– Ух, еле удалось от них оторваться и скрыться! Я тут услышала конец вашего разговора и зависла наверху, не хотела прерывать.
– Ой, а вы кто, простите? – удивилась Кошиса.
– Это наша Оранжевая Корова, – сказал Зверюга.
– Она сбивала погоню со следа! – добавила Подлодка.
– Приве-е-е-т! – улыбнулась Корова.
– А почему вы такое спросили? Я Кошиса, здравствуйте, – сказала Кошиса.
– Может я не права, но мне кажется, Кошису бросают, потому что Кошиса склонна думать только о себе, – ответила Корова.
– Нет, вы правы! Как вы угадали? У меня действительно имеется такой недостаток, я излишне кошецентрична, наверное, – сказала Кошиса, поглядев на Зверюгу. – Но я стараюсь исправиться.
* * *
Между тем вой сирены, до сих пор слышимый лишь издали, стал приближаться.
– Ой, это сумасшедшая скорая! – воскликнула Подлодка. – Что будем делать?
– Надо куда-то спрятаться, – предложила Корова.
– Но мы не можем вечно прятаться, – сказала Брунхильда.
– Это из-за меня у вас проблемы, – сказала Кошиса. – Давайте больше не будем бегать, я сама с ними разберусь.
– Но как? – спросил Зверюга.
– Я уже пришла в форму и могу за себя постоять.
– Но как? – спросил Адя. – Лично мне больше не удастся заговорить им зубы.
– Я никого в обиду не дам, и сам не дамся! – Зверюга выхватил у Ади дубину.
– Мой друг, сей инструмент последней аргументации, тебе, в твоем изысканном обличье, не к лицу, – заметил Адя.
– Если бы вопрос решался силой, я бы уже давно все решила, – сказала королева, приподняв юбку, под которой обнажился меч. – Но мы не можем себе этого позволить, наживем еще больше проблем.
Не успели они договорить, как из-за угла вынырнула карета скорой и, взвизгнув тормозами, остановилась, не переставая выть сиреной. Из кареты выскочила докторица и уперла руки в бока:
– Так! Попались, измышлители-изыскатели!
– А мы как раз собирались вам сообщить радостную весть, дела пациентов идут на поправку, – сообщил Адя, указав на беглецов. – Ваша помощь настолько скоропостижна и беспощадна, что больные аж прям сами внезапно выздоравливают, от одного лишь благодатного звука вашей сирены.
Докторица прищурилась и надула губы.
– Не утруждайтесь, милейший, в изящной словесности, – она махнула, чтоб отключили сирену. – Больные сами не поправляются, больных лечить надо. Как следует лечить! А ваш зоопарк, так тем более, лечить-залечить! Ну-ка, – она кивнула нарисовавшимся тут же медбратьям, – хватайте этих двоих!
Зверюга с дубиной загородил собой Кошису.
– Ах так! – закричала докторица. – Оказание сопротивления при исполнении! Сейчас вызовем подмогу и всю вашу шайку-лейку оприходуем!
– Минуточку, – Кошиса вышла из-за спины Зверюги. – Ваша кошеловка взята на перо. Ликвидацию запускать?
Докторица внезапно переменилась и побледнела.
– Это как же..? Это зачем же..? – еле выговорила она, запинаясь. – Да вы кто такая будете?
– Я писательница, – ответила Кошиса. – Я вас напишу, и вы исчезнете.
– Писательница..! Она писательница..! – медбратья впервые, но шепотом, подали голос, и спотыкаясь попятились назад.
– Милочка, что же вы сразу не сказали! – докторица быстро сменила тон. – Так вам уже лучше? А мы хотели, а мы думали, как бы вам помочь! А то у вас был такой несчастливый вид!
– Вы полагаете? – безразлично осведомилась Кошиса, играя руками со своим хвостом. – Нет, я абсолютно, всекошечно счастлива.
– Да? Значит, произошла ошибка. Но вы должны нас понять, нас долг обязывает! Мы занимаемся приведением пациентов в счастливое состояние…
– А я занимаюсь сочинением и устранением персонажей. Так мне запускать ликвидацию?
– Нет-нет, что вы! Я вижу, вам действительно лучше! А нам пора, мы очень спешим!
Весь экипаж скорой торопливо погрузился в машину.
– Маниакально вас благодарим! – крикнул им вдогонку Адя.
Докторица окинула его недобрым взглядом и хлопнула дверью. Скорая с визгом сорвалась с места и умчалась прочь.
ВЫ СЕБЯ ЗНАЕТЕ?
Как только сумасшедшая скорая скрылась из виду, вся компания обступила Кошису и принялась расспрашивать.
– Вынужден признать, что ты, о чудо из чудес, удивила даже меня, давно уж всем и вся удивленного, а потому удивляться переставшего, – изрек Адя.
– Как тебе это удалось? – спросила Корова.
– Что ты сделала? – спросила Подлодка.
– Что ты имела в виду, когда сказала, что занимаешься сочинением и устранением персонажей? – уточнила Брунхильда.
– С тех пор как стала писательницей, – ответила Кошиса, – я убедилась, что описанное в книгах нередко воплощается в действительность. А в здешней действительности, так и подавно, что ни напишешь, почти все сбывается.
– В какой-такой здешней действительности? – спросила Брунхильда.
– А вы разве не здешние? Разве не знаете? – удивилась Кошиса. – Ах, ну о чем я спрашиваю! Кошечно же, вы не отсюда. А откуда вы?
Данный вопрос, как оказалось, привел компанию в замешательство.
– Как это, откуда мы? А откуда мы? – спросила сама себя Подлодка.
– Ну, мы оттуда, откуда мы… – сказала Корова.
– Адя, сформулируй, откуда мы пришли, – Брунхильда была сама в недоумении, но не хотела этого показывать.
– Очевидно, мы оттуда, – сказал Адя, сделав неопределенный жест. Он тоже был в растерянности.
– Мой господин, – обратилась Кошиса к Зверюге. – А ты можешь ответить?
– И да и нет, – сказал Зверюга в задумчивости. – Мы отправились в путь с целью выяснить, что это за крышка над нами нависла. Но как-то странно… Я не могу вспомнить, откуда мы отправились. В голове туман какой-то…
– Похоже, никто из нас не может вспомнить, – сказала Брунхильда. – Наверно это как-то связано с местом, где мы сейчас находимся. Может ты, Кошиса, нам объяснишь?
– Я и сама не совсем понимаю, где нахожусь и как сюда попала, – ответила Кошиса. – Знаю только, что этот мир… он вроде как ненастоящий.
– Как это, не настоящий? – изумились все дружно.
– Ну, он такой, кошеобразный… как бы это объяснить… У меня такое чувство, что я попала в кукольный спектакль. Будто он не существует сам по себе, а его играют. И люди здесь, они будто не настоящие, а подобные куклам.
– В каком смысле, подобные куклам? – спросила Брунхильда.
– В буквальном. Они себя не знают.
