Вот участок путей и продолжил существовать без капитальной профилактики, принимая и отправляя десяток рейсов в месяц по программе, запущенной когда-то давно. Так и будет происходить автоматически, пока не случится окончательный износ техники или наконец не исправится системная ошибка. Буде таковая есть не только в моём воображении, а реально произошла в компьютерном обеспечении, ответственном за функционирование этого тупикового ответвления колеи, ведущего до конечной станции.
Так или иначе, как минимум один желающий прибыл, воспользовавшись имеющейся возможностью, намеренно или по ошибке оставленной.
Я.
Оглядев ещё раз унылую запущенность творения человеческих рук, узенькой ниточкой путепровода вклинившегося в океан леса, я взвалил суму на плечо и зашагал прочь от платформы. Прямо так спрыгнул с приподнятого настила рядом с козело-шлагбаумом и, оставляя его за спиной, углубился в чащу.
Ни дороги, ни тропинки, ничего подобного здесь не было и в помине. Я, повинуясь странной убеждённости, полез в совершенно непроторенные территории, по которым нога человека явно ступала очень и очень давно. Любой вменяемый человек, разобравшись в происходящем, покрутил бы пальцем у виска и попытался меня остановить от сумасбродной «прогулки».
Но я-то был один-одинёшенек в отдалённой от цивилизации «зелёнке» и, самоубийственно не задумываясь о возможных прискорбных вариантах развития событий, беспечно утонул в лесной глубине, словно на самом деле именно прогуляться приехал.
Сначала шёл себе и шёл, пригибаясь и лавируя лишь изредка, чтобы проскользнуть под низко нависающими кронами и преодолеть кустарники, но потом густота и плотность леса стали основательно препятствовать дальнейшему продвижению. Где-то несколько соседних деревьев срастались в непролазную чащобу, где-то поваленные лежали поперёк пути. Разумеется, деревья не были срублены, их валили природные обстоятельства, в коих человеческий фактор никак не замешан; непогода или старость ломали древесные стволы.
Влияние человеческого присутствия я вообще не заметил. Ни малейших признаков. Совершенно не представлял, что где-то ещё остались такие земли. В наше время народ, конечно, экологически хорошо воспитан, но какой-никакой мусор после себя всё равно нет-нет, да и оставляет… Где угодно, но не в этом лесу.
Да уж, я шёл по местности реально неисхоженной и воистину «пересечённой».
Закономерно, что в ней было много живности – вместо признаков человеческой расы мне всё время встречались следы зверей. Птиц вокруг наблюдалось немерено – и по слуху, и визуально. О засилье насекомин всяких, букашках-бабочках-комариках, и говорить нечего…
Я спустился в овраг, там полчаса прорывался сквозь сухостой и сплетённые ветви. Овраг был знатный, что надо овраг, метров триста в длину и глубиной этажа четыре. При каждом шаге мерещилось, что вот-вот наступлю на змею и ногу пронзит адская боль. В принципе у меня в аптечке имелись препараты нейтрализации ядов, но если бы такая неприятность случилась, всё равно мало бы не показалось.
Потом я выкарабкивался из углубления по склону противоположного торца, а поскольку он был градусов сорок, не меньше, и почва постоянно осыпалась, я весь перепачкался, исколол ладони о кусты, истёр о траву и вымотался вконец.
Выбравшись, переводил дух добрых четверть часа, обессиленно сидя на земле. И какого ляда попёрся в яму, спрашивается! А потому что придерживаюсь курса строго на восток, ответил сам себе резонно. Стоит серьёзно отклониться и сразу блуждать начну, вместо того чтобы идти прямо к цели.
К концу дня, пробравшись через лес приличное количество километров, я притащился к склону. Горушка впереди была, конечно, не Джомолунгма по высоте, но снизу казалась солидной возвышенностью, её можно было уверенно называть горой, а не сопкой или холмом, к примеру. На полянке, найденной у подножия, я и переночевал; лезть наверх в потёмках не было никаких вразумительных, безотлагательных причин.
Вообще я двигался по принципу «куда глаза глядят», заранее не просчитывал курс, не забирался на деревья, чтобы заглянуть вперёд, посмотреть, что там дальше. Просто брёл на восход до полудня, оставляя за спиной закат после него. Доверившись внутренним ощущениям правильности происходящего.
Я остался наедине с дикой природой, и если не считать вездесущих комаров, изнуряющей жары и шансов нарваться на змею или хищника покрупнее и позубастее, почувствовал себя счастливым. Мне никуда конкретно не требовалось, ведь я шёл в никуда. Потому что идти куда-то всё же надо. И я ощутил в полной мере, что такое свобода… Я по-настоящему глотнул её, пресловутой свободы, пребывая в иллюзии независимости, уйдя от надоевшего «цивилизованного» мира в нетронутую естественность природных стихий.
А звёздное небо здесь, как оказалось, фантастическое, поразительное! Звёзды, не притесняемые огнями городов, светились во всю мощь, и этот свет очищал, наполнял душу надеждой. Лучи, пробивая многолетнюю черноту космоса, струились с неба и впитывались в мои глаза…
Я выбрал какую-то яркую звезду, кажется, из созвездия Лебедя, всмотрелся и подумал: «МОЯ!»
Свети мне, путеводная, может, сумею не заблудиться! Найду, что хочу. Точнее, сначала разберусь, что же именно ищу.
Хотя бывал на пикниках и в туристических походах, ни разу нигде не видел вживую такого близкого, нависшего прямо над головой звёздного неба! Может, я преувеличиваю, и звёзды везде одинаковые, но… здесь действительно их виделось гораздо больше.
Я раньше смотрел в чистое ночное небо и думал, что звёзд много, а тут они сияли бесконечной, неисчислимой сокровищницей, мириады бриллиантовых светлячков, усыпавших бездонные чёрные небеса…
Конечно, ночёвка в лесу – это не дома в постельке. Я спал в полностью закупоренном спальном мешке, так что укусы писклявых бестий меня не тревожили, но пару раз всё равно просыпался, с непривычки же, пребывая в каком-то зачарованном состоянии, даже выглядывал из спальника… Потом небо переменило тона на более светлые, разгорался рассвет, звёзды уступили небо светилу нашей планеты и скрылись… чтобы подождать следующей ночи и появиться вновь.
Позавтракав как следует, я приступил к восхождению.
Солнечный свет лился на меня по склону горы от вершины, деревья насвистывали какую-то им одним известную серенаду, согласовываясь с дирижирующими пассами ветра. Так я и поднимался.
Видел, стоя на уступе, как далеко внизу по склону пробирается стая кабанов. Наверху протекал ручей, и я глотнул чистой ледяной воды прямо из него, когда, обливаясь десятым потом, ликуя, увидал, как вода соблазнительно извивается в зарослях подлеска… Чуть позже полудня достиг вершины, там перекусил. Победным взором окинул пройденный лес, возвысился над раскинувшимися внизу, на западе, просторами.
Связь с точками доступа всемирной паутины и вправду здесь не устанавливалась. Даже наверху ни намёка на приём. Я полностью отрезан от информационной вселенной. Впервые в жизни.
Спускаться по восточной стороне горы будет гораздо легче, чем подниматься на вершину по западной. Сверху я заметил, что ниже по склону разлилась туманная белизна. В первый момент даже подумал, что пожар, лес горит и это дым, но нет, именно туман.
