— Лучше расскажите, что случилось с девочкой, — потребовала я.
Егор потер ладонью колено.
— В тот год в Москве орудовал социопат по кличке Колокол.
— Вениамин Колокольцев, — уточнил Сеня.
— Именно так, — согласился Егор, — его никак не могли вычислить. Мужчина получал удовольствие от факта взрыва, он не имел ничего общего с жертвами, просто закладывал бомбы в то место, где, по его мнению, должно было оказаться побольше народа. Но на вокзалы, в метро, аэропорты он не лез, осторожничал, понимал, там много охраны, велик шанс, что его поймают. Поэтому Колокольцев выбирал небольшие, но людные магазинчики, желательно частные. Ну, допустим, точку с гамбургерами на стройрынке. Туда за грошовыми котлетами идет люд, в помещении вечная толчея, два продавца мечутся, как взбесившиеся белки, видеонаблюдения нет. Если в харчевне произойдет взрыв, жертв окажется много, а шансов найти подрывника мало. И пресса особого внимания происшествию не уделит.
Сначала сотрудники милиции не связывали вместе взрывы, происходившие в разных концах города, но потом криминалисты определили по остаткам бомб, что их смастерил один человек, и была открыта почти безрезультатная охота на маньяка.
В конце концов следователи от отчаянья обратились к психологам, и Егор Владимирович составил так называемый профиль. Он сказал сыщикам:
— Обратите внимание на мужчину от тридцати до сорока пяти лет. Статистика свидетельствует, что женщины среди бомбистов встречаются крайне редко, а уж в рядах «сериальщиков» их и вовсе нет. Ваш фигурант имеет техническое образование, он аккуратен, педантичен, вероятно, живет с матерью, служит в небольшой конторе, разъезжает по городу, не привлекая ничьего внимания, возможно, мастер по ремонту стиральных машин, электроплит, установщик телеантенн, что-то такое. Скорее всего, ездит на мини-вэне. Преступник коренной москвич и живет в треугольнике между проспектом Волкова, улицей Смыслова и проездом Кагина. Тут не было ни одного взрыва, белое пятно на карте.
Благодаря таланту Булгакова Колокольцева скоро взяли, а в МВД стали подумывать о создании группы психологов-профайлеров. Через некоторое время Булгакову позвонили от высокого милицейского начальства и предложили создать научный центр поведенческого анализа.
Булгаков отказался:
— Спасибо за доверие, но нет. Я готов помогать в единичных случаях, но не могу постоянно иметь дело с преступлениями. Я психотерапевт, который использует свой собственный метод работы с обычными людьми. Могу порекомендовать на эту должность опытного специалиста Константина Грекова, он интересуется проблемами криминального поведения людей.
После беседы Егор немедленно набрал номер друга и рассказал ему о предложении. Костя пришел в восторг:
— Я всегда мечтал заниматься чем-то подобным! Ты же знаешь, у меня не так давно благополучно завершился эксперимент, четверо рецидивистов вернулись к нормальной жизни. Буду с нетерпением ждать звонка.
— Обязательно потом звякни мне, — попросил Егор.
Спустя пару дней в районе часа ночи Булгакова разбудил писк телефона. Егор чертыхнулся про себя: он жаворонок, просыпается ни свет ни заря, зато спать ложится не позже одиннадцати. Все близкие осведомлены о его графике, они не станут беспокоить его после полуночи. Все, кроме Кости. Тот, наоборот, сова и часто забывает о привычках названого брата.
Егор прижал трубку к уху и недовольно произнес:
— Ну, Константин, что на сей раз? Ты договорился о работе?
Но в ответ прозвучал какой-то мяукающий, вкрадчивый, явно измененный голос:
— Егор Владимирович?
— Слушаю, — сухо произнес Булгаков.
— Мне нужно с вами поговорить. Срочно, — промурлыкал незнакомец.
Психотерапевт удивился, откуда потенциальный клиент мог разузнать номер его личного сотового. Для общения с внешним миром у доктора есть другой телефон.
— Давайте пообщаемся завтра, — спокойно сказал Егор, — в девять утра вас устроит? Можете приехать на бесплатную консультацию.
— Вы не поняли, — произнес незнакомец, — я взрывник. Колокольцев дурак, он подражатель, на его счету несколько удачных акций, но остальные организовал я. Идиота вычислить нетрудно, потому как он тупой, но меня вам не поймать.
Егор постарался взять себя в руки. Меньше всего он хотел, чтобы человек на том конце провода понял, до какой степени сейчас растерян психолог. Об аресте Колокольцева знал крайне узкий круг людей. Когда дела о взрывах объединили в одно и стало понятно, что нужно искать маньяка, оперативно-следственная группа начала соблюдать строжайшую секретность. Ни малейшей информации не просочилось наружу. Об аресте Колокольцева тоже не сообщалось. Откуда звонивший знает о нем? Где он раздобыл номер телефона Булгакова, который есть только у нескольких человек?
— Гадаешь, откуда я получил секретные данные? — засмеялся незнакомец, переходя на «ты». — Не утруждайся, не узнаешь. Я могу все. Для меня не существует невозможного. Предлагаю сделку.
— Какую? — как можно спокойнее поинтересовался Егор и тут же добавил: — Я с незнакомцами ни о чем не договариваюсь.
— Тогда зачем спросил «какую»? — вкрадчиво поинтересовался незнакомец. — Либо не имеешь со мной дела, либо вопрос задаешь. Итак! Ты отдаешь мне свою дочь, а я прекращаю взрывы. Навсегда.
— С ума съехал? — заорал Егор. — Урод ненормальный!
— И это слова психотерапевта? — укоризненно пропел мерзавец. — Очень красиво!
Булгаков опомнился.
— У меня нет дочери.
— А Катя? — промяукали из трубки. — Сказал уже, я знаю все, врать бесполезно. Решай. Вручаешь мне девочку, и я исчезаю. Нет — продолжаю взрывать.
Егор молчал, не зная, как реагировать на слова неадекватного типа, большой профессиональный опыт испарился невесть куда.
— Хорошо, подумай, — милостиво разрешил преступник, — я с тобой свяжусь.
Егор очнулся:
— Мне не о чем думать. Нет.
— Дочь тебе дороже десятков чужих жизней? Понимаю, — прошептал незнакомец. — Ладно, ты сам решил. Улица Новый тупик, дом пять. Приезжай завтра пораньше.
— Никогда, — отрезал Егор.
— Ты точно приедешь, — засмеялся звонивший, — и там узнаешь цену своего решения.
До утра Булгаков не сомкнул глаз, а потом пошел в гараж и, понимая, что им манипулируют, все же отправился по указанному адресу. Уже за пару кварталов до места стало понятно: случилось нечто из ряда вон. Дорога была забита спецтранспортом: врачи, пожарные, аварийщики. Первым, кого Егор увидел, выйдя из своей машины, был следователь Геннадий Майков, который ранее работал по Колокольцеву.
— Примчался? — без всякого удивления спросил он. — Как полагаешь, это подражатель? Случайное совпадение? Еще один взрывник?
— Что случилось? — прохрипел Булгаков.
