— А вы сами? — прищурился Керт.
— Увы, именно как ментал я довольно посредственна. Стирание я проведу. Да и больше никого, кроме меня, защита принца и не пропустит, а вот чтобы четко и долговечно заложить новую память — лучше того, кто занимается этим почаще. А я подержу защиту.
— Своих людей, как я понимаю, вы приплетать не хотите?
— Из всех людей клятву мне давали только двое — Эмли и Леода. В них я могу быть уверена, и Занис тоже будет присутствовать. Баронессу, думаю, не стоит привлекать к подобному. А ваши люди — надежны.
— Что ж… разумно, — вынужденно признал он. — Хорошо, готовьтесь, через час начнем.
Кивнув, Амилеста направилась к себе в лабораторию, попутно вызывая туда же Заниса и давая указание Леоде присмотреть и успокоить магов. Исчезновение Шамуа вряд ли останется незамеченным. Вот пусть помощница и объявит им всем, что он уволен, так как не справился с испытательным сроком. А заодно и объявит им всем, что этот самый пункт прописан у всех в договорах. В свое время они на радостях его все подписали, даже не удосужившись внимательно прочитать. Впрочем, даже если бы они читали его под лупой, то ничего бы не нашли. Император имеет право оставлять за собой внесение «несущественных» пунктов договора. Вот и пусть все эти нанятые маги займутся делом и не мешаются под ногами.
Амилеста хоть и проводила этот ритуал раньше, но сегодня был особенный день. Как минимум никто не должен был понять, что это не первый для нее раз. Зорас и так ее подозревает боги знают в чем, лишний повод давать совсем не стоит.
— Госпожа? — Голос помощника вывел Лес из задумчивости. Плохо, время идет, а она еще не готова. — Что мне делать?
— Так… так… — Лес потерла виски. Головная боль все еще не отпускала. — Ты знаешь о «стирании»?
— Да… Боги, вы хотите…
— Да, сейчас мы проведем этот обряд для его высочества принца Астимиана. Думаю, тебе не надо говорить, что все это значит?
— Не стоит.
— Покойный барон проводил такие ритуалы? — вдруг поинтересовалась Лес.
— Да. Правда, я не присутствовал. Только Сайрус.
— Понятно… Жаль. Ну тогда слушай. Во-первых, подготовь постель. Отодвинь лежанку в центр круга и нанеси вот эту пентаграмму, — она протянула ему рисунок. — Установи свечи и кристаллы по схеме. И найди вот эти зелья.
Занис лишь коротко кивнул и отправился выполнять поручение. Сама же Лес начала готовить специальный состав, хотя… как готовить? У нее уже все было приготовлено. Практически все существующие зелья она готовила заранее и хранила в специальных схронах, а сейчас требовалась декорация для магов Зораса. Попутно герцогиня набрасывала историю, которую надо будет внушить принцу. Но главное, она быстро открыла свой схрон и достала небольшую коробочку с малюсенькой жемчужинкой. Это была еще одна из ее разработок. Заклинание личины, но не обычное. Эта беленькая бусинка вживлялась под кожу, под волосами, и тут же выпускала множество мелких жгутиков, которыми оплетала шею. Сорвать такую иллюзию случайно или специально было невозможно. Кристалл подпитывался от жизненной энергии человека, плюс собственный запас энергии составлял десять лет, а при разрушении полностью сжигал тело. Удалить ее могла только сама Лес как создатель. Просто мысленно послав импульс на растворение. Но об этом, естественно, говорить она никому не собиралась.
Она почти все успела, когда в дверь постучали, и Эмли впустил несших тело принца стражников. Точнее, стражники несли огромный ковер, который превратился в принца, стоило им переступить порог лаборатории. За ними следом шли четверо магов, Зорас и… к удивлению Лес, император и Ломас.
— Мы решили поприсутствовать, — пояснил их появление советник, на что Лес лишь кивнула. Спорить с его величеством ей совершенно не хотелось.
