Семья — это взаимные обязательства обеих сторон. И семья — это охрана и забота со стороны социума.
21. Половая мораль. И ее регуляторная функция.
Во-первых — кому с кем можно, а кому с кем нельзя. И все это практически всегда увязывалось с семейными отношениями. Допустимость свободного секса — исключения, подтверждающие правило.
Во-вторых — как и сколько можно, а как и сколько не принято.
В-третьих — как любая мораль, это система императивов и табу. Надо — нельзя. И появление понятия «супружеский долг».
Рамки этой морали колебались в зависимости от эпохи и страны. И если у эскимосов она была предельно либеральна — то в средневековой Европе или викторианской Англии отличалась официально жесткостью идиотской.
22. И вот волна Революции-1968 поднялась как цунами. И смыла запреты.
Семья стала для выживания и даже процветания не обязательна. Материально государство поддерживало матерей-одиночек. Они получили социальные преимущества. А общественное мнение было склонено идеологией и пропагандой в их пользу.
Дети для выживания и процветания стали не обязательны. Могущественное государство вас защитит, а богатые пенсионные фонды обеспечат старость.
Новые контрацептивы надежно предохраняли от нежелательной беременности.
А медицина гарантировала излечение болезней. (Это было до СПИДа.)
Консерватизм же и традиционные ценности резко вышли из моды. Новое поколение отвергало потребительство, лояльность государству, необходимость труда, семейные ценности.
Свобода! Свобода от всех запретов!
Смысл и цель жизни — в счастье свободного человека, реализующего свои желания и потребности. Ограничивать их — преступление! Если ты никому не причиняешь зла — ты вправе жить как хочешь!
Сексуальные ограничения и запреты — это подлость церкви и властей, лишающих людей законного права на счастье. Лишь бы сохранить свою власть, лишь бы лезть в регулирование даже самых интимных сторон жизни. Их, понимаешь, самоприсвоенная функция — это решать за нас, как нам жить. Хватит! Пожили по чужому, вашему разумению — а теперь будем по собственному уму и потребности.
23. И вместе с борьбой за права любых и всех меньшинств — открыто и свободно началась борьба за права сексуальных меньшинств. Ее поддерживали борцы за права чернокожих, латиносов, евреев, инвалидов, коммунистов, пацифистов и дезертиров.
Гомосексуалисты, лесбиянки и бисексуалы ничем не хуже традиционных гетеросексуалов, утверждали они. Люди получают счастье и никому не мешают.
Долой дискриминацию! За что нас сажать в тюрьму? От чего нас лечить, мы не душевнобольные! Почему нас смеют презирать и не брать на работу, если мы ничем не хуже?
Наш символ — радуга! Все цвета вместе особенно прекрасны.
24. К 1968 году гомосексуалистов давно уже не сажали в тюрьму и психушку (в белых странах). Статьи эти не применялись, и отношение было снисходительное.
Но. Они требовали во-первых, признания однополых отношений психической нормой. А во-вторых, полного гражданского равноправия для однополых и двуполых отношений и союзов. В-третьих, не сметь презирать людей за сексуальную ориентацию — свободный выбор заслуживает равного уважения, традиционный он или нет.
Борцы за сексуальное равноправие требовали его настойчиво, громко и даже агрессивно. Они организовали группы, общества и движения вплоть до Фронта освобождения гомосексуалистов. Они проводили митинги, шествия и парады.
25. Насчет психической нормы психиатры были очень не уверены. Наоборот, расценивали его как психопатологию. Они все не могли отрешиться от связи секса с репродуктивной функцией и фактическим полом.
Им помогли. Американская Психиатрическая Ассоциация насчитывала более 20 000 человек. По закону больших чисел около полусотни из них были гомосексуалистами. Из них образовали инициативную группу, со скандалами продавившую свой состав комиссии по гомосексуализму. На конференции АПА 1971 года активные борцы с улицы получили микрофон и провозгласили психиатрию враждебным институтом, ведущим войну на истребление против гомосексуалистов: «Мы отрицаем вашу власть над нами!»
Активисты-гомосексуалисты пикетировали заседания Ассоциации, врывались со скандалами на конференции и вели работу по поиску сторонников. Прогрессивные СМИ их поддерживали и клеймили душителей свободы и счастья.
«Ты есть то, что ты чувствуешь». «Я голубой и счастлив этим». Таковы были их лозунги.
Надо представить себе размах общественных протестов и гражданских волнений в США на рубеже семидесятых, чтобы понять, как любые власти опасались и старались избежать любых волнений. Убийство Мартина Лютера Кинга, убийство Роберта Кеннеди, хиппи с их наркотиками, тунеядством и свальным сексом, массовый протест против вьетнамской войны, бунты и террористические организации чернокожих с их «Нацией ислама»… ой, договоритесь вы как-нибудь с этими гомосексуалистами, ну их еще нам только не хватало!..
Радостно-напористая философия всеобщей небрежности, пофигизма, вседозволенности, свободы, удовольствий и какого-то разгульного братства охватила изобильный Запад. Отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног!
Будущий президент Билл Клинтон в рваных джинсах подкуривал траву на тусовках и дул в саксофон.
26. Вот в этих условиях в декабре 1973 года изрядно затерроризированный политическим напором нового времени Президиум Американской Психиатрической Ассоциации большинством голосов высказался за исключение гомосексуальности из списка заболеваний.
27. В 1974 году Ассоциация провела референдум: «Считаете ли вы гомосексуальность заболеванием?» Было получено обратно около 10 000 бюллетеней. 5854 — «против», 3810 — «за».
Впервые в истории науки истина была установлена методом голосования. 60 % против 40 %. Не методом доказательств через результаты опытов, исследований и статистики.
Никаких клинических и научных аргументов для изменения оценки приведено не было. Радикальные активисты-гомосексуалисты обвиняли психиатрию в дискриминации, но не в научной неточности.
Борьба за групповые интересы для достижения этого результата общеизвестна. Так что о беспристрастности решения речь не идет.
Идеологическое и политическое давление на профессиональное сообщество, от которого организованные социальные группы требовали пересмотра научной точки зрения, также было откровенно и очевидно.
Это был не акт внутринаучной борьбы — но борьбы с наукой.
28. И вот еще одно доказательство. Которое выпало из истории этого «обезьяньего процесса» по неясной причине.
В 1974 году Американская Психиатрическая Ассоциация насчитывала около 22 000 членов. Что составляло порядка 70 % от всех американских психиатров, каковых было около 30 000 человек.
5584 человека, которые сочли гомосексуальность не патологией, составили — 26,6 % от общего количества членов АПА, и — 18,6 % от количества всех психиатров Америки на тот момент.
