Двигаясь по пути к мировому порядку в третий раз за современную эпоху, американский идеализм остается таким же важным, как никогда, а может быть, даже и более важным. Но в условиях нового мирового порядка его роль сведется к тому, чтобы обеспечивать веру, позволяющую Америке пройти через все неясности выбора в несовершенном мире. Традиционный американский идеализм должен сочетаться с вдумчивой оценкой современных реалий, чтобы выработалось применимое на практике определение американских интересов. В прошлом усилия в области американской внешней политики вдохновлялись утопическими представлениями о некоем конечном пункте, по достижении которого изначальная мировая гармония просто восстановит свои позиции.
Отныне мало такого рода финалов развития маячит на горизонте; претворение в жизнь американских идеалов будет идти путем терпеливого накопления частичных успехов. Характерная для времен холодной войны неизбежность физической угрозы и враждебной идеологии исчезла. Убежденность, необходимая для создания нового мирового порядка, носит более абстрактный характер: представление о будущем, которое не имеет наглядного облика на момент его выдвижения, и суждения о взаимоотношениях между надеждой и возможностью, которые по сути своей лишь предположительны. Вильсонианские цели Америки прошлого — мир, стабильность, прогресс и свобода для всего человечества — должны будут достигаться в процессе пути, которому нет конца. «Путник, — гласит испанская пословица, — там нет дорог. Дорогу прокладывает идущий».
Благодарности
Никто не внес в этот труд большего вклада, чем Джина Голдхаммер, которая редактировала всю рукопись во всех ее вариантах. Она была координатором всех наших усилий и делала это чрезвычайно талантливо, с бесконечной тактичностью и терпением, в результате чего все собралось воедино в нужный момент.
Неоценимым был вклад Джона Ванден Хувела, который провел большое историческое исследование. Кроме того, он внес бесчисленное множество замечаний по книге по мере ее формирования.
Мой старый друг и помощник Питер Родман занимался исследовательской работой, особенно по американским материалам, прочитав все главы. Я признателен ему за полезные и вдумчивые предложения.
Розмари Неагер Нигус была неутомимой помощницей в течение долгого времени. Она занималась исследовательской работой, особенно по Корее и Вьетнаму, проверяла исследования всех остальных, уточняла факты, ничто не ускользало от ее внимания. Ценная помощь была оказана Морин Майнхен и Стефани Тоун.
Джоди Йопст Уильямс печатала написанную моими почти нечитаемыми каракулями рукопись и правила многие мои многословные предложения. Сюзанна Макфарлейн дала мне возможность сосредоточить внимание на книге, отслеживая всю мою работу по другим делам с присущим ей тактом и вниманием.
Мне очень повезло с Уильямом Г. Хайлэндом, высказавшим предложения по советским материалам, и с Норманом Подгорецом, который прочел первые варианты рукописи.
Майкл Корда в издательстве «Саймон и Шустер» оказался чудесным главным редактором и стал хорошим другом. Он относился с пониманием ко мне и делал так, чтобы изначальная весьма простая идея меняла свой фокус и превращалась в более сложное и долгоиграющее предприятие. Оценка его вклада такова, что когда его какой-то изысканный комментарий начинал раздражать меня, то по размышлении я начинал понимать, что он прав.
Линн Амато координировала работу издательства «Саймон и Шустер» с неизменным чувством доброго юмора и большой работоспособностью. Весь персонал издательства «Саймон и Шустер» — редакторы, художники-оформители, производственный персонал и работники рекламы — работали с поразительной приверженностью и высочайшей квалификацией.
Моя жена Нэнси, как всегда, была здравомыслящим советчиком, оказавшим неоценимую моральную поддержку, без которой мне было не обойтись. Она прочла всю рукопись и сделала чрезвычайно мудрые предложения.
Все недочеты на моей совести.
