай организовал нечто вроде штаба, а дьяк Михаил был его помощником и заместителем. До учебного полигона сил специального назначения князя Бельского было почти десять верст. Он сам лично, за исключением случаев, когда был в отъезде, в любое время года, и летом, и зимой, в дождь и снег присутствовал на занятиях. Николай готовил свое воинство к войне с безжалостным противником, учил искусству побеждать врага любым доступным способом! Его полигон напоминал тренажеры сил специального реагирования времени, откуда он прибыл, но были, конечно, и отличия, обусловленные иными методами ведения боя в Средневековье. На полигоне вырыли двухметровые траншеи с водой; установили трехметровые деревянные колы, за которыми стояли деревянные крепости со сторожевыми башнями и пушками; шестиметровые каменные стены и завалы камней различной формы; подвесили на канатах бревна и веревочные лестницы; создали канавы с горящей смолой, да и много-много чего другого.