— Положите его высочество на скамью, — велела она стражникам и повернулась к Зорасу. — Кто мне будет помогать?
— Знакомьтесь, леди, это леер Нервас Хен — маг-менталист, а это лорд Царон диол Тсизал — целитель.
— А еще двое?
— Просто поддержка. Вы же сами сказали, что вам потребуется на всякий случай, — усмехнулся Ворон. Лес еле сдержала улыбку на эту детскую шалость. Ну пусть так… если ему хочется.
— Хорошо. Тогда господа маги будут не против заодно и помочь. Разденьте его высочество полностью и обмажьте вот этим составом. Все украшения тоже снять… Ну я думаю вы знаете.
— А прикрыть? — поинтересовался один из них, беря пиалу и губку.
— На кровати лежит отрезок льна, — кивнула она. Некрашеный лен был амагичным материалом, если, конечно, его ткала не магичка. Но тут было все проверено, и все маги закупали рулонами такую ткань.
— Холодный, — вдруг произнес второй маг, бросив на герцогиню подозрительный взгляд.
— Естественно, я остудила зелье, или вы хотели, чтобы у его высочества были ожоги?
— Нет.
— Что-то не так? — вдруг повернулся к ним Зорас, цепким взглядом выхватывая то одну, то другую деталь.
— Все нормально, — опустил голову маг. — Просто леди Шаон обо всем позаботилась. Я не ожидал такого внимания к деталям.
— Да? Ну ладно… — Было видно, что Зорас не поверил и после выпытает у подчиненного, но пока…
— Занис, зажигай, — велела Лес, когда тело принца полностью подготовили к ритуалу.
Сорок семь свечей вспыхнули разом, а двадцать один кристалл замкнули линии пентаграммы, с каждым мигом разгораясь все ярче и ярче, пока сияние не слилось в единый кокон, внутри которого лежал Астимиан.
Гримуар зашелестел страницами и сам открылся на нужном заклинании. Тихие слова, которые произносила Лес, были почти неразличимы остальными, вот только гул нарастал все громче и громче. Пока в какой-то момент кокон вдруг не потемнел и не стал абсолютно черным, словно тело принца поглотила тьма. Только тогда Амилеста вышла из-за пюпитра и взяла в руки флакон, поданный Занисом. В этом маленьком сосуде алела кровь бывшего наследника. Подойдя к внешней пентаграмме, Лес наклонилась, капая всего одну каплю крови на свечу, шепча:
— Лишаю тебя родителей… лишаю тебя страны… лишаю тебя дома… лишаю тебя любви… лишаю тебя привязанностей… лишаю тебя привычек… лишаю тебя…
Сорок семь капель упали на сорок семь свечей, лишая мужчину прошлого и самого себя. Когда последний огонек потух, кокон посветлел и рассыпался серым пеплом, только от кристаллов шло легкое зеленоватое сияние. Капля крови на каждый кристалл и слова «нет прошлого, нет памяти, нет единения» падали и словно бы убивали свет внутри камней, пока и пентаграмма не потухла полностью. Теперь на скамье лежал мужчина, полностью очищенный внутри. У него не было ничего… Подойдя поближе, Лес повернула его голову и сделала быстрый надрез, куда поместила жемчужинку. Никто даже не понял, что произошло, но вдруг тело принца Астимиана стало меняться. Белоснежная кожа стала темнее и немного серее, волосы стали угольно-черными, как и брови, черты лица огрубели, расширились скулы, нос стал площе, нижняя губа попухлее. Да и сам принц стал на порядок шире и в плечах, и в остальных пропорциях. Определить в нем уроженца какой-либо страны стало невозможно. Одно было понятно точно — лежащий перед Амилестой мужчина никоим образом не принадлежал к Эталиону. Возможно, смесок, может, полукровка, а может, житель степей или островов… В нем угадывались черты многих народов. Не зря же Лес над этой жемчужинкой просидела столько месяцев, создавая идеальный образ.
