Хриплый хохот женщины привел ее в замешательство, Настя даже
слегка испугалась, но Валерия перестала смеяться так же неожиданно, как и
начала, серьезно посмотрела на девушку и сказала:
– Мне, к счастью, не пришлось марать руки об этого подонка.
Он умер сам – судя по всему, от испуга не выдержало сердце. Давай поможем друг
другу. Ты никогда и ни при каких условиях не скажешь, что видела меня здесь и
знала, кто я на самом деле, а я отдам тебе флэшку. На ней ты найдешь мой
дневник, из которого вполне сможешь извлечь для себя что-то. Идет?
Настя молчала. С одной стороны, она стала невольной
свидетельницей преступления, ведь Валько явно мертв, и Наталья-Валерия этого не
скрывает. С другой… Настя узнала истинную причину преступления, и ее
захлестнула волна отвращения к Кириллу.
– Уверяю тебя, что я не убивала его, – словно уловив ее
мысли, проговорила Валерия. – Клянусь тебе моим погибшим мужем – я была готова,
но мне не пришлось. Я принесла бутылку вина – но там не было яда, я даже не
забираю ее с собой и не выливаю вино из своего бокала, потому что мне нечего
опасаться. У меня есть пистолет… Но сейчас я выйду из квартиры и брошу его в
реку. Ты можешь убедиться, что я не стреляла из него. На нем нет следов – как
на теле Кирилла нет пулевых отверстий. Возьми. – Она порылась в сумке и сунула
Насте в руку флэшку на длинном черном ремешке. – Можешь использовать как
хочешь. Там нет ни слова о Валько и о том, что я собиралась сделать, но есть
многое, что поможет тебе понять меня. Я ведь не хладнокровная убийца, Настя… у
меня просто не осталось выбора.
– Мне ничего не нужно… Я вам верю. – Настя вдруг обняла
сидевшую у противоположной стены женщину.
– Идем! – вскочила на ноги Валерия. – Идем, я хочу, чтобы ты
убедилась, что Валько умер без моей помощи!
– Нет… нет! – в ужасе взвизгнула девушка, представив, что
сейчас в соседней комнате она увидит труп, но бухгалтер не слушала, рывком
поставила ее на ноги и потащила за собой в глубь квартиры.
– Смотри! – приказала она, чуть подтолкнув онемевшую от
испуга Настю в гостиную, где на полу лежал мертвый Кирилл. – Видишь – он лежит
на совершенно сухом ковре, там нет крови. Нет следов борьбы… Смотри! – Валерия
вдруг схватила свой бокал и осушила его до дна. – Видишь? Если бы в нем был яд
– разве я стала бы пить его? Разве стала бы подвергать себя опасности, когда
все уже вот-вот закончится? Я не могла не отомстить ему, понимаешь? Мы с Игорем
даже не успели толком пожениться, а этот упырь ради денег…
Валерия вдруг заплакала. Она рыдала навзрыд, закрыв руками
лицо, совершенно не заботясь о том, что ее кто-то видит в минуту слабости.
Пружина внутри нее, которая сжималась два года, неожиданно лопнула, и холодная
и расчетливая Наталья уступила место мягкой и ранимой Лерочке.
Внезапно она посмотрела на Настю и тихо спросила:
– Твоя юбка… она… красная?
– Да… – растерянно ответила Настя. – А что?
– Я вижу… я снова вижу красное, – захлебываясь слезами, проговорила
Валерия.
Год спустя
«Дорогая Настенька, огромное спасибо тебе за книжку. Ты
большая умница, я читала не отрываясь и не могла поверить, что это ты написала.
Ты настолько хорошо прочувствовала, так точно все описала, что у меня перед
глазами снова встало мое прошлое. И мой Игорь… Жаль, что ты его плохо знала. Но
вышел он у тебя именно таким, каким и был в жизни. Желаю тебе успехов, дорогая,
а если сможешь, приезжай ко мне – отдохнешь, наберешься впечатлений. У нас
сейчас просто замечательно, улицы еще не успели пропылиться, зелень свежая, все
цветет и радует глаз. Знаешь, Настюша, а ведь май, оказывается, самый лучший
весенний месяц, как я могла этого не замечать несколько лет? Словом, приезжай,
сама все увидишь. Обнимаю тебя. Твоя Лера».
Нажав на «Отправить», женщина в белой широкополой шляпе и
легком брючном костюме закрыла маленький ноутбук и потянулась к чашке с кофе. В
небольшом парижском кафе было мало посетителей – стояло раннее утро. Но эта
дама была здесь завсегдатаем, и обслуживающий персонал успел привыкнуть к ее
ранним визитам и долгим посиделкам.
Рядом сразу возник официант:
– Мадам, ваш кофе остыл. Я принесу другой.
– Не нужно, Жак. Принеси мне лучше бокал вина.
– Красного? – уточнил юноша, и женщина улыбнулась:
– Ты же знаешь, я не пью другого.
Анна и Сергей Литвиновы. Обострение чувств
– На тебя объявили большую охоту.
– Что?!
– Я говорю, Полуянов: на тебя получен заказ. Быстрее надо
соображать при твоей-то профессии.
– Слушай, майор, ты звонишь мне в два часа ночи, будишь… Ты
можешь толком рассказать, что происходит? Хотя бы по порядку?
– По порядку? – Майор Савельев хмыкнул. – По порядку не
получится, потому что порядка нет, а имеется только один-единственный факт,
полученный из оперативного источника… Источник, скажу сразу, весьма надежный,
раньше никогда меня не обманывал… И факт этот гласит: тебя заказали. Причем
некая криминальная группа уже приступила к отработке заказа. Охраны тебе никто
не даст, поэтому советую: бери ноги в руки и немедленно сматывайся из Москвы.
Желательно куда-нибудь в другое полушарие.
– Но кто меня заказал? И за что?
– И на первый, и на второй вопрос ответ одинаковый: я не
знаю.
– Послушай, майор, а ты меня ни с кем не путаешь? Я ведь не
политик, не бизнесмен, не чиновник. Я простой журналист. Работник умственного
труда. За что меня-то заказывать?
– Ну, допустим, кому-нибудь ты в своих статьях хвост
прищемил или компромат на кого-то накопал…
– Да ни на кого я ничего не копал! – вскричал Полуянов. – Мы
сейчас сплошняком о партии и правительстве пишем.
– Н-да? Ну, тебе видней. Да, и еще… Той же организованной
группе товарищей заказали еще одного человечка. В связи с тобой или нет, но,
по-моему, она – твоя знакомая. Сейчас скажу, как звать… – Майор Савельев на другом
конце линии связи пошуршал бумажками. – Вот, нашел. Величать ее Татьяной
Садовниковой.
– Господи… – прошептал Дима. – А она-то здесь как?
– То, что я тебе сообщаю об этом, конечно, против правил, но
мне легче взыскание за разглашение получить, чем потом двойное заказное
убийство расследовать… Поэтому мой тебе настоятельный совет: бери в охапку свою
подружку Садовникову, и валите вы как можно скорее и как можно дальше – до тех
пор, пока я вам не протрублю отбой…
С первых же слов этого ночного разговора Полуянов
выскользнул из постели и удрал на кухню – чтобы не потревожить спящую Надю. Но
бесполезно – вскоре она появилась: растрепанная, в пижамке и дико
встревоженная.
