– Банкир?
– Или представитель любой другой интеллигентной профессии. Привлекательный с виду. Симпатичным людям проще живется в этом мире. Им чаще доверяют.
Полик кивнул. Лысую голову комиссара пересекал шрам, нос был курносым, одна ушная раковина пострадала в свалках во время игры в регби и деформировалась. Он посмотрел на Верлака, который хотя и не блистал классической красотой, но среди женщин считался видным мужчиной.
В дверь постучали, мадам Лиотта внесла поднос.
– Стучаться в собственный кабинет – забавно! – заметила она, ставя поднос на стол. На нем разместились три чашки кофе, сахарница с тремя ложечками и три ломтика кекса. – Я испекла этот лимонный кекс вчера вечером, после того как Камиль позвонил мне и сообщил, что на Сюзанну напали. Мне требовалось хоть чем-нибудь себя занять. – Улыбаясь, она подала мужчинам кофе и кекс, не спрашивая, хотят ли они попробовать. Потом уселась и замерла с серьезным лицом: ее задача хлопотливой матери семейства была выполнена. – О личной жизни Сюзанны я знаю немногое, – не дожидаясь приглашения, начала она. – Но мне известно, что года два назад она встречалась с молодым человеком из Экса. Насколько я понимаю, все было серьезно, по крайней мере для Сюзанны, пока он вдруг не уехал.
– Уехал? – переспросил Верлак.
– Да, переселился в Монреаль. Совершенно неожиданно. Об этом Сюзанна рассказала мне однажды утром, когда я принесла ей кофе и заметила, что она расстроена. По глазам было видно, что она плакала.
– Просто взять и переехать в Монреаль невозможно, – возразил Верлак. – Процесс занимает несколько месяцев, если не целый год, приходится собирать массу бумаг, чтобы эмигрировать.
Мадам Лиотта кивнула:
– Вот именно. А он собирался тихой сапой, даже не соизволив известить Сюзанну. Бедняжка считала, что он ее использовал. – Она подалась вперед и добавила шепотом: – В корыстных интересах.
– Что вы имеете в виду? – уточнил Верлак. – Секс?
– О нет! – воскликнула мадам Лиотта. – Сюзанна говорила, что, по ее мнению, он ухаживал за ней, чтобы произвести впечатление на своих родных. Когда она расплакалась у меня на груди, то все твердила, будто бы он встречался с ней только ради того, чтобы появиться на двух свадьбах своих родных этим летом вместе с очаровательной спутницей.
– Они расстались по-хорошему?
– Нет, – покачала головой мадам Лиотта. – Они рассорились, по словам Сюзанны. А еще она под строжайшим секретом призналась мне, что у него не все ладилось… м-м, в постели…
Верлак бросил взгляд на Полика, который строчил в своем блокноте. Мадам Лиотта выпрямилась, откусила кекс и высоко подняла брови, наслаждаясь вкусом.
– А как зовут этого человека, вы не помните? – спросил Верлак.
– Его имя – Эдмон. Довольно редкое, старомодное и какое-то буржуазное. Может быть, его фамилию знают родные Сюзанны? Еще я слышала, что он работал в отделе логистики марсельского аэропорта. Сюзанна упоминала, что канадцы нанимают французов с опытом подобной работы.
– Благодарю вас, мадам. Вы можете сообщить нам еще что-нибудь о жизни Сюзанны за пределами банка?
Мадам Лиотта отставила тарелку и вытерла руки салфеткой.
– Нет. Сюзанна – тихая и молчаливая девушка. Я очень удивилась, когда в то утро она так подробно рассказала мне про Эдмона. Но с тех пор подобные разговоры не повторялись.
– У нее постоянный режим работы? – спросил Верлак.
– Да, если не считать вчерашнего дня, когда она ушла пораньше, и одного случая на прошлой неделе, когда она отпрашивалась к врачу. Мне она сказала, что это обычный периодический осмотр. Уточнять я не стала.
– Вы знаете фамилию ее врача? – спросил Верлак.
– Не могу припомнить, но вам наверняка скажет Патрисия, наш кредитный инспектор. Это она порекомендовала Сюзанне врача, узнав, что та ищет специалиста здесь, в Эгюийе.
– Благодарю, мадам Лиотта. И спасибо за кекс. Сейчас мы его попробуем.
Мадам Лиотта вышла, а судья и комиссар принялись за кекс и быстро расправились с ним.
– Отличный, – оценил Верлак. – Жаль, что от мадам Жирар такого не дождешься.
– Это противоречит правилам ее диеты, – объяснил Полик с набитым ртом. Последним кусочком кекса он подобрал с тарелки крошки.
Верлак улыбнулся.
– Соберите все, ничего не оставляйте.
– Обязательно.
– Давайте-ка позовем сюда этого кредитного инспектора и поговорим с ней, – предложил Верлак и тут же осуществил задуманное, выглянув за дверь.
Патрисия Пон оказалась элегантной женщиной между тридцатью пятью и сорока годами. Стройная, среднего роста, в строгом бледно-голубом костюме – в отличие от мятого полиэстера мадам Лиотта, – сшитом из качественного льна. Губы на ее удлиненном лице с ярко-голубыми глазами были лишь слегка тронуты бледно-розовой помадой. Ожерелье – необычное, сделанное из больших прозрачных стеклянных бусин, плотно облегавшее шею, – свидетельствовало, что в неслужебное время дама одевается с шиком.
– Я работаю здесь с неполной нагрузкой, – не теряя времени, объявила она. – А еще – в более крупном отделении банка в Вантабране, где и живу.
– Вы хорошо знакомы с Сюзанной Монмори? – спросил Верлак, уже зная, что услышит в ответ.
– Нет, поскольку я здесь появляюсь периодически. Нет.
– Мне сказали, у вас с Сюзанной общий врач, – сказал Верлак.
– Да, доктор Вильон, Жан-Франсуа. Его приемная на этой же улице, в доме сорок шесть, на втором этаже, над еще одним новым агентством недвижимости. Уже четвертым, если не ошибаюсь.
– Раньше мне казалось, что в Провансе больше всего парикмахерских, – заметил Верлак. – Но вы правы, теперь их превосходят численностью агентства недвижимости. Зачем мадемуазель Монмори понадобился новый врач?
– Ее врач вышел на пенсию.
– На что она жаловалась?
Поколебавшись секунду, мадам Пон ответила:
– На желудочный грипп.
– Что еще вам о ней известно? – спросил Верлак.
Мадам Пон улыбнулась.
– За исключением того, что у нас с ней общий врач, я почти ничего не знаю о Сюзанне. У меня трое детей, поэтому я, уходя с работы, отключаю свое «банковское мышление».
– Невозможно было не заметить враждебности в голосе Шэрон при упоминании о Сюзанне Монмори, – высказался Верлак.
– Ох уж эта Шэрон, – вздохнула мадам Пон. – Все очень просто, почти нечего рассказывать: Шэрон и Сюзанна ждали повышения и метили на одно и то же место, которое в результате досталось Сюзанне. По-моему, Шэрон завидует, вот и все.
– Да, вполне возможно, – кивнул Верлак. – Спасибо. Если вы вспомните еще что-нибудь необычное в поведении или в настроениях Сюзанны в последнее время, позвоните нам, хорошо?
